СМИ: Москва пытается использовать гагаузов против Санду

Как действует Кремль в Молдове.

Сто двадцать пять тысяч этнических гагаузов, проживающих на юго-востоке Молдовы, как правило, сами по себе редко привлекают внимание прессы, за исключением того факта, что они являются немногочисленным тюркским народом, исповедующим в большинстве своем православное христианство. Однако становясь элементом геополитической борьбы России с Турцией они привлекают все больше внимания. Точно так же гагаузы становятся объектом более пристального внимания во время более жарких дискуссий о возможных планах центрального правительства Молдовы вернуть контролируемое Россией Приднестровье или интегрироваться с Румынией и Западом. И когда все эти проблемы внезапно сходятся воедино, как это периодически случалось с 1991 года, Москва всеми силами пытается использовать эту национальность для продвижения своих интересов. Сейчас возник как раз один из таких моментов и действия Москвы в отношении этого малочисленного народа, вероятно, окажут влияние не только на ее традиционные мишени (Кишинев и Анкару), но и на соседний Киев, пишет автор Пол Гобл для издания The Jamestown Foundation.

История использования Москвой гагаузов в своих целях долгая и не простая, она постоянно меняется в зависимости от отношения Кремля к событиям внутри Молдовы и влияния происходящего там на его интересы. Но вскоре ситуация может усугубиться по трем причинам. Во-первых, Москва настроена противостоять прозападному президенту Молдовы Майе Санду, чтобы разрушить ее надежды на восстановление контроля над Приднестровьем. Во-вторых, Кремль намерен отбить охоту у Киева поддерживать молдавского лидера, сигнализируя о том, что российские власти могут манипулировать фактором Донбасса в Украине, как они это делают с фактором Гагаузии в Молдове. И в-третьих, Москва стремится противодействовать турецкому влиянию на гагаузов, учитывая, что Анкара открыто заявила о том, что пантюркизм напрямую связан с объединением тюркских народов, а не только тюркских государств.

Для принятия решений Кремлем почти наверняка не так важны турецкий и украинский аспекты политики Москвы в отношении гагаузов, а также отношения гагаузов с центральным правительством Молдовы, как другие факторы. Скорее всего, Москва убеждена, что гагаузы вместе с Приднестровьем наверняка смогут помешать Молдове занять более антироссийские позиции, такие как ограничение доступа к российским СМИ или продвижение интеграции с Европейским Союзом или даже с Организацией Североатлантического договора (НАТО). Следовательно, повышенное внимание Москвы к гагаузам связано, прежде всего, с противодействием президенту Санду и ее прозападной политике, утверждает российский обозреватель Илья Киселев в своей статье, опубликованной недавно на портале Ritm Eurasia.

По мнению обозревателя, многие в Москве не воспринимают Санду как угрозу, т. к. за первые 100 дней президентства ей так не удалось сформировать и утвердить новое правительство. И это является ошибкой, — утверждает Киселев. Фактически, молдавский лидер предприняла серию односторонних шагов, которые изменяют ситуацию в Кишиневе таким образом, что это угрожает интересам России и делает фактор гагаузов потенциально определяющим. Наиболее важные из таких шагов связаны с изменениями в составе Высшего совета безопасности Молдовы. Впервые в его состав не был включен башкан Гагаузии (как называют главу этого автономного округа), что является крайне оскорбительным в отношении гагаузов и их лидеров, а также свидетельствует о том, что Кишинев при Санду готов игнорировать пророссийские настроения этого меньшинства. По словам Киселева, такой шаг говорит о резком изменении политического курса Молдовы и даже недавней позиции самой Санду.

Киселев напоминает, что после конфликтов 1990-х годов Гагаузия приобрела автономный статус и, согласно Конституции Молдовы, это образование имеет право избирать своего главу и парламент — Народное собрание. Эта автономия получила и продолжает получать значительную поддержку со стороны Турции, которая построила там школы и больницы, т. к. гагаузы и турки чрезвычайно схожи, за исключением того, что первые в большинстве своем православные христиане. Это вызывало определенную обеспокоенность у политиков в Кишиневе, также как и традиционно промосковские взгляды, все еще широко распространенные среди гагаузов, продолжает обозреватель.

Из-за таких настроений гагаузы неоднократно голосовали за (по их мнению) наиболее пророссийских и, следовательно, наиболее выгодных для них кандидатов в президенты Молдовы. На последних президентских выборах промосковский действующий президент Игорь Додон получил 84,35 % голосов гагаузов, в то время как Санду, которую считают прозападной и антироссийской, — всего лишь 2,05 процента. Возможно, именно поэтому Санду практически отказалась от прогагаузских позиций, которые демонстрировала до того, как стала президентом. Своим недавним решением исключить представителя Гагаузии из числа представленных в Высшем совете безопасности Молдовы, она, похоже, намерена еще больше от отойти от таких позиций. Киселев предполагает, что Санду, возможно, возьмет на вооружение язык молдавских националистов, которые выступают за союз с Румынией и иногда называют русских в Приднестровье «оккупантами», а гагаузов — «сепаратистами». Такие настроения, если их не остановить, могут стать пророчеством, которому суждено сбыться, предполагает Киселев; как минимум это означает, что России придется работать как с Приднестровьем, так и с Гагаузией, чтобы сдерживать Санду и удержать Молдову в орбите Москвы.

Давно известно, что российские власти использовали и продолжают использовать Приднестровье в качестве рычага давления на Санду. Статья Киселева убедительно свидетельствует о том, что Москва планирует вновь использовать Гагаузию в игре против Кишинева, также как и оккупированный Россией эксклав [Приднестровье]. Москва не будет разыгрывать фактор российских войск, как делает это с Приднестровьем. Скорее всего она будет подыгрывать пророссийским настроениям для создания новых политических проблем для Санду и ее прозападной политики. Такие действия могут вынудить президента Молдовы отказаться от своего решения исключить Гагаузию из числа представленных в Высшем совете безопасности; но если это и произойдет, то ни гагаузы, ни Москва на этом не остановятся, а наоборот объединят усилия и потребуют еще большего.