Как неперспективная пущанская деревня на пару жителей стала «модной»

Об искренней любви к месту, где остаешься всему вопреки.

Когда пожилой моряк Николай Серегин вернулся из Москвы в свое родное Абрамово после почти 40 лет отсутствия, это уже было не развивающееся еврейское местечко, а увядающая неперспективная деревня, пишет для tut.by Станислав Коршунов. Из нескольких десятков местных жителей оставалось трое «последних из могикан». Николай Семенович стал четвертым. А как по-другому? Здесь он родился и вырос, пережил оккупацию и вынужденное переселение, здесь, за гаем, после войны подорвался с другом на гранате, здесь до сих пор стоит его отчий дом.

20 лет назад, вспоминает Николай Семенович, на Абрамово ставили крест: газ не проводили, «заброшки» разбирали, старые участки оккупировали молодые ели и сосны. А потом жить в пущанской глуши вдруг стало модным. Газ так и не провели, но «поперли», говорит сельчанин, в Абрамово состоятельные «паломники» из городов. Участки стали продавать с аукциона, на пустырях выросли современные коттеджи… Николай Семенович этому только рад: деревня живет, соседи хорошие. «Лишь бы агроусадьбы не строили», — смеется пенсионер.

Деревня Абрамово на спутниковых снимках — это маленькая серая плешь посреди темно-зеленого леса на южной окраине Беловежской Пущи. До центра сельсовета, агрогородка Дмитровичи, отсюда около семи километров пути. Добраться до Абрамово можно двумя способами: с севера — по ухабистой лесной грунтовке от Каменюк, или по такой же «трассе», но с юга — от деревни Дашевичи. Местные советуют выбирать первый вариант, навигатор же ведет по второму.

Яндекс.КартыЯндекс.Карты — поиск мест и адресов, городской транспорт

Дорога от Дашевичей к Абрамово идет вдоль просеки линии электропередачи. Тракторы и грузовики нарезали грунтовку на узкие глубокие борозды, оставив на снегу ромбы и клинья протекторов шин. Местами «дорожный орнамент» дополняют следы оленьих копыт.

— Вы, мо, за рогамы? — кричит нам в спину пожилая жительница Дашевичей на входе в лес.

— Не, не за рогами! В Абрамово! — отвечаем бабушке, оставляем машину перед первой же ямой на дороге и идем три километра в деревню пешком.

Эх, надо было все-таки ехать через Каменюки.

«Бросать надо все и возвращаться»

Дорога до Абрамово недолгая, в меру живописная. Деревня встречает пением птиц и звуками рубки. В самом центре села на треугольной площадке возле забора, из-за которого выглядывает двухэтажный коттедж, сложена гора поленьев. Рядом с ней машет топором мужчина средних лет. Это Олег из Бреста. А там, за забором — его дом, его баня и его внедорожник. Олег — предприниматель. Занимается одеждой. В Абрамово он купил участок шесть лет назад, когда это еще не было трендом. Говорит, что искал для себя и жены что-то в пуще — и нашел Абрамово. Глушь, тишина, вековые сосны — идеально.

— Здесь чувствуешь чистый воздух. Я уже в Брест приезжаю — и некомфортно от загазованности. Хотя раньше вообще внимания не обращал. Надо пожить здесь и понять, что такое город. Вон Семенович, — кивает Олег в сторону соседского домика Николая Семеновича Серегина, — в Москву ездил. Говорит, побыл там неделю-две — и душа обратно рвется: «Бросать надо все это дело и возвращаться сюда».

Олег с супругой Надеждой в Абрамово из Бреста приезжают часто, но на ПМЖ пока не планируют. Нынешний расклад их вполне устраивает: устал от города — уехал в деревню, устал от деревни — уехал в город.

— В Бресте друзья, знакомые. Хотя и сюда друзья-знакомые приезжают, поэтому с этим проблем нет. Но все равно какие-то дела в городе есть постоянно. Как только их решаем, сюда приезжаем. Жене здесь очень нравится.

По словам супругов, скучать в деревне некогда: то работа, то гости. В сезон ходят в лес за грибами. С собой в пущу берут и пакеты, чтобы собирать мусор, которые оставляют лесники, грибники, охотники.

Напротив двухэтажного коттеджа Олега и Надежды стоит одноэтажный домик Николая Семеновича Серегина. Стучим в дверь — тишина. В северном конце участка, возле холмика, замечаем пожилую женщину. На голове — «хустка», в руках iPhone, от смартфона тянется шнур к карману с пауэрбанком. Это Валентина Владимировна — жена Николая Семеновича. У холма она ловит интернет, чтобы перекинуться сообщениями по мессенджеру с дочерью и внуками, которые живут в Москве. На шум из-за молодых елей выходит и сам Николай Семенович с пилой в руках — обрезал сорванные ветром ветки на его «полянке для шашлыков».

Родители Николая Семеновича переехали в Абрамово из-под Варшавы в 1935 году. На тот момент это было развивающееся еврейское поселение. По легенде, на том самом холмике, где Валентина Владимировна сегодня ловит 3G, раньше была синагога. В свое время сюда даже золотоискатель приезжал искать «сокровища». Не нашел.

— Тут и русские жили, и белорусы, и евреев было очень много, — по-московски растягивая гласные, начала объяснять Валентина Владимировна.

— Изначально, — встревает Николай Семенович, — там помещик жил. Он продал евреям территорию, евреи здесь поселились. Потом кто в Америку, кто куда уезжали и продавали землю. Так сюда внедрились и белорусы, и россияне, которые в Польше жили.

В Абрамово Николай Семенович родился в 1939 году, пережил оккупацию.

— Их сначала тут доглядали немцы, а потом решили, что это слишком хлопотно. Сказали местным разбирать дома по бревнышку и тащить в соседнюю деревню Маковище. Они разобрали дома и перенесли их туда, — рассказывает семейную историю Валентина Владимировна.

— Деревня во время войны была пустая, — добавляет Николай Семенович.

— А после войны они опять разобрали свои дома по бревнышку — и перенесли обратно в Абрамово.

В 15 лет Николай Семенович оставил родные края и уехал в Клайпеду, в мореходку. Хотел быть летчиком, но не прошел по здоровью — дала о себе знать детская травма.

В послевоенные годы он с другом нашел за Абрамово гранату. Боеприпас взорвался. Друг погиб на месте, а Николая Семеновича спасли. В память о той трагедии у пенсионера остался шрам над левой бровью и несбывшаяся мечта.

«Здесь даже строить не разрешали, только выезд»

Большая часть жизни Николая Семеновича связана с морем. Работал на рыболовецких судах. Потом закончил Каунасский институт и махнул в Севастополь к сестре. Там во время круиза по Черному морю он и познакомился с Валентиной Владимировной.

— Знаете, где познакомились? — улыбается женщина. — В обезьяньем питомнике.

С тех пор 45 лет они вместе. Жили в Москве, а когда бывшему моряку стукнуло под 60, он решил вернуться в родные края и купил в Абрамово дом за 2 тысячи советских рублей.

По словам Николая Семеновича, переехал, чтобы быть ближе к корням. Да для здоровья так лучше: там — машины, выхлопные газы, суета, здесь — чистый воздух, лес, тишина.

— Я в Москве не могу. У меня аллергия, воздух не тот. Я туда приезжаю, месяц живу — и не выдерживаю. Приходится уезжать. Тут мне нравится. Тут почва, песок, сосна, для бронхо-легочников отличный климат. Да и жизнь в деревне — это движение, а движение — это жизнь. Приходится вставать, делать постоянно что-то, — объясняет пенсионер.

Сначала Николай Семенович приезжал в Абрамово, как на дачу, а с 2004 года решил остаться:

— В те времена Абрамово считалась неперспективной деревней. Здесь даже строить не разрешали — только выезд. А потом уже участки начали продавать.

Валентина Владимировна осталась в Москве, помогать дочери и внукам. В деревне она бывает наездами. В позапрошлом году, например, семь раз приезжала.

— В марте прошлого года россияне перекрыли границу и поезда убрали. Все. Вот в феврале этого года пустили поезд из Москвы в Минск — и я к нему примчалась, — смеется Валентина Владимировна. — Вы посмотрите, прожил он тут 11 месяцев без меня на экономии продуктов, правильном питании, пище с огорода — и бодрый ходит. Вон стол делает, виноградом занимается, консервы закатывает.

Николай Семенович на вопрос о длительной разлуке с женой отвечает по-рыбацки: мол, привык. Было же время, когда в море уходил и 8 месяцев не видел суши. Тут то же.

«Когда слишком много людей — тоже плохо»

По словам местных, интерес «паломников» к Абрамово появился несколько лет назад. Состоятельные жители городов стали выкупать участки и строить коттеджи. Одни возвели на въезде в деревню одноэтажную виллу без забора — так сейчас модно, другие начали строить особняк, но уехали на время в Израиль, третьи — из Кобрина — достраивают дом, четвертые — уже построили, пятые (этих больше всего) — приезжают сюда, как на дачу. Еще два свободных участка продадут с аукциона в середине марта. Начальная цена одного — почти 1600 рублей, другого — 853.

По словам соседа Николая Семеновича, Олега, популярность загородных домов выросла в том числе и из-за пандемии. Абрамово — идеальное место для самоизоляции: людей мало, автолавка приезжает только по телефонному звонку, «мест массового скопления людей» нет в радиусе трех километров. После объявления о проведении аукциона по продаже участков сюда, говорят местные, за пару дней приехали человек десять, чтобы посмотреть на лоты.

— Может, и на соседнем участке поселится человек хороший, — показывает брестчанин на пустырь возле своего коттеджа. — Если столько людей приезжало, то кто-то да купит. Может, даже борьба будет за него. Хотя-я-я… На самом деле его уже лет пять пытаются продать: пока никто не купил.

Абрамовский старожил Николай Семенович к городским «понаехам» относится тепло: говорит, что благодаря им деревня еще живет и, дай Бог, жить будет.

— Деревня уже возрождается. Люди строятся. Когда слишком много народу — тоже плохо, но пока это Абрамово не грозит, — считает Николай Семенович, добавляя: «лишь бы соседи были хорошие».

Ну, пока с этим в Абрамово все в порядке.