Что ждало дома подростков, которые работали на немцев в Германии?

Жесткая правда о судьбе простых людей в послевоенном СССР.

Во время Второй мировой войны из СССР на принудительные работы в Германию было угнано свыше 5 млн. человек.

Среди них — много подростков. Когда пришло время вернуться домой, остарбайтеры остро почувствовали неприятие со стороны властей и земляков.

Им посвящали неоднозначные плакаты, не давали поступить в вузы и зачастую смотрели как на граждан второго сорта.

О том, с какой несправедливостью пришлось столкнуться этим людям, на примере своего родного деда рассказала колумнист Катя Статкус:

— Я сажусь писать текст, за который мне страшно браться. Он — о детях, угнанных во время Великой Отечественной войны с оккупированных территорий в Германию на принудительные работы.

А еще он — о невероятно любимом и дорогом для меня человеке, о моем дедушке. В 16 лет его посадили на поезд и увезли из родной Курской области под Лейпциг, работать на самолетной фабрике.

Сколько их еще было таких — подростков из оккупированных немцами территорий, которые получили повестку и должны были в считаные часы собраться и сесть в товарный вагон, на котором их увозили неизвестно куда?

Был ли у этих людей какой-то выбор? За неявку одного тут же могли расстрелять всю семью. Хотя были и те, кто действительно поверил тогда немецкой пропаганде: на оккупированных территориях в начале тридцатых годов (могу с уверенностью говорить про Курскую область и про Крым) люди пережили страшный голод, многие еще помнили его, у кого-то в голодные годы погибли родные, братья, сестры.

Дедушка тоже рассказывал, что были ребята из его деревни, которые при посадке на поезд действительно радостно кричали «Wir fahren nach Deutschland!» («Мы едем в Германию!») и думали, что хоть там им не придется голодать.

В начале этого года издательство Компас-Гид выпустило новую книгу российской писательницы Ольги Громовой «Вальхен» — она о девочке Вале из Крыма, которая тоже несовершеннолетней была угнана из родного города: ей даже повестка не приходила, ее просто отловили на рынке в день отправки остарбайтеров и запихнули в набитый битком поезд.

Вначале Валя была в Германии в рабочем лагере и работала на торфяных работах, а потом ей повезло — ее забрал к себе домой (или все же вернее сказать, купил, ведь носившие нашивку OST были рабами) один немецкий фермер, у которого было трое детей и за которыми Валя теперь присматривала и помогала семье по хозяйству.

Примерно так же повезло и моему дедушке — в какой-то момент его забрал с тяжелейшей работы на самолетной фабрике домой один пожилой немец, которому нужен был столярный подмастерье.

Если бы этого не случилось, мой дед вряд ли бы дожил до освобождения в 1945 году в рабочем лагере под Лейпцигом в городе Тауха.

Когда ту часть Германии, где находился дедушка, освободили американские солдаты, всех, кого принудительно угнали с оккупированных территорий, обязали вернуться в СССР.

Неявка ставила под угрозу жизнь родственников. На плакатах, адресованных остарбайтерам, было написано: «Родина вас простила».

Эта фраза долгое время не давала Вале покоя — за что простила-то? За то, что ее город захватили немцы и ее, тринадцатилетнюю, угнали в Германию? А может быть, это ей нужно было обижаться на Родину, которая в начале войны отступила и отдала фашистам ее родной Крым?

Дедушка никогда не рассказывал мне про этот плакат. Он всегда говорил, что ему очень повезло, что удалось вернуться в СССР, снова обнять родителей, повезло, что его сильно не трогали.

Правда, учиться в институте с таким бэкграундом уже не получилось — побывавших там и поработавших на немцев считали слишком неблагонадежными. Поэтому дедушка, со всеми его инженерными способностями, смог работать только в каком-то примитивном звании на железной дороге.

Вот и Вале после возвращения на Родину не удалось получить высшего образования, а удалось стать только массажисткой. И даже это и дедушка, и Валя из книжки Громовой, считали успехом — вернувшись на простившую их Родину они могли закончить гораздо хуже и поехать на новом поезде уже в совсем другом направлении.

Книга Ольги Громовой (при всей ее иногда ходульной мелодраматичности), кажется, впервые на русском языке рассказывает подросткам историю подростков-остарбайтеров, историю многонационального Крыма, историю смешения врагов и друзей — как на своей территории, так и на чужой.

Эта книга о том, как наши врачи спасали немецких военнопленных, а немецкие фермеры, рискуя своим благополучием, смогли подарить хотя бы некоторым остарбайтерам, если можно так выразиться, легкую жизнь. «И не было никаких русских с немцами — только общее горе».

И кажется, что такой книги — с ее гуманизмом и любовью — нам всем очень не хватало в наше время новой всенарастающей ненависти к инагентам, чужим и тем, кто хоть в чем-то отличается от нас самих.

Мой дедушка очень любил футбол, и когда наша команда выбывала из каких-то международных соревнований, он всегда болел за немецкую. У него не было злости ни на ту, ни на другую стороны, хотя он получил и от тех, и от других достаточно. Он мог одинаково восхищаться немецкой техникой и русской способностью к взаимопомощи.

Сейчас, когда я вспоминаю его и его обрывочные рассказы о том времени в лагере, я думаю, что главное, чему он научил меня — не надо раскапывать ненависть, но важно, чтобы жила память.

Чтобы история о ВОВ не превращалась в одно лишь восхваление победы в Сталинградской битве (о преуменьшении значения которой недавно так забеспокоились наши чиновники) и в водружение флага над Рейхстагом.

Война — это миллион других очень болезненных историй, одна из которых — про угнанных с оккупированных территорий подростков, которым Родина очень странным образом что-то там «простила» после возвращения.

Уже став взрослыми, эти дети редко могли при жизни почувствовать, что 9 мая — это и их праздник. Хотя кому он на самом деле мог еще принадлежать, если не им?