«Решат приближенные, что главарь уже не тот – и сыпанут чего-нибудь в суп»

В чем главная проблема Лукашенко?

В информационных автократиях пропаганда создает картинку реальности, в которой диктатор мудр, силен, велик, неуязвим и фактически бессмертен. Но видимость обманчива. И даже наоборот: чем сильнее тиран болен, тем навязчивее пропаганда лепит из него мачо-спортсмена-ловеласа. Чем хуже у него дела на внешней арене – тем заливистее поют ж…лизы о росте его авторитета и влияния в мире, пишет телеграм-канал «Свободная Беларусь».

Но есть нечто, что зависит исключительно от нас – это поддержка властителя. Она либо есть, либо ее нет. Пропаганда может убедить нас, что другие его безумно любят, и лишь отдельные отщепенцы смеют не восторгаться отцом нации. Иногда она даже достигает в этом успехов. Но…

Но приходит момент, и народ с удивлением и злорадством понимает – КОРОЛЬ-ТО ГОЛЫЙ! В гибридных диктатурах такой момент случается чаще всего во время выборов. В Беларуси момент истины наступил в августе 2020 года, когда задолбавший всех старикашка не смог победить на выборах какую-то домохозяйку. Не суть важно, сколько он реально набрал процентов. Главное, что в глазах большинства белорусов он проиграл. Люди увидели, что они – не отщепенцы, а большинство, причем большинство подавляющее.

Это явление называется кризисом легитимности, когда авторитарный правитель внезапно теряет поддержку молчаливого большинства. В демократии это означает конец карьеры публичного политика, но при диктатуре у него есть много возможностей сохранить господство. Можно, например, уйти в тень, поставив во глав государства свою марионетку. Но это опасно – а ну как ставленник решит избавиться от кукловода? Поэтому чаще всего обанкротившиеся диктаторы делали ставку на насилие.

Тактически проблема решается, но стратегически лишь нарастает. Власть всегда базируется на авторитете (пускай хотя бы силовом). Нет авторитета – нет власти. Кризис легитимности авторитет подтачивает и в определенный момент даже с помощью страха становится невозможно добиться подчинения общества. Да, путь к новому политическому кризису занимает иногда годы, но сам кризис неизбежен.

Кризис легитимности становится главной головной болью обос…вшегося каудильо, источником всех его бед. Например, окружение диктатора (особенно молодежь) почему-то не испытывает восторга по поводу того, что элита фактически стала заложником дряхлеющего автократа. Он-то, может быть, и умрет в своей постели, но кризис легитимности – проблема не столько правителя, сколько всего правящего режима. После смерти фюрера ее все равно придется как-то решать.

Но хуже всего, если очередной социальный взрыв происходит, пока главарь жив. Госноменклатура в этом случае находится между молотом и наковальней: с одной стороны – народный гнев, с другой – кары, которые обрушатся на голову недостаточно лояльного прихлебателя. Согласитесь, ситуация очень неприятная для правящего класса, и потенциально она грозит кризисом лояльности, который может привести к дворцовому перевороту. Решат приближенные, что «Акелла уже не тот» – и сыпанут чего-нибудь в суп. А потом устроят пышные похороны и будут притворно рыдать у гроба «вождя и учителя», уже поделив власть и собственность.

Допустим, для Лукашенко эта угроза пока не очень актуальна (хотя, как знать?), он повязал своих приближенных кровью и преступлениями. Но даже в этом случае у него возникает проблема трансферта власти. Если дед утратил народную любовь, разменяв ее на лютую ненависть, то как он передаст власть внутри семьи? А именно это старается сделать любой престарелый диктатор, поскольку таков единственный механизм гарантии сохранения наворованного. Вот хочет Лука передать трон Коленьке – а уже фиг. Если кризис легитимности не будет преодолен, преемник наследует и весь негатив, то есть не будет обладать легитимностью в момент обретения власти, окажется слабым, уязвимым перед тем же дворцовым переворотом или низовым восстанием.

Санкции, пусть это и не великая проблема – тоже следствие кризиса легитимности. Назарбаев – диктатор. Алиев – диктатор. Путин – такой диктатор, на котором клейма негде ставить. Но кризиса легитимности у перечисленных персонажей нет и мировое сообщество воспринимает их, как полномочных лидеров, с которыми незазорно вести дела. Даже если они фальсифицируют выборы, но сохраняют при этом видимость благопристойности, не доводят дело до социального взрыва – они остаются рукопожатными главами государств. А Лукашенко – изгой, который уже никогда не сможет отмыться от клейма нелегитимного узурпатора. И он превращает в изгоя всю страну.

Последнее обстоятельство делает Лукашенко уязвимым перед давлением своего единственного «союзника» - Путина. Последний отлично понимает, что дуче слаб, кремлевский император может манипулировать им, настраивая против крепкого картошка его же окружение. Может откровенно угрожать недружественным поглощением.

Как видим, неубедительно сфальсифицированные итоги выборов, приводят к целому комплексу проблем (мы перечислили далеко не все). Для Лукашенко разрешение кризиса легитимности – главная головная боль.