Революция обязывает
Путинской политической эмиграции посвящается.
Писатель, публицист, философ, которого свел к упрощенной формулировке Ленин, а затем к однобокой трактовке советская школа. Сегодня день рождения Александра Герцена. Можно по-разному относиться к его идеям, идущим от социалистических учений, соглашаться или не соглашаться с восприятием Европы и верой в русскую общину, сопереживать или нет непростой личной жизни – с браком на троих и гибелью близких. Но он провозглашал то важное, без чего не может существовать человек – свободу и то, без чего не может развиваться общество – свободу слова.
«Открытая, вольная речь — великое дело; без вольной речи — нет вольного человека. Недаром за нее люди дают жизнь, оставляют отечество, бросают достояние. Скрывается только слабое, боящееся, незрелое. «Молчание — знак согласия», — оно явно выражает отречение, безнадежность, склонение головы, сознанную безвыходность», – именно Герцен предупреждал об опасности молчания. И, к сожалению, что почти не изменилось с тех, казалось бы, совсем давних времен – по-прежнему ради полноценной свободы слова многим приходится уезжать из России. «Дома нет места свободной русской речи, она может раздаваться инде, если только ее время пришло», – писал Герцен.
Герцен не только пишет, рассуждает, но и действует. Он открывает за границей русскую типографию, издает журналы, главный принцип которых – свобода слова. Потому что если все будут сидеть сложа руки и довольствоваться бесплодным ропотом и благородным негодованием, благоразумно отступать от всякой опасности и, встретив препятствие, останавливаться, не делая опыта ни перешагнуть, ни обойти, тогда долго не придут еще для России светлые дни. Сейчас, кстати, тоже актуально, не правда ли? Стоит заменить «монархия» на авторитарный режим – и потребности в свободе, в действии – снова в повестке дня.
Позиция Герцена: ничего не делается само собою, без усилий и воли, без жертв и труда. Воля людская, воля одного твердого человека – страшно велика. Свой вклад он сделал. В том числе, повлияв идейно на отмену крепостного права, хотя и не в том идеальном формате, который был бы справедлив. Был ли сам Герцен революционером? По крайней мере ментально? Не факт. Но что важно во все времена в его позиции: никакой нет обязанности быть революционером, но тот, кто поднимает знамя, кто добровольно становится в ряды, тот должен знать, что революция обязывает, что нельзя по капризу идти до того места или до другого.
Леонид Невзлин, «Фейсбук»
