Екатерина Снытина: Весна наша!

Капитан сборной Беларуси по баскетболу рассказала, почему борьба за перемены — это командная игра.

Капитан женской сборной Беларуси по баскетболу Екатерина Снытина, одна из подписанток письма свободных спортсменов, рассказала «Радыё Свабода» о борьбе за перемены.

«Невозможное возможно» как жизненное кредо

– Когда и по какому поводу вы сделали тату на руке «невозможное — возможно»? И как этот девиз соответствует нынешнему настроению?

– Я сделала ее в 19 лет. Мне казалось и до сих пор кажется, что невозможное возможно. Эта фраза остается со мной всю жизнь. Мы очень часто опускаем руки, если не получается достичь успеха быстро и легким путем. У меня много не получалось с самого начала. И это напоминание самой себе, что невозможное возможно, что останавливаться – это не вариант.

– То, что мы с вами разговариваем, означает, что условие в контракте, которое вам поставила Белорусская федерация баскетбола – согласование контактов со СМИ – для вас по-прежнему неприемлемо, и вы продолжаете давать интервью и выражать свои мысли…

– В моем предварительном контракте не было такой точки, и он действующий до конца марта, поэтому я могу говорить со СМИ, а могу и не говорить. Что будет через месяц? Не знаю, подпишут ли мне контракт. Я просто вычеркнула этот пункт из контракта, написала, что не согласна, и подписала контракт. Это будет уже их решение. Все началось в прошлую пятницу, когда мне сообщили, что такой контракт не могут подписать. Я прислала нанимателю дополнительные вопросы. Мы разговариваем в понедельник, ответа пока нет.

– Но вы твердо стоите на том, что не будете согласовывать, кому и о чем давать интервью?

– Я не представляю, как это может быть. Я просила их уточнить, что значит этот пункт. Что я должна согласовывать? С кем согласовывать? Сколько у них времени на согласование? Что будет, если они не согласуют? Какой список СМИ, с которыми я обязана согласовывать интервью, а с какими СМИ не нужно согласовывать, а с какими нет шансов согласовать? А мои социальные сети? Нужно ли согласовывать соцсети, не нужно ли?

После официальных игр, когда заканчивается матч, выходишь с площадки, и ты не можешь пойти сразу же в раздевалку, ты обязан пройти по коридору, где стоят журналисты мировых СМИ. И что мне делать? Бежать согласовывать или проходить, опустив голову? На большинстве чемпионатов Европы и мира именно как капитан я иду на пресс-конференцию, которая проходит через 15 минут после игры. Согласовывать или не согласовывать? Много непонятного.

– А много ли спортсменов сейчас по таким правилам живет? Наверное, поэтому их интервью и не слышим…

– Раньше никто не придумывал, чтобы это согласовывали. Конечно, в моем контракте есть запись, что я должна вспоминать сборную, национальную команду, федерацию в лучшем свете. Понятно, что ты не будешь поливать грязью, ведь это твоя семья. Знаю, что сейчас многие спортсмены во многих видах спорта подписали это, но это не моя позиция. Я не представляю и самого согласования, и того, что я не могу высказаться о том, давайте будем искренними, что происходит в стране.

«Выбор без выбора»

– Что происходит в Национальном олимпийском комитете сейчас? Изменилось руководство. Как вы это оцениваете?

– Это был выбор без выбора. Мы ждем реакции МОК. Первый шаг сделан, так как Виктор Лукашенко, Дмитрий Басков и Любовь Черкашина и так находятся под санкциями МОК. Ранее было заседание МОК, на котором Бах сказал, что они ждут результатов заседания НОК Беларуси. Ждал он прозрачности или открытости, не знаю. Окончательное решение МОК о белорусском НОК пока не принято. Я думаю, что позже будет огромная деятельность по возвращению НОК в рамки правового поля. Было уволено много спортсменов за то, что они подписали наше письмо, нарушена Олимпийская хартия, все это надо исправлять и не искать виновных на Западе. Мы ждем окончательного решения МОК.

– В спорте, в командной игре есть свои законы, своя тактика и стратегия. Можно ли спортивную борьбу в некотором смысле сравнить с тем, что происходит в Беларуси последние более 200 дней? Естественно, это не игра по правилам. Но, возможно, есть другие параллели, в том числе со спортивным характером, с волей к победе, с подготовкой к борьбе?

– Характер мы уже показали. Мы приняли то, что это не спринт, а марафон. 210 дней прошло, но кажется, что вечность. Представьте баскетбольную команду. Выходят 5 человек и начинают играть. Плохо, хорошо – неважно. Есть еще позади люди, которые тебя могут заменить, если что-то не пойдет. Есть люди, которые тебя подбадривают. Ты не остаешься на площадке один на один, сам по себе. Есть девушки в команде, есть болельщики, которых мы слышим... Это все похоже на нашу борьбу. Это командная борьба, это народная борьба.

Иногда трудно. Иногда что-то вдохновляет, иногда что-то «прибивает» к полу, эмоции на нуле и так далее. Но здесь также включается командный дух. Я лично не могу страдать долго из-за того, что за сутки не могу прочитать ни одной хорошей новости в новостной ленте. Это «прибивает», но есть люди, которых эта ситуация «прибиты» намного больше, которые пострадали сегодня. Они мне пишут, я с ними общаюсь. Я стараюсь себя держать на позитивной ноте, потому что в команде должен быть кто-то позитивный, кто-то, кто не только держит удар, но и скажет всем: «давайте, собрались, погнали, сегодня, сейчас».

Это командный вид спорта, за эти 6 месяцев я обзавелась людьми. Как Лена Левченко недавно сказала, что она получила еще одну сборную — людей, которых она поддерживает и которые ее поддерживают. И это не только спортсмены, это сотни тысяч белорусов, с которыми я общаюсь. Люди до сих пор борются...

– А вы говорите, ни одной позитивной новости…

– Это немного сливается. Столько плохих новостей наваливается, что иногда кажется, что ничего хорошего не происходит. Я задаю себе вопрос, произошло ли 1 марта что-то хорошее – ничего и не вижу. А с другой стороны – это люди, светлые, чуткие, добрые, которые поздравляют друг друга с 1 марта. Немыслимые девушки в красной одежде с цветами вышли. Лучше больше замечать позитивные вещи, которые с нами происходят. Особенно в такие темные времена.

– Как вы считаете, есть ли спортивный характер у тех, кто под давлением и из-за страха подписал провластное письмо спортсменов?

– Спортивный характер, наверное, у них есть, потому что он вырабатывается у любого спортсмена. А вот характер, чтобы постоять за свои убеждения – здесь есть у меня сомнения. Нельзя уже не понимать, не замечать, не осознать того, что происходит на самом деле в стране. И даже под этим давлением подписывать письма... Для меня это люди, у кого действительно слабый характер.

«Они поддерживали меня всю жизнь, и в этот момент я не могла промолчать и не поддержать свой народ»

– Когда и как изменились вы после лета 2020 года?

– Это было 12 августа 2020 года. Все три дня я смотрела новости о том, что происходит в Беларуси, на улицах моего города, и не верила, что режим так обходится с народом, собственными гражданами, которые вышли с поднятыми руками и желанием добиться правды. Я следила и на третий день поняла, что не могу молчать. Было невозможно дозвониться до тех, кто в Минске, мне никто не отвечал. Как отрезанная страна, я писала десяткам людей, и все молчали, никто не получал моих сообщений. Это было страшно. Глядя на это, я не могла промолчать. Сколько лет я играю, за нами на соревнования ездят наши болельщики, сколько людей во Дворец спорта приходили нас поддержать. Они поддерживали меня всю жизнь, и в этот момент я не могла промолчать и не поддержать свой народ и не возмутиться происходящим.

Как продавала бронзовую медаль

– Расскажите историю о бронзовой медали чемпионата Европы-2007, который вы продали, чтобы помочь пострадавшим.

– Мы периодически выставляем свои награды, медали, что-то из атрибутики на продажу для поддержки Фонда спортивной солидарности в поддержку репрессированных спортсменов. Не то что моя очередь пришла, я просто решила, что мое время настало, что для своих спортсменов я хочу сделать максимум. И выставила самую важную, самую дорогую медаль в моей карьере, так как с нее все началось, не только моя карьера, но и женская сборная, которая сильно звучала на протяжении 10-12 лет в Европе и мире.

Этот лот держался 10 дней, люди перебивали цену, в итоге его купил немец за 10 100 евро. Как оказалось, в юности он два года жил в Минске, учился на архитектора, потом помогал с другими немцами строить детский лагерь для чернобыльских детей. Он хорошо знает, кто такие белорусы. К тому же когда-то он помогал переводить для баскетбольной команды во время соревнований. Он каждый год приезжает в Беларусь и понимает, что такое медаль для игрока. Как он мне потом рассказал, у него с августа была мысль: «как я могу им помочь?» Ничего не мог придумать, но когда увидел информацию о продаже медали, решил, что это то, чем он может помочь белорусам в их борьбе. Это то, что называется солидарность. Я понимаю, что это наша борьба и что, кроме белорусов, никто не сможет свергнуть режим, но то, что нам помогают люди из-за границы, придает сил.

– Вы сейчас играете за турецкий клуб «Несибе Айдын» из Анкары, но остаетесь в сборной. Какой прессинг, давление или репрессии вы почувствовали за свою гражданскую позицию?

– Только проблемы с контрактом. На фоне того, что происходило с нашими спортсменами, которых увольняли, к которым приезжали с разъяснительными разговорами — меня это все миновало. Теперь с контрактом разберемся.

– Простите ли вы силовиков?

– Первые месяцы мне казалось, что мы должны им простить, не ради них, а ради самих себя. Но потом я решила, что не смогу им простить... Сейчас запустили проект «август-2020», в котором пострадавшие делятся своими историями. Мне посчастливилось поучаствовать в нем. Это невозможно читать без слез. Самое страшное, что меня шокировало, что это делали сами белорусы. Никто не приехал и не побил белорусов. Белорусов побили белорусы. Этого я не могу простить.

«26 лет женщин рассматривали как супер-лояльный электорат»

– Очень часто говорят о том, что Александр Лукашенко недооценил женщин, говоря и о том, что женщина не может быть президентом, разрешив регистрацию Тихановской, потому что не верил в победу якобы простой домохозяйки. Женщины действительно играют огромную роль в мирной белорусской революции. Как вам кажется, насколько взаимосвязаны патриархат с авторитаризмом и диктатурой?

– 26 лет женщин рассматривали как супер-лояльный электорат, не считали, что женщинам интересна политика, что женщина может быть в политике именно в Беларуси. И заявление, что Конституция не под женщину, — все это последствие патриархальной системы. Как спортсменка я вижу на тех же Олимпийских играх, что женщины могут делать не хуже мужчин. В своей категории, ведь это спорт. Здесь же, когда нужно думать головой, я не понимаю разделения на мужчин и женщин. Недооценили, в этом наше преимущество оказалось. Особенно если немыслимые женщины вышли на 3-4 день после 9 августа на Комаровский рынок с цветами – это огонь.

Второе дыхание в начале весны

– Какое ваше настроение как спортсменки, как гражданки в первые дни весны?

– Многие знают выражение про второе дыхание. У меня была недели две назад депрессия (белорусы знают, что это такое). Тогда начались суды над журналистками, на меня это сильно повлияло. Но теперь я чувствую, что открылось второе дыхание. Есть силы, я вижу, к чему мы идем, я вижу, сколько людей вокруг меня, сколько людей поддерживают друг друга. 97%, ничего другого не знаю. Есть энергия, которой, надеюсь, смогу поделиться со всеми. Я знаю, я не нахожусь в стране, но я постараюсь сделать все, что смогу. XXI век, компьютер, телефон — все есть. Буду по максимуму делать все, что могу, поддерживать свой народ, и со своими спортсменами мы будем клевать, клевать, клевать.

– Вы назвали происходящее в Беларуси марафоном. На каком примерно мы километре сейчас?

– Осталось меньше, чем уже прошли. Поэтому весна наша.