Загадочный саммит

Почему Байден решил встретиться с Путиным?

О том, чего можно ожидать от встречи Джо Байдена и Владимира Путина, «Радио Свобода» поговорило с бывшим помощником госсекретаря США в администрации Буша-младшего Дэвидом Кремером, публицистом Дэвидом Саттером и политологом из университета имени Джорджа Мэйсона Эриком Ширяевым.

Встреча президента США Джо Байдена и президента России Владимира Путина, которая должна пройти 16 июня в Женеве, может претендовать на звание самого необычного саммита в истории американо-российских отношений. Во-первых, предложение о его проведении, судя по всему, прозвучало спонтанно из уст Джо Байдена во время его телефонного разговора с Владимиром Путиным и явилось сенсацией для наблюдателей, не ожидавших от президента Байдена, громкого критика Владимира Путина, жеста, традиционно рассматриваемого как знак уважения и готовности к сотрудничеству. Причем президент США, образно говоря, протянул руку президенту России в то время, как российские войска стягивались к границе с Украиной. Во-вторых, саммиты, как правило, созываются, чтобы дать главам государств возможность подписать соглашения, вызревшие заранее, или лицом к лицу обсудить трудные вопросы, требующие их решения. На этот раз цель встречи сформулирована расплывчато: "обсудить весь круг вопросов, с которыми сталкиваются обе страны", говорится в коммюнике Белого дома. Явно не имея никакой достоверной информации о том, с чем поедет на саммит американский президент, пресса пишет, что Джо Байден верит в личные отношения с лидерами других стран, что круг разногласий между США и Россией очень широк: это и российские кибератаки, это и российско-украинский кризис, это и поддержка Москвой Лукашенко, но есть и редкие поводы для кооперации, например, в борьбе со всемирным потеплением.

Едва ли кто из американских аналитиков ожидает практических результатов от готовящегося в спешке саммита, но многие соглашаются, что он может скорее сыграть на руку Владимиру Путину. Дэвид Кремер – один из скептиков:

– Я считаю, что проведение саммита с Путиным – плохая идея, хотя бы потому, что президент Байден заведомо ставит себя в неудобное положение, – говорит Дэвид Кремер. – Не так давно, отвечая на вопрос, считает ли он Путина убийцей, президент Байден вполне справедливо, на мой взгляд, ответил "да". Что он ответит, если этот вопрос ему зададут во время совместной пресс-конференции с Владимиром Путиным? Я надеюсь, мы услышим тот же ответ. Ситуация в России ухудшается. Особенно это заметно в случае с преследованием Алексея Навального, но также усиливается давление на так называемых "иностранных агентов", включая Радио Свобода, на так называемые "нежелательные организации", идет активное преследование за так называемую экстремистскую, террористическую активность, Кремль продолжает поддерживать режим Лукашенко, американский нефтепровод стал объектом атаки российских хакеров. Понятно, что ничего бы этого не произошло, если бы Путин не дал общее добро на подобную деятельность. Президент Байден уже продемонстрировал, что он может при необходимости договориться с Владимиром Путиным, прибегнув к услугам телефона. И это наиболее уместный вариант ведения дел с Путиным. Я думаю, что от этого саммита не стоит ожидать никаких серьезных результатов. Администрация Байдена с самого начала заняла жесткую позицию в отношении Кремля, что я искренне приветствовал, но лишь два-три месяца спустя она, как мне кажется, идет прямиком в ту же ловушку, в которой в свое время оказалась администрация Обамы-Байдена, решившая начать политику "перезагрузки".

Дэвид Кремер считает, что переговоры с Владимиром Путиным бессмысленны. Единственный инструмент воздействия на него – это угроза персональных санкций:

– Саммиты созываются, когда есть надежда на достижение результатов. Чего мы можем ожидать от этой встречи? Обещаний Путина прекратить хакерские атаки, вмешательство в наши выборы или прекратить преследование оппозиции внутри страны? В их исполнение невозможно поверить. Текущие вопросы и проблемы в отношениях США и России разрешаются в рабочем порядке. Американские официальные лица встречаются со своими российскими коллегами более или менее постоянно. Я лично не вижу, что Соединенные Штаты, грубо говоря, могут получить от этого саммита. В нынешней ситуации американо-российская встреча в верхах посылает превратный сигнал, укрепляя статус Владимира Путина в глазах мира и россиян. Ведь он не уступил ни в чем: российские войска находятся не столь далеко от границ Украины и на территории оккупированного Крыма, Навальному предъявляются новые обвинения, расширяется преследование его сторонников, два американских гражданина находятся в российских тюрьмах по сфабрикованным обвинениям. Список можно продолжать. Белый дом мотивирует необходимость саммита желанием добиться предсказуемости и стабильности в двусторонних отношениях. Но я возьмусь предсказать, как будут развиваться эти отношения. Они не будут стабильными. Причина совершенно очевидная. Если взять российский подход практически к любой из проблем, связанных с международной стабильностью, Россия играет негативную, я бы сказал, разрушительную роль. Саммит может принести положительный результат лишь в одном случае, если Джо Байден пригрозит личными санкциями самому Владимиру Путину.

По мнению Дэвида Кремера, решение провести саммит может отражать готовность президента Байдена пойти на улучшение отношений с Москвой:

– Очень заметно изменение подхода к отношениям с Россией администрации Байдена в сравнении с самым началом его президентства. После прихода в Белый дом Джо Байден объявил о двух раундах санкций против Кремля, публично назвал Владимира Путина убийцей. И вдруг следует объявление о намерении провести переговоры с Владимиром Путиным, отказ от введения санкций против дочерней компании "Газпрома", сооружающей "Северный поток – 2", встречи Госсекретаря Блинкена с министром иностранных дел Лавровым и советника по вопросам национальной безопасности Салливэна с секретарем Совета безопасности Патрушевым. Госсекретарь Блинкен говорит о том, что стабильные отношения принесут пользу Америке, России и миру. Это фактически тот же тезис, который использовала команда Барака Обамы, готовившая политику "перезагрузки". Путин воспринимает международные отношения как игру с нулевой суммой, то есть победитель берет все. И когда мы предлагаем Путину переговоры, он воспринимает это как признак непростительной слабости. Причина такой перемены настроений в отношении Кремля в Белом доме является загадкой для меня и, я думаю, для многих наблюдателей. Мне кажется, в Конгрессе растет беспокойство со стороны представителей обеих партий по поводу подхода администрации Байдена к отношениям с Москвой, взять хотя бы критику законодателями решения не вводить санкций против ключевого участника проекта "Северный поток – 2", – говорит Дэвид Кремер.

– Дэвид Саттер, как вы объясняете решение Джо Байдена встретиться с Владимиром Путиным?

– Это очень большая загадка, – говорит Дэвид Саттер. – Потому что это неочевидно, какую выгоду это может сулить Америке. Саммит фактически укрепит позиции Путина, даст сигнал российскому народу, что мир уважает Путина и с ним считается. Это именно то, что требуется Путину. Кроме всего прочего, после случая с принудительной посадкой пассажирского самолета в Беларуси было бы уместно по крайней мере отложить эту встречу. Видимо, работают все-таки эти старые инстинкты, которые мы видели во время администрации Обамы. Тогда была идея, что надо установить стабильные, предсказуемые отношения с Путиным. И хотя ясно, что такие отношения зависят не от нас, а от него, опыт Обамы, по-видимому, мало кого убедил, и мы просто повторяем то же самое.

– Эрик Ширяев, предложение Джо Байдена провести американо-российский саммит было встречено с недоумением большинством американских комментаторов, политиков. Они не видят, чем этот саммит может быть полезен. Каковы, с вашей точки зрения, аргументы в пользу такой встречи?

– Есть по крайней мере две версии, одна – это стратегическая, администрация Байдена имеет большой план действий, и она его воплощает, стабилизация отношений с Россией – часть этого плана, – говорит Эрик Ширяев. – Вторая – это тактическая политическая часть, связанная с тем, что Байден делает такой шаг во внутриполитических целях. Несмотря на экономический подъем, инфляция впервые за многие годы становится заметным фактором жизни, у президента большие планы реформ. И он хочет показать, что он человек надежный, он обеспечит стабильность, он заботится о безопасности страны, он обещает предсказуемость акций американского правительства, он выполняет роль большого отца нации.

– Ваша интерпретация напомнила знаменитую фразу кандидата в президенты Трампа, с которой он обращался к избирателям: разве плохо, если у нас будут нормальные отношения с Россией? Вы считаете, что за действиями нынешней американской администрации проглядывает тот же тезис? Дескать, мы можем поддерживать стабильность и в отношениях с Россией, несмотря на критику и санкции в отношении Кремля?

– В глазах американского избирателя, конечно. Для чего необходимы такие встречи, переговоры, которые, скорее всего, не приведут ни к каким результатам? Самое главное, каким образом общественность мировая, и американская, и российская посмотрят на этот саммит. Для американской общественности, особенно для демократов, это может быть неплохим сигналом: видите, наш президент действует ответственно, он хочет установить деловые рабочие отношения с Кремлем.

– Дэвид Саттер, этот аргумент о необходимости поддерживать нормальные деловые стабильные отношения с Россией, возможно, включающие и саммиты, выдвигают и влиятельные американские аналитики и комментаторы. Некоторое время назад они даже написали открытое письмо, призывая к диалогу с Кремлем и настаивая на том, что это не означает возвращения к печально знаменитой перезагрузке. Джо Байден действует в этом ключе?

тот факт, что Путин все решает в России, означает, что успеха не будет

– Каждый президент испытывает то же самое искушение. Они считают, что Путин все решает в России, если бы я только смог убедить Путина – у меня будет успех с Россией в целом. Они не понимают, что как раз тот факт, что Путин все решает в России, означает, что успеха не будет. Байден был вице-президентом в администрации Обамы. И я считаю, что здесь играет роль автоматизм и ритуализм: мы всегда так делали и будем продолжать. Я думаю, именно этим можно объяснить созыв саммита, который, объективно говоря, не может привести к реальным результатам. Он будет работать против самого главного приоритета для Америки – это убедить Россию, что в Белом доме появился серьезный человек, и они не должны начинать никаких авантюр, особенно в отношении Украины.

– Эрик Ширяев, очень символически, что незадолго до саммита администрация Джо Байдена приняла в общем неожиданное решение не подвергать санкциям главного оператора газопровода "Северный поток – 2", ссылаясь на то, что такое решение поможет улучшить отношения с европейскими союзниками, имея в виду Германию. Очень интересно, что это произошло несмотря на подавляющую поддержку в Конгрессе санкций против "Северного потока – 2". Казалось бы, такое решение вписывается в картину, скажем так, улучшения отношений с Кремлем?

– Вместе с тем, 75% демократов-законодателей не очень довольны с предполагаемым сближением с Россией. 95% республиканцев против сближения. То есть подавляющее большинство американских законодателей и тех, кто находится в Госдепартаменте, скептически относятся к такой новой оттепели. Поворота не будет.

– Иными словами, вы думаете, Владимир Путин получил случайный подарок в виде саммита, но на будущее ему не нужно обольщаться?

– Путин получает ожидаемый им подарок, который он может преподнести российскому народу, сказав: вот видите, американцы пошли на попятную. Мы на них подавили, мы их прессанули, и старик Байден поддался на нашу политику. Какие мы молодцы. Но это аргумент для российского рынка общественного мнения. С точки зрения Байдена, маленький символический шаг в направлении Кремля сыграет в его пользу в Америке. Часть демократов и республиканцев воспримут это как предсказуемость в отношениях. Может быть, даже символический договор какой-то будет подписан о том, что необходимо ожидать в будущем.

– Дэвид, вы думаете, что некое пусть символическое соглашение возможно? Это трудно представить на фоне последних событий.

– Это чисто американская логика. Америка все-таки – это страна переговоров, это страна согласия. Поэтому мы просто механически и без особых размышлений приписываем эту модель поведения и нашим отношениям с Россией, где это, конечно, не работает. Опасность в том, что Путин и те, кто его окружают, могут сделать неправильные выводы о поведении Байдена. Мы сейчас фокусируем наше внимание на ситуации в Беларуси, но надо иметь в виду, что сейчас есть все-таки террор в Европе. Люди, связанные с Путиным, с Кадыровым, убивают нежелательных людей в Европе довольно широко, и их не останавливают. Случай с самолетом, с этим молодым блогером белорусским – это очень тревожно. Потому что, если Беларусь может себе позволить это, Россия, безусловно, может позволить себе гораздо больше, если они будут думать, что человек, которой руководит американской внешней политикой, не способен на решительный ответ. Можно говорить сколько угодно по поводу Трампа и его необдуманных высказываний, но все-таки, когда ситуация дошла до дела, он был способен на довольно внушительные шаги. Мы должны помнить, что случилось в Сирии, например с войсками "группы Вагнера", или о решении дать летальное оружие Украине. Можно тоже помнить, что Байден был против, например, устранения Усамы бин Ладена. Люди могут сказать, что это не имеет отношения к нынешним отношениям с Россией. Я могу уверить, что русское руководство хорошо изучает его прежние действия, на базе этого создают впечатление.

– Вы исключаете возможность того, что за закрытыми дверями в разговоре один на один президент Байден, грубо говоря, ударит кулаком по столу и скажет президенту Путину: пришло время прекратить ваши штучки, они вам с рук больше не сойдут?

– Он может кое-что сказать, но это будет неубедительно. Байден уже сказал, что Путин убийца. Но он не был первым, кто так сказал. Это говорится без понимания, без объяснения того, что конкретно означает это обвинение. Простой факт, что он повторяет какие-то клише, не подорвет символического значения его присутствия на такой встрече на высшем уровне с Путиным, особенно когда очевидно, что не было причины для такой встречи.

– Эрик Ширяев, Дэвид Кремер поднимает интересный вопрос: что произойдет, если на совместной пресс-конференции у Джо Байдена спросят, продолжаете ли вы считать Путина убийцей? Хороший ответ на этот вопрос придумать трудно, хотя наверняка помощники Байдена будут его готовить к такому вопросу.

– Байден – человек красноречивый. Бывает, он ошибается и оговаривается. Но он может хорошо говорить – это показали его дебаты, когда он был кандидатом в вице-президенты. Конечно, он окажется в трудном положении. Тем не менее, из этого тупика можно выйти очень просто. Первое, он может сказать: я ошибся, я прошу прощения.

– Но в Америке такие извинения будут восприняты крайне негативно.

– Да, это будет большая проблема для демократов через три года на выборах президентских. Второе, он может сказать: да, Путин – убийца, я сказал это ему в лицо, скажу еще раз, если потребуется. Это наверняка сработает в его пользу в глазах американского общественного мнения.

– Дэвид Саттер, мы пытаемся детально разобраться в мотивах поведения президента Байдена в отношении России, но, как говорят американские наблюдатели, многое можно объяснить попросту тем, что при всех, скажем так, неудобствах, доставляемых Москвой, она далеко не главный объект беспокойства Белого дома. Есть вещи гораздо важнее, чем отношения с Кремлем, например, китайский экономический и военный вызов, различные реформы в США. Поэтому то, что для Москвы выглядит гигантской уступкой, скажем, российско-американский саммит или отсутствие санкций против "Северного потока", для Вашингтона – мало что значащий жест. Иными словами, Путин не стоит внимания, на которое он претендует. Сделали ему уступку, велика беда!

– Я бы оговорился. Все-таки Россия как символ для внутренней политики Америки играет довольно большую роль. Когда одна партия может обвинить другую партию в сотрудничестве с Россией, Россия приобретает вес, которого сама собой не имеет в мышлении американцев. Поэтому я думаю, что люди не будут совершенно индифферентны к результатам этой встречи, будут за этим следить. Не потому, что им важно, что будет с Россией, или они волнуются по поводу Украины, или они волнуются по поводу жертв разных террористических атак, нет, они будут обращать внимание на то, как можно ее использовать во внутриполитических целях. На мой взгляд, планов каких-то стратегических у Байдена в отношении России нет. Эта ситуация похожа на ситуацию с администрацией Обамы, где тоже не было особенных идей, они заполнили этот вакуум политикой перезагрузки. Поэтому есть какая-то опасность, что сейчас в подобной ситуации Байден будет искать что-то подобное, чтобы заполнить интеллектуальный вакуум, который существует сейчас. В противном случае они будут просто реагировать на поведение Путина. Все признаки пока указывают на возможность, что они будут реагировать довольно неубедительно, не твердо. Проблема поиска эффективной стратегии отношения с Россией состоит в том, что американцы не могут адаптировать свое мышление к людям, представляющим государство, для которого человек является каким-то расходным материалом для проектов власть имущих. Они не могут понимать уровень цинизма в России и не хотят понимать. А если вы не будете смотреть на феномен во всех его аспектах, если вы не будете видеть другого человека в реальном свете, естественно, вы будете ритуально повторять те же самые ошибки.