Светлана Алексиевич: Если нас выйдет на площадь миллион, это будет другая страна

Миллионы белорусов уже впереди сегодняшней власти.

В сегодняшние времена жестких и необоснованных репрессий и дьявольской лжи нам особенно нужны слова поддержки от людей опытных и мудрых, гуманистов, мыслителей. Обществу особенно ценны их размышления.

«Народная Воля» связалась с Нобелевским лауреатом по литературе Светланой Алексиевич, которая находится сейчас на лечении в Берлине. Тем не менее она нашла возможность для обстоятельного разговора.

– Светлана Александровна, как выстоять? Из каких источников питаться надеждой?

– Надо работать, отвоевывать то, что называется серой зоной: завоевывать людей, которые еще не выбрали, на чьей они стороне, которые пока не участвуют в политической жизни. Брать правильную интонацию, отказаться от ругательного, оскорбляющего тона. Хотя, конечно, иногда других слов не находится… Но пытаться убеждать этих людей необходимо. Вообще, я считаю, что среди тех, кто сегодня молчит, очень много наших единомышленников. Они знают, что происходит на самом деле. Ведь по-большому счету, ябатек не так и много. И то они обычно мгновенно произрастают в среде, где побеждает насилие – тогда их количество сразу увеличивается. Но на 300-тысячный митинг ябатьки ведь не вышли, как вышли те, кто голосовал за перемены.

– Потому что тогда в обществе преобладала совсем другая атмосфера, другие лица, куда ни придешь – в кафе, магазин или учреждение.

– А сейчас власть взяла курс на насилие, даже на геноцид против честности и достоинства граждан. Диктаторской власти не нужен достойный человек. А нам сейчас очень важно сохраниться морально. Я думаю, это единственный выход из положения: надо сохранить уважение к себе. Впереди весна, она должна стать серьезным испытанием.

– А если не получится? Если не хватит запала?

– Если же нет, опять «уснем», и это может быть надолго… Конечно, все равно молодые люди смотрят в будущее, их собраниями не переубедишь, но мы все больше и больше теряем историческое время.

– Сейчас и в России прошла волна выступлений. И подавлена она была такими же жестокими и бессмысленными методами, как у нас. И Лукашенко, кажется, это придало силы – в едином порыве с Путиным противостоять желанию людей к переменам.

– Россия огромная сильная страна, причем с большим потенциалом революционности: генетической, ментальной. И она, конечно, взорвется рано или поздно.

– А вот ходит такая мысль: пока у власти стоит Путин, до тех пор будет и Лукашенко – раньше он не уйдет.

– Все зависит от нас. Если нас выйдет на площадь миллион, это будет другая страна. Но выйдет ли нас миллион? Хотя если вспомнить август 2020 года… Когда в населенном пункте буквально из 50 человек выходило с флагами 25 жителей… Но меня, конечно, потрясает, откуда столько силовиков, которые способны так калечить и унижать? Способны так беспрекословно служить? Как будто у них нет родителей, детей, жен… Как они дома разговаривают с ними после службы? А рассказ очевидцев о молодой девушке из РУВД, которая любила избивать мужчин и даже становилась красивой, когда это делала?.. Их, по-моему, даже несколько, таких девушек. Вот откуда они взялись? Загадка.

– В ход пошли проверенные диктаторами всех времен методы. И, похоже, люди притихли. Результат репрессий очевиден.

– Это внешнее молчание. Молчание перед взрывом. Оно может быть долгим, да… Несколько лет. Ничего нельзя сегодня предугадать, как оно все будет. Единственное, я удивляюсь, как власть не понимает, что она совершает вещи, за которые все равно придется расплачиваться – рано или поздно. Другое дело, сколько сейчас семей разрушено, сколько молодых ребят вынуждены уехать, оставить родные дома. А деньги есть не у всех, и родители поддерживают далеко не всех.

– Все в нашем белорусском доме пока кувырком…

– А в августе я видела на маршах такой плакат: «Белорусы, простите, что я не верила в вас и хотела уехать»

– Надеюсь, что плакаты для будущего музея Перемен кто-то собирал и сохраняет…

– А музыка Протеста? А жизнь, которая началась во дворах? Это удивительные примеры гражданской силы и прекрасного творчества масс. Сейчас в Европе, как только слышат слово Белорусы, сразу бросаются с вопросами: «Как там у вас? Что там у вас?» Мы как политическая нация появились не только сами для себя, мы появились и для мира. Единственный, кто не ценит собственный народ, это, я считаю, тот, который не набрал на выборах большинство голосов. Не ценит, не уважает и не понимает. А миллионы белорусов уже впереди сегодняшней власти.

– Какие интересные встречи были у вас за это время в Германии?

– С главой МИДа Германии, с писателями и с читателями. Но теперь в Берлине локдаун, встреч стало меньше.

– Павел Латушко и Светлана Тихановская тоже проводят много зарубежных встреч…

– Что касается внешней политики, эти лидеры сделали много и продолжают работать, делать. Я встречалась с ними, но выскажу такую мысль: нам могут немного помочь из за рубежа, но добиться победы можем только мы сами. Да, времена темные, как таковой закон из страны исчез, вместо него вылезло что-то грубое, крестьянское. Вот что сейчас должен делать, казалось бы, Лукашенко? Он должен искать согласия в обществе. Он должен идти на разговор, искать переговорщика, сам становится им. Ведь именно он, Лукашенко, стал причиной этого общественно-политического обвала. Не без согласия был оглашен нечестный итог голосования, что и спровоцировало народные протесты. А сейчас за это мстит своему народу! Мстит за то, что очень многие его не любят, за то, что его время прошло. А он не может с этим согласиться.

– Вы следили за Всебелорусским народным собранием?

– Грустное зрелище. Сразу вспомнились глухие времена. Сегодня это собрание кажется силой, но известно по опыту, что эта так называемая сила имеет невероятные свойства тут же исчезать. Как тьма перед рассветом. Мы же помним, каким незыблемым и монолитным казался коммунизм. А потом раз – и куда-то все обвалилось, растаяло. Потому что никто не может противостоять времени. Стране в центре Европе нужны перемены. Потому что пока весь большой мир – отдельно, а мы – отдельно. Такой колхозный выгон. А вокруг уже совсем другая жизнь. Нельзя без улыбки слушать призывы к возвращению к кнопочным телефонам и к телевизору.

– Часть людей Лукашенко все-таки держит на древнем страхе, что без него наша страна разрушится. Что Германия заберет заводы и фабрики, а соседка Польша – часть территории.

– Верит ли он сам в то, о чем говорит? Сомневаюсь. Но для того, чтобы людей держать в страхе, эти вымыслы работают. А еще гусеницы НАТО у белорусских границ… Какие гусеницы?! Наоборот, если бы мы стали сегодня свободными, нам бы помог весь мир. Власть Лукашенко кого устраивает? Уставших, отставших и агрессивных людей. Но мы не вернемся назад, мы уже не будем прежними. Что власть может противопоставить желанию перемен? Ничего, кроме насилия. Ни одной идеи. Вот собрание – какая главная идея? Вокруг – враги. А как развиваться, как войти в большой мир – ни одной идеи. Только что забрать у предпринимателей все, что они накопили.

– Да, ярость на бизнес была обрушена нешуточная…

– Лукашенко, наверное, хотел услышать слова: «Вы победили!» А никто этого не сказал, потому что все в душе знают, что он не победил. Сколько фантастически мужественных людей выдвинуло время: Маша Колесникова, Артем Сорокин и Екатерина Борисевич, сам Виктор Дмитриевич Бабарико, милая, удивительная Катя Андреева, которую я знаю лично… Как достойно и красиво они ведут себя. А красивая женщина Юлия Слуцкая? С какой иронией и мужеством она проходит через испытания в СИЗО. Конечно, так унижать людей может только колхозная этика: чтобы не работал унитаз, чтобы не было горячей воды, чтобы не было белья и матрасов… Чтобы люди, уходя на волю, оставляли сокамерникам свои чистые трусы, потому что запрещены передачи. Когда это читаешь, думаешь с ужасом: кто, какого сорта человек мог это придумать в XXI веке?

– Это уже «творчество» на местах, в самом низу…

– Но и сверху идет лексика уничижительная – «острокопытные»… Я об этом размышляю, думаю написать. Но для того, чтобы написать об этих моральных преступниках, а главное выжить после этого, надо чтобы в тебе не победило отчаяние. Чтобы жила вера, что твои дети и внуки никогда уже не подвергнутся таким унижениям. Я всегда была человеком, который выступал против войны и крови. Считала что количеством и убеждением мы заставим власть реагировать на общественное мнение.

– Так очень многим казалось до августа прошлого года.

– И сейчас не могу представить, что мы пройдем военным путем – этого допустить нельзя. Тогда Лукашенко получит полное право разутюжить под гусеницами танков сотни студентов. Тем не менее время идеализма прошло, весна потребует от нас жесткого реализма. Нужны серьезные политики.

– Новые персоны? Где они… А Виктор Дмитриевич Бабарико останется еще в заключении. Оказывается, у него нет никакой «руки Москвы», его никто не страхует, не заступается.

– Да, идти на выборы – это было его личное решение. Я немного знаю этого человека, разговаривала с ним. Я могу сказать, что это очень сильная, интересная личность. В нем есть романтизм, есть идеализм. Этого как раз не хватало нашей политической культуре. Давно хочется иметь дело не с примитивным политиком, которого волнует только собственная власть, а с человеком, у которого есть гуманитарный размах, умение и пожертвовать, и решиться… Я не забуду, как его спросили, какой вопрос он бы задал Лукашенко в первую очередь? Бабарико ответил: «Я бы у него спросил, любит ли он кого-нибудь в своей жизни?» По-моему, это фантастически точный вопрос к Лукашенко. В личности Виктора Дмитриевича чувствуется огромный внутренний диапазон, с ним очень было интересно разговаривать, он много читал, размышлял. Виден был кругозор. Это не просто политическое животное. И Павел Латушко мне тоже симпатичен.

– Светлана Александровна, как ваше здоровье? Вся редакция просила задать вам это вопрос.

– Так себе… Не могу похвастаться. Я бы никогда не уехала, если бы мое здоровье было чуть крепче. Но в моих планах, конечно, стоит весеннее возвращение в Минск. И я бы хотела вернуться в новую страну. Каждый из нас сегодня должен выстоять.