«Я не могу «забить» на происходящее»: еще одна белорусская чемпионка призвала к новым выборам

Яна Максимова уверена в победе белорусского народа.

Яна Максимова — действующая чемпионка Беларуси в пятиборье — стала 2000-м подписантом открытого письма против насилия и за новые, честные выборы. Летом ее супруг, призер Олимпиады-2008 Андрей Кравченко, лишился места в нацкоманде и выслуги лет в КГБ из-за своей гражданской позиции, а осенью отсидел 10 суток в Жодино пишет tut.by.

Фото из инстаграма Яны Максимовой

«Андрей давно мой спортивный кумир, а вот я для него поначалу была не очень привлекательна»

Яна Максимова и Андрей Кравченко впервые увиделись на Олимпийских играх в Пекине в 2008 году. Ей было 19, Кравченко — 22 года.

— С тех пор Андрей стал моим спортивным кумиром, — признается Яна. — Я очень хотела выступать, как он, поэтому начала следить за его карьерой. При этом абсолютно не думала, что мы когда-то будем вместе.

По словам Яны, Андрей Кравченко долгое время не обращал на нее внимания.

— Раньше я выглядела очень смешно: другая прическа, странный макияж. Наверное, чисто внешне я ему не импонировала и была не очень привлекательной, хотя сама себе всегда нравилась, — говорит спортсменка. — Общаться мы с Андреем начали, уже когда я переехала из Витебска в Минск и стала работать под руководством его тренера. Мы вместе ездили на сборы, проводили много времени рядом и поняли, что на самом деле очень похожи. Мы же два Козерога: у Андрея день рождения — 4 января, у меня — девятого. Вскоре мы начали встречаться — и вот уже семь лет вместе. Мне бы хотелось, чтобы все пары жили душа в душу, как мы с Андреем. Так нам комфортно друг с другом (улыбается).

Фото из инстаграма Яны Максимовой

«В одно из воскресений пряталась от силовиков в общественном туалете»

— Ваша жизнь за последние месяцы сильно изменилась или получилось подстроиться под новые реалии?

— Мне кажется, мы адаптировались, хотя кое-что, конечно, изменилось. Например, на протяжении нескольких месяцев я каждое воскресенье ходила гулять. Я тренируюсь с понедельника по субботу, а воскресенье — единственный выходной, когда можно отдать дочку бабушке и увидеться с друзьями или сходить в гости. Обычно Андрей встречался со своими друзьями, я — со своими.

— Не страшно было гулять по воскресеньям?

— Понятно, что морально тяжело наблюдать несправедливость на улицах, читать об этом в новостях, но чувства страха у меня точно не было. Воскресенье я воспринимала как праздник. Нарядно одевалась, знакомилась с прекрасными людьми, встречала знакомых легкоатлетов, пару раз прогуливалась с нашей соседкой Натальей Новожиловой. От первых масштабных митингов были такие мурашки по коже, как на соревнованиях! Я понимала, что ничего не нарушаю, не выкрикиваю лозунгов, а просто гуляю, поэтому не боялась быть задержанной. Но в последнее время больше не гуляю, так как мой самый близкий друг, с которым мы встречались по воскресным дням, переехал в Украину.

Фото: Ольга Шукайло, TUT.BY

— Из-за событий в Беларуси?

— Да, его задержали в одно из воскресений, когда мы вместе прогуливались. Мы направлялись от ТЦ «Европа» в кофейню и увидели, что рядом с нами остановились микроавтобусы и туда начали забирать людей, которые не выкрикивали никаких лозунгов и не держали в руках флагов. Сначала мы наблюдали за происходящим со стороны, а потом вдруг услышали, как со спины подъехал бус и в нашу сторону тоже начали бежать силовики. Нам пришлось убегать, потому что понимали: никто не станет разбираться, куда мы шли.

В тот момент мне стало очень страшно, ведь дома меня ждала маленькая дочка, так что мне нельзя было попасться им в руки. Я забежала в KFC, где люди спрятали меня в общественном туалете. Силовики требовали открыть дверь, но меня никто не выдал, а выбивать дверь они не стали. А вот лучшего друга в итоге задержали и жестоко избили. Он отсидел 14 суток и после вышел с синяками на спине, которые не зажили за две недели.

— А позже он узнал, что его подозревают и по уголовной статье?

— Да. Он вышел на свободу, но постоянно испытывал страх и опасался, что за ним могут прийти снова. Поэтому решил уехать в Украину, а уже после его отъезда мы узнали, что на него завели уголовное дело.

Фото из инстаграма Яны Максимовой

— Многие ваши знакомые за последние месяцы уехали из Беларуси?

— На самом деле нет, потому что у нас с Андреем очень узкий круг общения. Лучший друг Андрея, с которым они шли по жизни с самого детства, после 9 августа просто испарился. Он ни разу не написал и не позвонил мужу из-за его высказываний против насилия, хотя раньше они общались чуть ли не каждый день. Зато в нашу жизнь пришли отличные ребята из SOS.BY, с которыми мы встречаемся и вместе проводим время.

«Раньше я вообще была крайне аполитична»

— В августе Андрей Кравченко одним из первых подписал письмо против насилия. Вы же поставили свою подпись только недавно, после завоевания титула чемпионки Беларуси. В этой последовательности стоит искать логику: мол, в статусе чемпионки быть уволенной слишком абсурдно?

— Нет, я не просчитывала эти шаги. Когда в августе Андрей подписал письмо, я не сразу об этом узнала. И, конечно, мы не предполагали, что его без предупреждения отовсюду уволят и устроят показательный процесс.

А почему я подписала письмо позже — сейчас объясню. Поначалу мне показалось, что подписанты этого письма якобы отказываются выступать под государственным флагом. Хотя лично у меня никаких претензий к флагу не было, наоборот, я стремилась побеждать, чтобы гордо поднимать флаг Беларуси. Но позже разобралась, что таких ультиматумов по поводу флага в письме нет, а главный посыл — осуждение насилия, наказание виновных, освобождение политзаключенных и проведение новых, честных выборов. Поэтому, конечно, у меня возникло желание поставить свою подпись.

Фото: Ольга Шукайло, TUT.BY

— После выражения вашей позиции и подписания письма с вами беседовал кто-то из федерации или Минспорта?

— Нет, на меня не оказывалось никакого давления, хотя все изначально знали позицию Андрея и могли предположить, что и моя такая же.

Раньше я вообще была крайне аполитична. Честно говоря, мне даже было все равно, кто у нас президент, кто там выступает по телевизору. Это сейчас я узнаю про всю дичь, которая творилась у нас и в 90-х, и на многое открываю глаза. А раньше предпочитала смотреть National Geographic и узнавать что-то про природу, а не про политику. Но все изменилось после неоправданного насилия на улицах городов со стороны ОМОНа и других силовиков.

«На мне нет никакой вины. Так почему я должна чего-то бояться?»

— Многие спортсмены до сих пор предпочитают не выражать свою позицию, потому что «ставка, зарплата, семья, кредиты». Почему вы, несмотря на то что являетесь мамой годовалой дочки, не боитесь?

— Наверное, у меня в жизни еще не было ситуации, чтобы мною всерьез овладел страх. Я понимаю, что никому не причинила зла. Я очень хороший и добрый человек и за всю жизнь максимум убила комара, который мешал мне спать. На мне нет никакой вины. Так почему я должна чего-то бояться? Страха нет, но есть опасения, потому что я вижу, что люди в нашей стране не защищены.

До сих пор, выходя из дома, я проверяю, целые ли у меня шины, в порядке ли машина. К нам же в августе с Андреем приезжал замминистра Портной с сопровождением. Значит, они знают, где мы живем. Тогда Андрея предупредили, что мы якобы что-то делаем не так. Конечно, это заставляет опасаться.

Фото из инстаграма Яны Максимовой

— Как вы тогда отреагировали на их визит?

— По-моему, это больше похоже на бандитизм, хотя эти люди работают в министерствах, занимают должности. Причем с некоторыми, например с Портным, мы были знакомы и раньше, и я не могла подумать о нем ничего плохого. Помню, в Витебске он вручал мне медаль, у меня остались положительные эмоции от знакомства, а тут такое…

— Какая сейчас атмосфера в нацкоманде по легкой атлетике, когда у спортсменов оказались такие полярные взгляды на общественно-политическую ситуацию в Беларуси?

— Атмосфера очень тяжелая. Хотя у меня и раньше не было друзей в спорте, но сейчас чувствуется напряжение — некоторые даже перестали здороваться. Но лично у меня ни к кому нет ненависти. Я прихожу, делаю свою работу и ухожу. Политическую ситуацию и разные взгляды мы не обсуждаем.

«После ареста Андрея было очень неприятно осознавать, что спортсмена мирового класса отправили в тюрьму»

— После увольнения Андрея Кравченко из нацкоманды или его ареста кто-то из коллег предложил вам помощь или поддержал?

— После увольнения очень поддержал друг Андрея Максим. А так, можно сказать, что нет. Только пару человек выразили поддержку. Но я не удивилась, что всем было пофиг на задержание мужа. Привыкла, что в спорте мало искренности и много зависти. Зато нас здорово поддержали ребята из Свободного объединения спортсменов и незнакомые люди.

Фото из инстаграма Яны Максимовой

— Как вы провели те 10 суток его ареста?

— Я не была готова к такому развитию событий и очень сильно переживала. Хотя накануне задержания случилась странная вещь. У нас в квартире висела картина, которую после Олимпийских игр Андрею подарили друзья. Мы в последнее время хотели ее снять, но никак не могли отодрать от стены: так прочно она была приклеена на двусторонний скотч. А тут картина сама отвалилась. Причем так резко упала, что я еще подумала: какая-то мистика.

Когда узнала о задержании мужа, решила ночевать у мамы, потому что дома невозможно было находиться — стоял такой холод! Я не спала всю ночь, а наутро проснулась и поняла, что не чувствую запахов. Так узнала, что заболела коронавирусом, хотя никаких других симптомов не было. Но все равно весь период ареста Андрея не могла тренироваться и оставалась дома, постоянно прокручивая в голове, как он там.

Было настолько неприятно осознавать, что спортсмена мирового класса вот так скрутили, заломали руки и отправили в тюрьму. Я понимала, что Андрей мог бы постоять за себя и со всеми ними разобраться, но ситуация такая абсурдная, что ты никак не можешь защититься. Эта мысль не давала мне покоя.

Андрей Кравченко после выхода на свободу

— Я знаю, что из-за ареста Андрей пропустил первый день рождения вашей дочки и очень переживал по этому поводу. У вас получилось, несмотря на обстоятельства, устроить ей праздник?

— Я провела этот день с дочкой и мамой, потом встретилась на «Площади перемен» с Татьяной Мещеряковой (супругой баскетболиста Егора Мещерякова. — Прим. ). Она передала от ребят из SOS.BY подарки для дочки. На этом всё. Во-первых, пандемия. Во-вторых, без Андрея не было большого желания устраивать праздник. Хотя у нас и так каждый день праздник: в доме царит счастье, мы поем, готовим, танцуем. И шутим с Андреем, что даже если бы устроили малышке праздник, она бы его даже не заметила и не отличила бы от обычного дня (улыбается).

— Что из рассказанного мужем после ареста поразило вас больше всего?

— Во-первых, то, что почти все, кто попадает в Жодино или на Окрестина, заражаются там коронавирусом. И Андрей, и мой лучший друг вернулись домой больными. Когда у тебя вирус, надо принимать лекарства, а там заключенных никак не лечат. Представьте, как это бьет по здоровью, особенно если у человека слабый иммунитет.

Во-вторых, отсутствие передач. То есть во время ареста Андрея они еще не были запрещены, но все, что я передавала, — теплые вещи, сменное белье, продукты, купленные на приличные сумму, — до него не дошли.

«Не нам надо бежать из страны, а людям, которые совершили преступление»

Фото из инстаграма Яны Максимовой

— Вы с Андреем обсуждаете вариант переезда, если в Беларуси ничего не изменится?

— Я не думаю, что такой беспредел может продолжаться долго, и тем более не верю в то, что все может остаться как есть. Это ненормально. Виновные люди, судьи, которые выносят несправедливые приговоры, должны понести наказание.

Когда я вижу кадры с совещаний чиновников, обращаю внимание, какой страх у людей, сидящих за столом. Значит, они сделали что-то такое плохое, что заставляет их сильно держаться за власть и, как они говорят, не отдавать их страну. Хотя эта страна не их — она наша с вами и наших детей.

И я не хочу уезжать, потому что мой дом для меня — лучшее место на земле. Мы живем в Юхновском заповеднике, в 12 километрах от Минска. У нас тут бегают зайцы, белки, кабаны. Здесь душа и тело действительно отдыхают. Я очень много путешествовала по миру, но нигде мне не было так хорошо, как дома. И я не хочу уезжать. Тем более мы не сделали ничего плохого. Поэтому это не нам надо бежать, а людям, которые совершили преступление.

— Что вам помогает не сдаваться?

— Доченька! С ней мы не можем быть грустными родителями. Смотрим с Андреем на нее каждые пять минут и не можем нарадоваться. И я не могу представить, что людей, которые творят столько зла, дома тоже ждут дети.

Фото из инстаграма Яны Максимовой

— Бывают периоды, когда хочется отключиться от новостей, потому что становится невыносимо?

— Конечно, все это эмоционально дается тяжело. С весны у меня очень плохой сон. Просыпаюсь по ночам и думаю: блин, хорошо, что это приснилось, а не происходит в реальной жизни. Очень не хватает солнца и хороших вестей. Я как-то включила телевизор, хотя обычно этого не делаю, услышала, что они там рассказывают, и у меня даже поднялось давление, хотя никогда такого не случалось.

Иногда ловлю себя на том, что вокруг все так хмуро, натянуто, ничего не радует. Но я не могу «забить» на происходящее, переключиться с новостей на книжки и сделать вид, что все нормально.