Даешь ментальную!

«Контуженных» на новой российской «войне» будет особенно много.

Едва успели подготовиться к войне традиционной, насоздавать ворох новейших ракет, как обнаружилась новая напасть — с нами, оказываются, воюют на ментальном уровне. Может, кстати, так оно и есть, потому что контуженных на ментальной войне во власти в последнее время наблюдается все больше.

Неприятное, конечно, известие, что и говорить: от советника министра обороны Андрея Ильницкого мы узнали на днях, что против России развязана ментальная война. В интервью журналу «Арсенал отечества» Ильницкий поведал: «Если в классических войнах целью является уничтожение живой силы противника, в современных кибервойнах — уничтожение инфраструктуры противника, то целью новой войны является уничтожение самосознания, изменение ментальной — цивилизационной — основы общества противника».

Война эта самая страшная, потому что инфраструктуру и живую силу восстановить можно, отмечает советник, а вот «ход эволюции сознания повернуть вспять невозможно», тем более что проявляется результат только через поколение, когда уже ничего не поделать. То есть в обычном случае «бабы новых нарожают», но зачем их рожать, если они уже не будут готовы умирать?

От идеи «ментальной войны» делается не по себе. В самом деле, готовились-то мы к войне традиционной, годами изобретали новейшие ракеты, какие-то космические лазеры, надели чистое белье, готовясь отправиться в рай после ядерных ударов. Но едва убедились, что вроде бы всех обогнали и обставили, как выясняется, что коварный «зарубеж» обошел по кривой. Они, оказывается, вовсе не собираются перестреливаться ракетами, они хотят перестраивать наше самосознание.

К чему тогда ракеты? Оператор ракетного комплекса с уничтоженным самосознанием и на кнопку не нажмет. И главное, как здорово подмечено с поколениями: каждое поколение по образу жизни и мышлению отличается от поколения своих дедов, но теперь мы можем это объяснить не каким-то там сомнительным историческим прогрессом или социально-экономическими причинами, а куда более правдоподобным способом.

Вообще, Андрей Ильницкий — человек со своеобразными взглядами. Не так давно он выступал, например, в Совете Федерации с рассказом про коронавирус и происки глобалистов. COVID-19, по мнению советника, есть не просто болезнь, а проект транснациональных корпораций (западных, естественно) по уничтожению национальных государств. Коронавирус должен разбалансировать системы здравоохранения, а уже потом запускаются вирусы-убийцы — такой план.

А ведь в нулевых человек в Московской школе политических исследований, ныне разгромленной, учился, в «Открытой России» у Ходорковского работал на излете организации. Но в 2006-м ушел в «Единую Россию» к Андрею Воробьеву в ЦИК заместителем, за ним потом отправился и в Московскую область.

Впрочем, мало ли кто в МШПИ учился. Ирина Яровая вот тоже училась. Просто люди поменяли работу. Не самая редкая в путинской России политическая биография, тем более в те годы, когда идеологическая демаркация еще не была настолько отчетливой — начать у демократов, уйти к лоялистам. Ну, а там куда кривая выведет: если проявить себя, то могут кого в депутаты взять, поправки к Конституции готовить, кого вот — в советники к министру обороны, конспирологией заведовать. Теории заговора с некоторых пор самый востребованный у руководства идеологический товар, хотя на рынке торговли ими большая конкуренция; не всякий пробьется на верхние строчки новостей, но Ильницкому помог статус.

Пресс-секретарь Владимира Путина Дмитрий Песков, будучи, как всегда, спрошенным, за идею ухватился сразу. И развил: да-да, говорит, что-то подобное имеет место быть, действительно, мы давно уже заметили. «Попытки такого чуть ли не насильственного демократизаторства с момента крушения СССР хорошо ощущались, мы их наблюдали, помним», — соглашается Песков. Не вчера, стало быть, война-то началась.

Тоже хорошая фраза. Такие фразы надо замечать, они иллюстрируют постепенную эволюцию взглядов. «Насильственное демократизаторство» — это, надо полагать по контексту, имеются в виду демократические постсоветские реформы. То есть все наше современное государство со всеми его институтами, от муниципального до самого президентского, есть даже не просто наведенный Западом морок, а результат насильственного насаждения. Выходит, нас заставили учредить партии, парламент, выборы, пресс-секретарей — силой. Не то чтобы силой оружия, но как-то незаметно облучив, обработав в рамках ментальной войны.

А мы-то думали — что на нас нашло в 1990-х; с ума мы, что ли, посходили все, что выборы решили проводить, уполномоченных по правам человека придумали зачем-то? Получается, да, именно что посходили с ума, и теперь даже виновника нашли. Тезис этот в будущем очень может пригодиться, когда понадобится демократические институты ликвидировать.

В руководстве страны тоже, очевидно, чувствуют угрозу. Секретарь Совбеза Николай Патрушев вот только что рассказывал в очередной раз про попытки Запада внедрить в Россию «чуждые идеалы и нормы». Да и верховный главнокомандующий (теперь ему, видимо, понадобится новый титул, верховного ментального тела какого-нибудь) тоже в последнее время частенько заговаривает об антироссийских информационных кампаниях. А встречаясь с лауреатами премий, молодыми деятелями культуры, особо отметил тему съемок фильма о народном ополчении. Нужная, сказал, тема — и для сегодняшних поколений, и для будущих. Потенциально яркая и востребованная.

Конечно, она просто обязана стать востребованной. Идеей ополчения необходимо вдохновить россиян по максимуму, потому что именно на ментальной войне без народного ополчения уж точно никуда. Оператором ракетного комплекса не каждый может стать, а вот самосознание, на которое покушается Запад, есть у всех, и такая война уже становится личным делом любого гражданина.

Практику сопротивления еще нужно проработать. Может быть, например, по три раза в день хотя бы по полчаса усиленно думать о нашей грядущей победе над американцами. Визуализировать, как говорят психологи.

Но, возможно, имеет смысл и над созданием нового рода войск подумать. Со всеми положенными атрибутами в виде структуры, кадрового состава, наград и прочей музыки. Хорошее ведь дело — статус, льготы, довольствие для немалого количества человек. Концепцию отношения к оппозиции тоже можно пересмотреть, начав считать несогласных потерями в ментальной войне. Появятся и свои ветераны, безусловно. Судя по высказываниям наших политиков и чиновников, контуженных на этой войне уже довольно много.

Михаил Шевчук, «Сноб»