Шрайбман рассказал о «ползучей аннексии» Беларуси

Возможно ли сейчас глубокая интеграция Беларуси и РФ, какую роль играют акции солидарности во всем мире, и начался ли раскол элит? На эти вопросы ответил белорусский политолог Артем Шрайбман в эфире youtube-канала «И Грянул Грэм».

Артем Шрайбман считает, что проект интеграции всерьез Россия сейчас не рассматривает. Недавно об этом сказал и Медведев: Россия хотела бы, конечно, единую валюту, но пусть белорусы сначала разберутся и стабилизируют ситуацию внутри своей страны.

По мнению политолога, подписывать какие-то интеграционные документы было бы, в принципе, возможно – надавить на Александра Лукашенко, угрожать ему и просто заставить подписать какие-то бумаги – «он сейчас в очень уязвимом положении».

«Но есть две большие проблемы, - говорит Шрайбман. – Первое – это подписанные документы не будут иметь легитимности международной. Их не признают западные страны – США, Евросоюз. И они скорее всего послужат поводом для новых санкций в отношении самой России. Это будет воспринято как получая аннексия, ползучий Крым.

Второе – такие соглашения не были бы популярны в белорусском обществе, оно не хочет более глубокой интеграции с Россией. Значит, что это может подтолкнуть к новой волне протестов уже на антироссийской основе».

По мнению эксперта, проблемы с легитимностью Лукашенко становятся проблемами с легитимностью документов, и Россия не может этого не понимать. Именно поэтому интеграционная риторика ушла на какое-то время.

«Пока не стабилизируется ситуация полностью – а я не вижу, как она стабилизируется без политической реформы, хоть какого-то транзита власти, хоть в какой-то форме – без этого Россия не будет возвращаться к интеграционному давлению», - отмечает Шрайбман.

Политолог говорит, что акции поддержки белорусским гражданам во всем мире не имеют прямого влияния на динамику политического кризиса в стране.

Однако это позволяет держать Беларусь на международной повестке, это позволяет убеждать западные столицы принимать санкции, утверждать программы помощи гражданскому обществу и оппозиции. Но для режима в данной ситуации это комариный укус. Это не та степень давления, которая способна поменять поведение власти.

К такому же фактору можно отнести и отмену Чемпионата мира по хоккею. Это больно и неприятно. Но теперь Лукашенко будет менее связан какими-то рамками. Если бы чемпионат должен был пройти, это было бы мотивацией не сильно «жестить» накануне. Теперь же все можно.

Все эти санкции, выступления западных лидеров демонстрирует растущую токсичность белорусской власти. И это не может не действовать на Россию. В том смысле что, если Лукашенко сохраняет власть, то это будет на ее обеспечении. Этот токсичный актив будет на обеспечении России, и дйствует на логику принятия решений в Кремле.

В Беларуси нет раскола элит, если говорить в политическом смысле. Когда элиты раскалываются, то мы видим какой-то значительный переход на сторону оппозиции. В августе были инциденты, когда элиты среднего уровня, послы, люди из министерств уходили в знак протеста. Но этот процесс остановился и дальше не пошел.

Белорусский режим достаточно монолитен, и он это продемонстрировал в августе.

«В белорусской власти отсутствует какая-то идеология, которая склеивала бы вместе, эта система недолговечна за пределами политической жизни Лукашенко. Если он уходит куда-то, эта система – как карточный домик. Она исчезает, потому что их больше ничто не держит вместе. Но до тех пор, пока он у власти, они держатся за него, разумеется», - резюмировал Артем Шрайбман.