Историк разоблачил пять величайших мифов о Второй мировой войне

Профессор военной истории и автор 10 книг опровергает расхожие заблуждения.

Спустя более 75 лет после капитуляции Германии 8 мая 1945 года, положившей конец физическим сражениям на Западном фронте Второй мировой войны, все еще сохраняется масса мифов и заблуждений касательно той войны.

Журнал Time попросил старшего историка Национальногомузея Второй мировой войны Роба Ситино (Rob Citino), профессора военной истории и автора 10 книг, рассказать, на развенчание каких мифов он потратил больше всего времени и усилий.

«В память о тех миллионах людей, которые участвовали во Второй мировой войне, и, к несчастью, о тех миллионах людей, которые в ней погибли, историки обязаны как можно тщательнее разобраться в том, почему все это произошло, — сказал Ситино. — Зачастую, когда вы пытаетесь разобраться в причинах, вы наталкиваетесь на различные исторические мифы. Когда вы пытаетесь как можно глубже разобраться в вопросе, вам часто приходится поднимать такие слои, о существовании которых вы даже не подозревали».

В своем интервью Ситино рассказал о пяти величайших мифах о Второй мировой войне.

Миф: Президент Франклин Рузвельт заранее знал о нападении на Перл-Харбор

Величайший миф — миф, о котором меня постоянно спрашивают и на развенчание которого я потратил большую часть моей карьеры, — заключается в том, что президент Франклин Рузвельт заранее знал о готовящейся атаке на Перл-Харбор и все равно позволил ей случиться, хладнокровно допустив гибель 2,5 тысячи американских солдат. Я считаю это величайшим мифом о Второй мировой войне. Людям очень нравится обсуждать самые безумные теории заговора. На самом деле нет никаких документов, в которых содержались бы какие-либо указания на то, что Рузвельт знал о Перл-Харборе заранее.

С самого начала была группа ученых, которых можно назвать ревизионистами и которые продвигали теорию о том, что Рузвельт вовлек нас в эту войну обходными путями. В книге Джона Толанда (John Toland) 1982 года говорилось о «моряке Z», который принял сообщение об атаке на Перл-Харбор и передал его своим командирам, однако никаких мер принято не было. В ответ на все это я могу сказать, что сложить единую картинку на основании разведданных не так просто, как может показаться. На радиоволнах есть миллион сообщений, и 999 тысяч из них — просто шум.

Миф: Эрвин Роммель по прозвищу «Лис пустыни» был величайшим немецким генералом всех времен

Это совершенно не так.

Во время Первой мировой войны он служил в горно-пехотном батальоне. Он отточил мастерство стремительной внезапной атаки — солдаты внезапно появлялись из-за горного хребта, заставая противника врасплох, — и его наградили медалью, которую можно назвать эквивалентом американского Ордена почета. В годы между двумя мировыми войнами он преподавал тактику ведения боя в немецкой военной школе. Однажды его заметил Гитлер, который в полном смысле слова и сделал его тем, кем он стал. В конце концов Роммель командовал довольно многочисленным войском в Северной Африке, дивизией в Африканском корпусе, и именно там он заработал прозвище «Лис пустыни» — благодаря своему умению совершать неожиданные маневры, стремительные атаки, ночные переходы, которые сбивали противника с толку.

Однако ему так и не удалось одержать ни одной значимой победы. К примеру, он так и не добрался до Суэцкого канала. Почему? Потому что логистика его не волновала. Он просто считал, что логистика и обеспечение — это чужие проблемы. Однако в условиях пустыни логистика — это самое важное. Каждая бутылка воды, каждый снаряд, каждый резервный танк приходилось доставлять из континентальной Европы через Средиземное море в Северную Африку. И речь не о том, что вы просто подходите к берегу и получаете все это. Логистика — это искусство современной войны. Это не просто перемещения сил по сельским районам. Роммель был хорош в деле перемещения сил, однако он не слишком хорошо справлялся с задачами управления. Его последним актом стали попытки дать отпор десанту западных союзников, высадившемуся в Нормандии 6 июня, и он потерпел полнейшее поражение.

Миф: Единственным виновником поражения Германии во Второй мировой войне был Гитлер

В 90% книг, написанных о Второй мировой войне в Европе, говорится, что все ошибки, все неверные решения, принятые немецкой стороной, все глупые атаки, на которые решались немцы, были затеями исключительно Гитлера. Мне нравится во всем винить Гитлера. Именно он начал Второю мировую войну, именно он стал автором Холокоста, и в этом нет никаких сомнений. Однако он вовсе не несет ответственность за все неверные решения, которые приняла немецкая армия, за все безумные наступательные операции, которые она предприняла, за все ошибки, которые она допустила, потому что в каждый момент времени рядом с Гитлером находились его генералы. Гитлер нравился им, когда он был политиком правого толка, обещавшим восстановить гордость Германии. Гитлер нравился им, когда он пришел к власти и начал перевооружение страны, потому что армия начала разрастаться и у этих офицеров появились новые возможности для продвижения по службе, которое было практически невозможным в 1920-е и 1930-е годы.

Когда после окончания войны немецкие генералы начали писать свои мемуары, они настаивали на том, что «Гитлер всех нас подверг опасности». Однако они забывали упомянуть о том энтузиазме, с которым они претворяли его планы в жизнь и с которым они хранили ему верность до самого конца. Ведущие немецкие офицеры — генералы — несут львиную долю ответственности за развязывание Второй мировой войны, за ведение той войны и за то, что война продолжалась даже тогда, когда у них не осталось ни единого шанса на победу.

Миф: Япония могла бы выиграть во Второй мировой войне, если бы японцы разбомбили в Перл-Харбор не только корабли, но и нефтехранилища

Я постоянно об этом слышу. Многие аналитики утверждают, что Японии следовало бы нанести удары по нефтехранилищу, нефтяным цистернам, портовым сооружениям.

Я считаю, что в лучшем случае это могло бы отсрочить победу на несколько месяцев. Япония не хотела завоевывать Америку. Я просто не вижу, как японцы могли бы доплыть до Калифорнии и вступить в бой на берегу, — совершенно точно они не смогли бы проложить себе путь через всю страну до противоположного побережья. Япония хотела того, что можно назвать ограниченной войной: они хотели разрушить наш флот и построить крупную тихоокеанскую империю, свободную от американского вмешательства, пока мы занимались бы восстановлением нашего флота. К тому времени, когда мы были бы готовы к действию, оборонительный рубеж Японии уже был бы настолько сильным, что Соединенные Штаты попросту не решились бы силой прокладывать себе дорогу через Тихий океан.

Воскресное утро — это особое время, по крайней мере оно ее было таковым в Америке 1940-х годов. И та неожиданная атака японцев — ставшая громом среди ясного неба — означала, что американцы были готовы сделать что угодно, принести любую жертву, чтобы проложить себе путь через Тихий океан. Есть гораздо более масштабные процессы, чем вопрос о том, стоило ли Японии разбомбить нефтехранилища, потому что мы восстановили бы эти нефтехранилища и в какой-то момент мы обязательно ответили бы Японии на ее нападение.

Миф: Во Второй мировой войне действительно был поворотный момент

Если вы почитаете различные интерпретации истории Второй мировой войны, вы найдете массу информации о различных «поворотных моментах». Согласно некоторым версиям, в Тихом океане такой момент наступил в июне 1942 года, когда американские силы потопили четыре японских авианосца. Многие утверждают, что таким моментом стала Сталинградская битва. Немцы прошли далеко вглубь Советского Союза, когда в ноябре 1942 года советские войска перешли в контрнаступление, отрезав многочисленную немецкую армию под Сталинградом. Некоторые считают, что переломным моментом стала Курская битва в июле 1943 года. Кто-то утверждает, что по-настоящему поворотным моментом во Второй мировой войне стал момент, когда западные союзники высадились в Европе 6 июня 1944 года. Русские отвергают эту точку зрения, потому что к тому моменту они сражались с немцами уже три полных года.

То есть, если во Второй мировой войне было так много переломных моментов, значит, с моей точки зрения, их не было вовсе. Мне кажется, что, говорить о переломных моментах в таком сложном и масштабном событии, как глобальная война, — это чрезмерное упрощение.