Китай отвернулся от Таракана

Диктатор остался без одного из главных своих «козырей».

Пекин теряет интерес к белорусскому диктатору Александру Лукашенко на фоне политического кризиса в его стране.

Когда Лукашенко встречался 22 февраля с президентом России Владимиром Путиным в Сочи, чтобы обсудить финансовые и интеграционные вопросы, в руках у белорусского правителя отсутствовал один политический козырь — Китай.

За время пребывания у власти Лукашенко использовал разногласия между Западом и Россией для укрепления собственных позиций внутри страны. В последние годы еще одним ключевым элементом и все более заметным экономическим игроком в геополитическом уравнении белорусского диктатора стал Китай.

Но продолжающийся кризис в Беларуси, вызванный жестким подавлением Александром Лукашенко мирных демонстраций после президентских выборов в августе, которые оппозиция и международные наблюдатели считают сфальсифицированными, привел к санкциям Запада в отношении Минска и экономическому спаду.

Политически отрезанный от Европы Лукашенко, сталкивающийся с внутренними вызовами, стал гораздо менее привлекательным партнером для Пекина.

«Раньше Беларусь могла получать деньги от Запада и России, а затем поворачиваться в сторону Китая, — говорит «Азаттыку» Катя Глод, сотрудник Центра анализа европейской политики. — Но ослабевающая поддержка Китая означает, что у Минска гораздо меньше пространства для маневра, особенно с Россией».

Интерес Китая к поддержке автократа продолжает остывать.

Хотя президент Китая Си Цзиньпин первым среди зарубежных лидеров «поздравил» Лукашенко в августе, Пекин сдерживает экономическую или политическую поддержку Минска.

Китай, который очень активно вкладывался в экономику Беларуси, с 2019 года не предлагает Минску новых проектов или кредитов и, похоже, дистанцируется от внутриполитического кризиса в стране.

Это подрывает рычаги влияния Лукашенко.

ИСПЫТАТЕЛЬНЫЙ ПОЛИГОН КИТАЯ

Китай за последнее десятилетие резко увеличил внешнеэкономическое присутствие в мире через инициативу «Один пояс — один путь», которая считается амбициозным проектом Си Цзиньпина.

По мере того как Пекин через «Один пояс — один путь» наращивал влияние за счет инвестиций в инфраструктуру, энергетику и технологии, страны бывшего Советского Союза стали испытательным полигоном для китайской политики.

Во многих отношениях Минск обхаживал Пекин, особенно когда столкнулся с давлением санкций Европейского союза и напряженностью в отношениях с Москвой из-за контроля над поставками нефти в 2000-х годах.

Но в центре внимания Китая Беларусь оказалась только после аннексии Москвой Крыма в 2014 году.

До этого Пекин рассматривал Украину в качестве стратегической ступени для выхода Китая в Европу. До незаконной аннексии Россией украинского полуострова Китай участвовал в проекте стоимостью 10 миллиардов долларов по строительству глубоководного порта в Крыму. Порт был частью планов по диверсификации маршрутов грузопотока из Азии в Европу.

Протесты в Украине, которые зимой 2014 года в конечном итоге обернулись свержением пророссийского президента Виктора Януковича и войной на востоке Украины, привели к тому, что Китай переключил свое внимание на Беларусь, которая позиционировала себя как важная площадка на пути «Одного пояса — одного пути» в Европейский союз.

В последние годы на китайские деньги были профинансированы новые дороги, заводы и железнодорожное сообщение с Европой, а также обширный индустриальный парк на окраине Минска, который привлек более миллиарда долларов инвестиций от 56 иностранных компаний, в том числе китайских технологических гигантов Huawei и ZTE.

Пекин также открыл кредитную линию на 15 миллиардов долларов для Банка развития Беларуси в 2019 году и предложил заем на 500 миллионов долларов в том же году после того, как Москва отказала в кредите на фоне напряженных переговоров по интеграции.

«Китай хочет стабильности — это всегда самое главное для Пекина», — комментирует Питер Брага, эксперт по белорусско-китайским отношениям из Университетского колледжа Лондона.

Но растущая международная изоляция Минска, особенно ссора Лукашенко с Западом, ограничила стратегическое значение Беларуси для Китая.

Брага говорит, что Пекин всегда рассматривал Минск как рискованную инвестицию, и хотя Китай за последние годы значительно расширил свое присутствие в Беларуси, он осторожно подходил к структурированию своих кредитов и сделок, чтобы минимизировать собственные риски.

Пекин предлагал Минску условные инвестиции, подталкивая Беларусь вкладывать собственные деньги в инициативы, а также часто выдавал «связанные» займы, которые требовали от белорусских компаний покупать китайские материалы и технологии для финансируемых Пекином проектов в стране.

Более того, многие предприятия, в которые Китай инвестировал и под которые выдавал кредиты, остаются незавершенными и отстают от графика, из-за чего не могут пополнять казну Беларуси.

В условиях продолжающегося внутреннего кризиса опасения только усилились, и Пекин вынужден был пересмотреть свою приверженность Минску.

«Китай будет сохранять видимость, но глубокие отношения в настоящее время заморожены, — говорит Брага. — Пекин начнет возвращать деньги в Беларусь в прежних масштабах, только если Минск сможет нормализовать свои отношения с Европой».

Рид Стэндиш, «Радио Азаттык»