Герой протестов в Бресте: Я татарин, но увидел, какие белорусы сильные люди.

Уроженец Баку объяснил, почему белорусы не сдадутся.

46-летний Роман Яхин родился в Баку, но последние 30 лет живет в Беларуси, где стал своим. Раньше политика его не интересовала. Но когда мужчина увидел произошедшее в Беларуси в первые три дня после президентских выборов, просто не мог оставаться дома и пошел защищать белорусский народ. Это вылилось в уголовное дело, четыре месяца в СИЗО и два года «домашней химии». Судили его в Бресте по так называемому хороводному делу. Романа Яхина признали политическим заключенным. Задержали мужчину 9 февраля, за три дня до его дня рождения.

– 9 февраля мне позвонил следователь и сказал, чтобы я срочно пришел в Следственный комитет, с адвокатом и паспортом. Я понял, что происходит что-то не то, и самые плохие мысли подтвердились: мне изменили меру пресечения, и я оказался в СИЗО. Точно сказать не могу, почему было принято такое решение, но я понял, что это приказ прокуратуры, которая якобы узнала, что я принимал участие в акции в Минске, – признался в разговоре с «Белсатом» Роман Яхин.

В СИЗО № 7 мужчину переводили из камеры в камеру. Роман имеет инвалидность, он болен эпилепсией.

Его адвокат пять раз обращался с ходатайством оставить Яхина на свободе, но заключенный был вынужден провести четыре месяца в заключении:

– Стал обращаться к врачам и требовать помощи, но вместо этого услышал от них, что если я не перестану к ним обращаться, то окажусь там, где оказаться никто не хочет. И угрозы были реализованы на практике: на следующий день меня посадили в подвал, до этого он был закрыт, никого там не было, я там первый оказался.

Раньше там сидели люди после суда, но полгода назад там обнаружили туберкулез, его закрыли. В подвале очень плохие условия: все старое, влажность, низкий потолок, бетонный пол, нет горячей воды.

В подвале мужчина заболел гайморитом, но лечить его от этой болезни не стали:

– Дали только шесть таблеток и сказали, что курс лечения я прошел. Я просил таблеток, а они мне говорили, что у них лекарств нет, моим же родителям говорили, что я всем обеспечен. Они просто не хотят лечить, я до сих пор чувствую последствия той болезни.

На этом испытания для политического узника не закончились. К нему в камеру посадили несколько душевнобольных лиц, в итоге Роман полторы недели не мог спать, потому что боялся за свою жизнь:

– Как только закрывал глаза, один из них подходил ко мне, смотрел, что-то шептал. Это перкратилось после того, как я на проверке сказал, что если они не хотят, чтобы что-то случилось, пусть уберут его от меня.

В СИЗО № 7 отношение к политическим специфическое: администрация делает все, чтобы сломать человека, чтобы он больше не выходил на протест. По словам Романа, без нарушений нереально продержаться и неделю, а если будет команда, то в день будет по пять нарушений:

– Нельзя присесть на кровать: сразу нарушение, если приляжешь, можешь поехать в карцер, если небритый – в карцер, любое, по их мнению, нарушение – сразу в карцер. Некоторые смотрители вели себя как звери: стоишь – они требуют, чтобы сел, сел – начинают орать, чтобы встал. Абсурдные требования. Там почти все запрещено. Например, я постирал в камере вещи, а сушить мне их нигде нельзя. При этом говорят, что имеют прачечную – 15 рублей с камеры. Но порошка не имеют. Но даже когда был этот порошок: принесли мокрые вещи, а сушить их нельзя.

Роман Яхин говорит, что отношение работников СИЗО разное: кто работает давно, относятся более-менее нормально, а вот те, кто пришел недавно, к людям относятся очень плохо, нагло и дерзко. Брестское СИЗО через биржу труда постоянно ищет работников. Например, охраннику предлагают 950 рублей.

– У меня с ними был постоянный конфликт. Я просил, чтобы они обращались ко мне, как к человеку, а не животному. Но они все равно не понимали: либо они пытаются так пробиться вверх, либо вообще неадекватные, – отмечает узник.

На политических узников постоянно давят, не отдают писем и передач.

– Информации у людей никакой не было, а персонал тюрьмы говорил политическим, что родственники и все на свободе от них отказались, никто помогать не будет. Это делалось специально. Но надо понимать, что это обычные слова, а им веры нет, тем более если ты им не веришь. Со многими они проводили беседы на политические темы, но они первое время смотрят на человека: если человек поддается на это, то они ведут с ним подобные разговоры. Со мною никаких разговоров не было. Разве что подсаживали провокаторов, – вспоминает Роман Яхин.

Мужчину специально не садили с политическими: наверное, чтобы они не могли обсуждать новостей и поддерживать друг друга. В СИЗО Роман Яхин по телевизору первый раз в жизни увидел Азаренка:

– С 90-х годов не смотрел белорусского телевидения, а в СИЗО стоял телевизор, пришлось видеть всю эту пропаганду. Это было очень сложно, так как не мог ни с кем поделиться. С политическими меня не сажали, а с остальными сложно было говорить. Первый раз в жизни я услышал Азаренка, и когда услышал – просто закричал: «Давайте исключим это!» Ведь слушать нормальному человеку это нельзя. Когда идут люди с цветочками, а Азаренок говорит, что это террористы.

Но позже не было и этого.

Наступил момент, когда отключили телевидение, перестали приходить письма, не отдавали чеков, чтобы человек не видел, от кого поступают деньги. Полная информационная изоляция.

Также Роман отмечает, что часть уголовников сотрудничает с администрацией, а все разговоры в камере записываются. Однажды мужчину привели к врачу, а тот процитировал слова, сказанные заключенным в камере.

8 июня Романа Яхина осудили на два года «домашней химии‘. Мужчина уверен, что нельзя сдаваться, белорусский народ победит и будет свободным:

– Если сдаться, то они превратят нас в рабов. Я убежден, что белорусы не сдадутся, я увидел какие это сильные люди. Я татарин по национальности, родился в Баку, живу в Беларуси, я никогда не ходил на выборы, потому что не верил в них. Но я увидел, как люди сплотились. У этого народа есть мощь и потребность в свободе. В августе я не мог смотреть безразлично на то, что происходит в стране. Я татарин, но не дам уничтожить белорусского народа, его культуры и земли, потому что я здесь живу и считаю Беларусь своим домом.

Сейчас Роман Яхин учит белорусский язык. Пока она дается ему тяжело, но и здесь он уверен: все удастся.