Кремль в ловушке

Почему Путин оказался в неловкой ситуации.

Оказание военного давления на Украину могло бы показаться российскому руководству наиболее практичным способом утверждения центральной роли Москвы в международных отношениях. Стандартное рабочее предположение Кремля заключается в том, что, столкнувшись с риском ожесточенного конфликта, разъединенный Запад станет внимательным к обидам и требованиям России и выберет компромисс. Эта манипуляция кризисом — если действительно происходит именно это — не сработала на этот раз, и Москва сейчас оказалась в ловушке, которую сама себе устроила.

Президент Украины Владимир Зеленский, которого окружение Путина считает нерешительным ветрогоном, занял в ответ твердую позицию. Он побывал в окопах зоны военных действий на Донбассе и заручился поддержкой со стороны большей части стран-членов НАТО в ответ на свою просьбу о помощи. Безусловно, у российского высшего командования есть возможность притвориться, что сосредоточение сил на границе с Украиной все это время было лишь частью серии весенних учений. Вместе с тем президенту Владимиру Путину было бы унизительно трудно перестать угрожать Украине сейчас, когда официальные российские СМИ продолжают истерично выдавать пропаганду войны.

Неоднократные осуждения со стороны высших должностных лиц России того, как президент США Джо Байден охарактеризовал Путина «убийцей», не оставляют сомнений в том, что кремлевский лидер был глубоко оскорблен. И Путин попытался использовать паузу между этим вызовом и полной переоценкой политики США по отношению к России, чтобы попытаться предотвратить грозящее наказание из Вашингтона.

Сейчас эта переоценка политики завершена, и, как сообщается, новый набор санкций будет широкомасштабным и эффективным. Пока все, чего Москва достигла своим грубым давлением на Киев, это более твердой поддержки Украины со стороны Европейского союза, который раньше был более осмотрителен в политике санкций, чем США. Государственный секретарь США Энтони Блинкен и министр обороны Ллойд Остин намерены укрепить эту трансатлантическую солидарность, вновь отправившись в Брюссель на этой неделе.

В конце апреля Путин выступит со своим ежегодным посланием к Федеральному Собранию (верхней палате российского парламента), но вряд ли он сможет вновь воспользоваться темой своего доклада 2018 года, который был посвящен «чудо-ракетам». В этом году ему необходимо сосредоточиться на неотложных экономических и социальных проблемах, но он по-прежнему неохотно выделяет накопленные финансовые резервы как на солидный пакет стимулов, так и на щедрые программы социальной поддержки. Российский президент также опасается неуклонного расширения власти и популярности премьер-министра Михаила Мишустина, который проводит реформу правительства в соответствии со своей собственной программой, подчеркивая эффективность, подчиненность и лояльность. Что бы не пообещал Путин, россияне весьма разочарованы его экономической политикой и особенно плохо оценивают его работу по обеспечению стабильных доходов, сокращению коррупции и укрощению «олигархов».

Самые высокие рейтинги народной поддержки он получает за модернизацию вооруженных сил. И до недавнего времени он был в значительной степени способен отвлечь внимание общественности от тупика в конфликте с Украиной, начав одновременное военное вторжение в Сирию. В настоящее время, однако, военные действия в Сирии также зашли в тупик, и ключевой партнер Путина — президент Турции Реджеп Тайип Эрдоган — больше заинтересован в урегулировании сложных вопросов с ЕС и США, чем в устранении противоречий между Сирией и Россией. Москва стремилась получить дополнительное преимущество, установив официальные связи с ливанско-сирийской Хезболлой, но эта инициатива натолкнулась на резкий демарш со стороны Израиля, подкрепленный несколькими авиаударами. Иран, главный спонсор Хезболлы, также не особо заинтересован в российских маневрах, и он, очевидно, придает большее значение своему соглашению о стратегическом сотрудничестве с Китаем.

Обращение к Китаю всегда было самым сильным шагом для России в свете недавних сложных отношений с США. Но на этот раз попытка сближения кажется малоэффективной. Глава МИД РФ Сергей Лавров отправился в Пекин с предложениями о совместных мерах против возможных санкций, в том числе о превентивном выходе из финансовой телекоммуникационной системы SWIFT. Однако его китайские коллеги проявили к этому незначительный интерес. Китай тщательно выверяет свои ответы на американские санкции и протесты ЕС, не находя выгод в координации таких действий с экономически незначительной Россией. Балансирование России на грани войны с Украиной может быть выгодным для Китая в том смысле, что оно отвлекает внимание Запада от его собственных нарушений, но Пекин, безусловно, не собирается спасать Москву от бедствия, в которое она сама себя загнала.

Для автократических режимов наиболее естественной реакцией на международные неудачи является усиление внутренних репрессий, и Россия переживает новый пик подавления протестов наряду с раздутой угрозой войны. Стремление прибегнуть к помощи полиции с целью подавления массового недовольства проявилось в жестоком обращении с Алексеем Навальным, сегодняшним лидером российской оппозиции, который с февраля находится в заключении. Кремль глух к аргументам о том, что жестокие репрессии неизбежно подрывают легитимность и стабильность режима.

Режим может игнорировать протесты российской интеллигенции против принудительных мер государства. Что делать труднее, так это не обращать внимание на требования западных лидеров отстаивать права человека и основные демократические свободы. Канцлер Германии Ангела Меркель, например, не колеблясь еще раз подняла вопрос о Навальном в своем телефонном разговоре с Путиным на прошлой неделе (8 апреля), в ходе которого Украина должна была стать ключевой темой для обсуждения.

Путин искусно меняет политические направления и неудобные повестки дня, но он оказался в неловкой ситуации, вынужденный отступить в различных противостояниях одновременно. Его подчиненные жаждут исполнить его очевидное желание убрать Навального с политической сцены России, но Путин опасается жестко озвученных международных последствий. Он был бы рад сделать неожиданный шаг на Ближнем Востоке, но Турция и Израиль ограничивают его маневры в Сирии с двух сторон, а Иран является проблемой слишком сложной и загруженной, чтобы ею можно было легко манипулировать. Это возвращает его к Украине, где любой здравый стратегический расчет указывает на необходимость деэскалации, но искушение показать решимость сливается со страхом показать слабость. Этому стремлению Кремля доказать свою мощь посредством агрессии можно противостоять, но для этого потребуется, чтобы Украина и ее западные союзники решительно подтвердили свою нацеленность на сдерживание.

Павел Баев, jamestown.org