«Ложь со стороны властей мне надоела»

История таксиста из райцентра, который стал ездить на марши в Минске.

В недалеком прошлом сотрудник одной из барановичских служб такси Александр Клочко, экономист по образованию, сегодня осваивает рабочие специальности в Литве, куда уехал в конце декабря.

В интервью «Салiдарнасцi» он рассказал, как все начиналось, и о пути, который привел к таким кардинальным переменам в его жизни.

фото из личного архива

О национальном самосознании и неприятии лжи

Все началось, как считает сам Александр, в 2019-м, когда, попав с сорванной спиной на 4-месячный больничный, он всерьез увлекся историей.

— Я понял, что историю в школе мы учим не так. Кто мы такие, что за земля, на которой мы живем, для меня стало понятнее только тогда, когда я начал изучать историю относительно маленькой точки на карте — деревни Домашевичи, откуда родом мои предки. Кем они себя считали, как на их жизни отражались те или иные исторические события?

Но политикой я тогда по-прежнему не интересовался.

А потом в страну пришел коронавирус. Недовольство действиями властей у меня началось оттуда. Я не мог понять, почему скрывают реальные цифры заболевших и умерших. Я хотел владеть информацией, чтобы самому решать, как мне относиться к этому новому заболеванию.

Той же весной заболел мой дед. О том, что в больнице у него диагностировали двустороннюю пневмонию, я узнал больше, чем через неделю. От знакомых, а не от медиков, наша семья узнала и о том, что тест на коронавирус у деда положительный. А ведь до больницы и я, и другие наши родственники по несколько ночей ухаживали за дедом, а значит, были контактами первого уровня. Рисковали заболеть сами и заразить других. Я в тот момент работал в такси, общался с большим количеством людей.

Когда уже я сам обратился в участковому терапевту с температурой и попросил дать мне направление сделать тест на коронавирус, мне отказали, несмотря на то, что я рассказал и о своей работе с людьми, и о болезни деда, назвал его фамилию и в каком отделении лежит. А больничный с диагнозом ОРВИ мне закрыли через 6 дней, и я снова вернулся к своей работе.

Вот тогда, в мае 2020-го, я ощутил свое полное бессилие перед творящимся в стране бесправием. Я еще не знал, когда будут президентские выборы, не особо интересовался кандидатами, но понял, что ложь со стороны властей мне надоела.

О поисках справедливости и задержании

Политика, считает Александр, в его жизнь пришла в июле 2020-го. Тогда он уже не скрывал свою позицию в соцсетях, общался с людьми, ходил на митинги. 9 августа он с другом, не веря, что родные Барановичи соберут хоть какое-то внушительное количество людей, поехали в столицу.

— Тихий, какой-то опустевший в воскресный летний день Минск производил жуткое впечатление. Интернет уже не работал, в метро было практически пусто. В какой-то момент даже стало страшно, но потом мы увидели потоки людей, идущих в одном направлении, и почувствовали себя частью этого потока.

Когда часами позже мы ехали на вокзал, чтобы успеть на ночную электричку, почему-то было ощущение праздника. Да, нас разогнали, но ощущение было такое, словно мы уже победили. Может, нам показалось, но такие же эмоции мы видели и на лицах других людей.

фото из личного архива фото из личного архива

Еще несколько воскресений Александр ездил на марши в Минск.

фото из личного архива

Потом решил все же оставаться в Барановичах.

— Кроме самих воскресных маршей, меня интересовал творческий подход к протесту, учился снимать и монтировать видео, участвовал в чаепитиях на районах.

Во время одного из таких мероприятий в самом молодом и одном из самых активных районов Барановичей — Боровках — Александра Клочко и задержали вечером 8 ноября.

— Мы пили чай и общались. В тот вечер к нам неоднократно подходили какие-то незнакомые подвыпившие люди, предлагали выпить с ними. Мы отказывались. Потом подъехал такой знакомый по воскресным маршам бежевый автобус и из него выскочили около 15-ти «космонавтов». Они дали 5 минут, чтобы мы разошлись. И все начали потихоньку расходиться. Я тоже. А потом я задумался, ведь мы же ничего плохого не делаем, просто пьем чай и общаемся. Я остановился и тихо сказал, мол, вы не правы.

Тут же ко мне подлетели. Я не сопротивлялся и даже поднял руки вверх со стаканчиком недопитого чая в одной из них. Несмотря на это, я все равно получил дубинкой по ногам. Меня отвели в автобус. Вели достаточно жестко, хотя я шел сам.

Помню, как в лицо мне начали светить мобильным телефоном. Я понял, что меня снимают. Почему-то у меня спрашивали, много ли я выпил. Я честно ответил, что полстакана чая. Потом у меня спросили, чего мне не хватает, и я ответил, что справедливости.

Очень удивился, что больше не били.

Уже в отделе я заметил, что у меня пропали деньги (не только мои, но и деньги фирмы), о чем сразу же и заявил. Тогда меня начали пугать, что клевета — это серьезная статья.

10 ноября Александра Клочко осудили за неподчинение требованиям сотрудника милиции. В тот же день он написал заявление в СК о пропавших у него во время задержания 320 рублях.

К слову, и деньги на штраф, и деньги, чтобы вернуть фирме, Александру помогли собрать неравнодушные горожане. А из СК по-прежнему приходят ответы о том, что дело о краже денег приостановлено, и о том, что оно возобновлено. По два в одном конверте с той же датой.

— После моего задержания мне захотелось сделать что-то бОльшее, чем до сих пор. Стало понятно, что чаепитий по районам для этого недостаточно. Было решено объединить активистов из разных районов. Координаты места для участников встречи были высланы утром в день сбора. Все прошло хорошо. Но позже оказалось, что даже тогда, среди, казалось бы, своих людей, были и те, которые всю информацию передали в милицию. Кто были эти люди — даже сейчас я могу только догадываться.

О решении уехать и жизни в Литве

— Встреча в активистов была в субботу, 5 декабря. Уже 6-го приехавшие милицейские машины не дали нам собраться, как мы планировали, в одном из спальных районов. А со следующей недели начались задержания одних активистов и вызовы в ГОВД для беседы других.

Мои родные стали говорить мне о возможности уехать. Они, конечно, очень переживали за меня. Переживают и сейчас, но значительно меньше. Уезжать мне не хотелось, но эта мысль уже начала зреть в моей голове.

Пока же я продолжал делать то, что делал и до этого.

Кстати, одно из самых приятных воспоминаний о Родине до отъезда — огромный 16-метровый флаг, вмороженный в лед Жлобинского озера.

Окончательное решение уехать пришло внезапно. Утром в пятницу, 18 декабря, когда во всю шли разговоры о закрытии границ на выезд из Беларуси, в 6.30 утра пришли с обыском к двум моим друзьям, с которыми я встречался накануне. Звонили и моей маме (меня в ту ночь дома не было). Я понимал, что против меня может быть использовано и мое заявление в СК о краже денег, и собрание активистов в Барановичском районе, и много чего еще…

В ночь с пятницы на субботу я пересек белорусско-литовскую границу.

Почти сутки провел на литовской границе. Вначале описывал в заявлении все, по поводу чего у властей могут быть ко мне претензии, по возможности подкрепляя это доказательствами. «Вы только в Барановичский ГОВД это не отправляйте», — пытался шутить. Потом ждал одобрения на выдачу мне 2-недельной бесплатной визы. Я не хотел получать статус беженца, я хочу вернуться в Беларусь, возможно, сделаю это скоро, когда пойму, в чем моя дальнейшая миссия.

Конечно, я не справился бы самостоятельно. С организационными моментами помог фонд «Разам». Мне рассказали, куда обращаться, как получить на первый месяц моего пребывания помощь продуктами, где сдать обязательный тест на коронавирус.

Деньгами помогли родные и друзья, оставшиеся в Барановичах.

Люди, с которыми я познакомился в отеле в Вильнюсе, подсказали, где можно подзаработать. Я мыл окна, складывал дрова. Сейчас устроился на официальную работу.

Я продолжаю общаться с теми, с кем в Барановичах ходили на марши, развешивали флаги, снимали видеоролики. Много думаю о будущем страны.