Убрать униженного Путина

Страх Кремля перед протестами усугубляется вероятностью начала замедленного дворцового переворота.

В минувшем столетии были два момента, когда российский политический режим пошел на слом. В 1917‑м революция свергла качавшуюся на краю пропасти монархию. А в 1991‑м неудавшийся переворот сторонников жесткого марксизма-ленинизма против реформиста Михаила Горбачева ускорил крах пошатывавшегося СССР. Возвещает ли волна протестов, охвативших Россию в последние недели, новую смену режима?

Вряд ли. Нет, конечно, в отличие от протестов, будораживших Россию в 2011—2012 годах из‑за третьей инаугурации Владимира Путина в качестве президента, у нынешнего протестного движения есть харизматичный, вызывающий симпатию лидер. Алексей Навальный не просто борется с коррупцией — в январе его арестовали после возвращения из Германии (где он лечился после отравления излюбленным в Кремле веществом Новичок) ради продолжения борьбы с режимом Путина.

Но в отличие от сумеречных дней царского и советского режимов, путинский режим не качается и не пошатывается. Все последнее десятилетие Путин консолидировал полицейское государство и готов применять любые доступные ему инструменты для удержания власти. Путин, вторгшийся в Украину и незаконно аннексировавший Крым ради повышения своего тонувшего рейтинга, в прошлом году добился внесения поправок в конституцию, чтобы иметь возможность оставаться президентом всю жизнь, и он не собирается терять власть под напором движения протестующих по выходным.

Но есть что‑то особенно запредельное и даже иррациональное в репрессиях Путина против Навального и его сторонников. Сотрудники правоохранительных органов задерживают тысячи человек, зачастую применяя брутальную тактику. Правительство также заблокировало платформы социальных сетей, потому что они якобы способствуют беспорядкам.

Тем временем контролируемые Кремлем телеканалы бесконечно транслируют раболепные сюжеты о Путине и предпринимают максимум усилий для дискредитации протестного движения. Фактически перекрыв центр Москвы, в том числе отрезав общественный транспорт, власти причинили серьезные неудобства — и сделали вид, будто вина за них лежит на Навальном. Правительство вроде как хочет, чтобы «мирные горожане» могли спокойно заниматься шопингом, однако протестующие, подобно «террористам», «нарушают закон» и упорно вносят дискомфорт в «нормальную» жизнь.

По логике Кремля, если иностранные лидеры и дипломаты высказываются в поддержку оппозиции, они лишь доказывают, что Навальный — фактотум глобального заговора с целью дестабилизации России. Подтверждая это, Министерство иностранных дел РФ недавно выслало трех европейских дипломатов за то, что те присутствовали на митингах в поддержку Навального. О высылке объявили не иначе как в тот момент, когда Жозеп Боррель, верховный представитель ЕС по иностранным делам и политике безопасности, находился с визитом в Москве.

С Навальным Кремль обращается соответствующим образом — как с врагом государства. Фарс заседаний суда над ним напомнил о показательных сталинских делах 1930‑х годов. Но есть одно ключевое отличие: Навальный не капитулирует перед диктатором. Во время слушаний оппозиционер разоблачал беззаконие государства, а свой приговор — почти три года в колонии — назвал нелегитимным.

Кроме того, недавно Навальный опубликовал вирусное видео, обвиняющее Путина в использовании средств, полученных мошенническим образом, для строительства дворца за миллиард долларов на берегу Черного моря. Россиянам не привыкать к коррупции, но Навальный упорно делает акцент на масштабах богатства.

Атаки Навального напрямую ослабляют власть Путина. И в этом смысле он не похож на троцкистов, которых преследовал Сталин, он сам Троцкий.

Страхи Путина усугубляются вероятностью начала замедленного дворцового переворота. Западные санкции душат российскую экономику, что усиливает недовольство политической элиты, жаждущей свободного доступа к своим швейцарским счетам и итальянским виллам. Сегодня они могут постараться свергнуть Путина — во многом так же, как в 1964 году был свергнут Никита Хрущев. А убрать униженного Путина, наверное, проще, чем популярного.

Появление мистиков и проповедников, обещающих ясность, стало еще одним доказательством того, что окостеневший российский режим начинает саморазрушаться. Григорий Распутин, самопровозглашенный святой, помог довести до могилы прогнившую имперскую монархию. В 1980‑е, когда советскую империю было уже невозможно реформировать, в моду вошли выступавшие по телевидению психиатры.

Сегодня набирают популярность политические шаманы всех мастей — от коммунистов до националистов. Они предсказывают близкую смерть Путина, предупреждают о западной или китайской агрессии, спекулируют, что Навальный является проектом российских спецслужб, который вышел из‑под контроля. Некоторые даже интерпретируют имя Навального как знак того, что именно ему суждено свалить путинизм.

Впрочем, как показывает реакция Кремля на протесты, Путин и государство — это одно и то же. Из-за чего его свержение становится особенно трудной задачей, по крайней мере пока.

Нина Хрущева, Project Syndicate