Ольга Северинец: Происходит взаимная революция белорусского единства

Тем она и сильна.

Ольга Северинец рассказала «Радые Рацыя» о том, что сейчас происходит с мужем, о жизни с маленьким сыном и о своих мыслях по поводу белорусской революции.

– Как долго Павел уже находится в тюрьме?

– 7 марта будет 9 месяцев. Его задержали 7 июня. И мы с тех пор не виделись.

– Известно ли вообще что с ним там происходит? Какие-то письма доходят?

– Они то очень хорошо ходят – почти через несколько дней как он прислал, либо их там может полмесяца не быть. На данный момент дело его закрыли в том смысле, что оно уже подготовлено, ему дали с ней ознакомиться. Новых обвинений ему не дали. На нем осталась статья 293 ч. 2 (участник массовых акций). В тюрьме он много работает, пишет книгу о семье, дописывает свой роман «Беларусалим», для Франциска пишет сказку, отвечает на письма. Говорит, что на праздники 30-40 писем в день приносили, и это даже за сутки не ответишь.

–Что-то указывает на то, как долго еще он будет там сидеть?

– Все зависит от того, как будут здесь события развиваться, на свободе. Если все плохо-то через несколько месяцев должен быть суд. Потому что за месяц, незадолго до 25 марта, знакомятся с делом. После дело передается в прокуратуру. И там уже через месяц прокуратура передает дело в суд. В худшем варианте суд в мае будет. Эта статья предусматривает от 3 до 5 лет (лишения свободы). Но я надеюсь на лучшее, у меня такое предчувствие что все будет хорошо.

– Трудно вам одной растить сына?

– Трудно то, что рядом нет Паши, я очень скучаю по нему. Трудно также наблюдать, что уже к году приближается время, когда его нет. Ребенку малышу, Франциску, было около двух лет, когда Пашу забрали, сейчас будем отмечать три года. Целый год вот такой маленький мальчик без папы. Это самое сложное, потому что я понимаю, сколько Паша своего сердца и ума вложил в него, себя самого. Поэтому это очень сложно, но стараюсь на этом не зацикливаться. Слава Богу, белорусы настолько солидарные люди, что здесь не на что жаловаться.

– Эти протесты сейчас часто называют женской революцией. Можете ли вы с этим согласиться?

– Да, женщины в этой революции сыграли значительную роль, потому что такие заметные и яркие поступки были присущи женщинам. Тихановская, все их трио, Колесникова, которая так поступила очень сильно, Нина Багинская. Женщины, которые изменили ход немирной революции к мирной, красивой. Это, конечно, привлекает внимание, и это очень важно. Но послушайте: очень много мужчин прошло через сутки, их было так много избито и пытано, что я не знаю, как революцию можно назвать женской. Будто мужчины в ней не принимают участие? Здесь мне кажется общество поровну откликнулось на эти события. Женщины быть может какие-то более заметные были, но с другой стороны, ну посмотрите – Бабарико, например, своим шагом. Тихановский своим шагом тоже. Северинец, Статкевич, которые много лет работали – это тоже заметные фигуры. Игорь Лосик, который голодал 42 дня. Максим Знак – романтик, который ни за что попал, и сидит как террорист. Мне кажется, что может быть раньше белорусские женщины не были настолько смелы и заметны, что теперь это бросается в глаза. Как по мне – так это абсолютно и мужская, и женская революция. Взаимная революция белорусского единства. Тем она и сильна.