«Такое чудо, кроме нас, было только в Зимбабве»

Экономист рассказал, как на самом деле в Беларуси после деноминации выросли цены.

Пять лет назад, 1 июля 2016-го, в Беларуси прошла третья с момента обретения независимости денежная реформа. Тогда белорусы в очередной раз перестали быть миллионерами: в стране появились новые купюры, номинал которых был в 10000 раз меньше прежних (5, 10, 20, 50, а чуть позже – 100, 200 и 500 рублей), а также, впервые в истории белорусского рубля, монеты (от 1 копейки до 2 рублей).

Кстати, обменять старые – образца 2000 года – белорусские деньги на новые можно до сих пор, точнее, до 31 декабря 2021 года, но только в Нацбанке РБ.

Тогда топ-менеджеры регулятора подчеркивали, что деноминация – «чисто технический процесс», и объясняли необходимость денежной реформы удобством расчетов, противодействию инфляции и стремлением к дедолларизации экономики, также надеялись на повышение доверия к национальным деньгам.

Хотя многие экономисты отмечали, что для достижения положительного эффекта нужно подготовить почву: уменьшить государственные расходы, замедлить темпы инфляции, понизить уровень кредитования убыточного сектора и ограничить денежную массу.

Пять лет – пожалуй, достаточный срок, чтобы оценить, сработал ли предполагаемый правительством комплекс мер, и помогло ли вычеркивание из расчетов четырех нулей сдержать инфляцию.

– Что касается инфляции, каждый из нас может ответить на этот вопрос, потому что мы все ходим в магазин и можем сравнивать цены, – сказал «Салiдарнасцi» ученый-экономист, кандидат экономических наук, доцент Леонид Злотников.

По оценкам эксперта, за весь период независимости цены в Беларуси цены выросли во много-много раз.

– Давайте посчитаем: в последнюю деноминации в 2016 году мы отбросили четыре нуля, перед этим также было минус четыре нуля: в 1000 раз уменьшился номинал белорусского рубля в 2000 году, и в 10 раз – в 1994 году. Итого уже сто миллионов.

Вот один простой пример: в конце советского периода одна поездка на метро стоила 5 копеек. Сейчас – 80 копеек, а если учитывать прошедшие деноминации, получаем подорожание в 1,6 миллиарда раз!

Такое чудо, кроме нас, было только в Зимбабве. Если не ошибаюсь, когда зимбабвийский доллар упал по отношению к американскому в сто миллиардов раз, то правительство вынуждено было провести валютную реформу. Также там прошли три деноминации.

При этом сравним, как выглядит ситуация у наших соседей, в Украине, где взят курс на более рыночную политику. Когда я был там в 1994 году, курс к доллару был примерно 5 гривен и выше; а прошлогодний курс безо всяких деноминаций составлял 25-26 гривен за доллар.

Говоря о предпосылках инфляции, эксперт отмечает: во многом она обусловлена приписками и включением «печатного станка».

– Вот обещали народу повысить доходы – а как повысить, если это делать не с чего? Нужно подтолкнуть Нацбанк выпустить больше денег. А какое количество их должно быть в обращении? Эта цифра определяется количеством выпущенных товаров и оборотом денег.

В Беларуси одна денежная единица за год переходит из рук в руки примерно пять раз, то есть, если товаров у нас производится на миллиард рублей, а денежная единица обеспечивает пять транзакций, необходимо 200 миллионов рублей. Если товаров стала в четыре раза больше, во столько же раз должна вырасти и денежная масса.

Но в наших условиях часто используется метод, когда экономику «накачивают» незаработанными деньгами, количество выпущенных товаров в деньгах больше, чем в единицах. Или товары лежат на складах, а деньги за них уже «посчитали» и якобы пустили в оборот. В результате зарплаты-то растут, но и цены растут.

Работа «печатного станка» и была основной причиной, которая определила рост инфляции, денежной массы, и вынудила прибегнуть к деноминации. В нашей экономической системе, при госуправлении экономикой, очень трудно планировать, управлять ценами.

Если бы дело обстояло, как на Западе, где цены и зарплаты устанавливает рынок, то там саморегулирующаяся система. В нее государство не вмешивается или вмешивается минимально, как, например, в Китае, где свободное ценообразование, но 5% цен устанавливает правительство – на лекарства, медуслуги, прочие социальные вещи. Но в основном государство в лице Нацбанка контролирует лишь денежную массу, количество денег в обороте.

У нас же при видимости рынка государство, МАРТ контролируют цены, с одной стороны, принуждая предприятия продавать свою продукцию по фиксированной цене, а с другой, требуя роста производительности. Предприятия, со своей стороны, цены все равно потихонечку завышают различными способами.

Это было очень четко видно в советское время, когда объём валовой продукции завышался – так, известный ученый-экономист советского периода Николай Шмелев упоминает, что в 1976-83 годах производство техники в единицах возросло на 9%, а при исчислении в рублях – на 75%.

Аналогичная практика приписок сохранилась и сейчас, когда отчетность «пишется красиво», а по отчетам Белстата, по индексу роста цен за некоторые годы четко видно, насколько искусственно цены опережают рост количества выпущенных товаров.

А если сравнить в статистическом ежегоднике основные социально-экономические показатели за 10 лет, с 2010-ого по 2019-ый, найдем, что рост потребления, реальная зарплата населения выросла на 176%, а, например, производительность труда по ВВП составила 119%. Так за счет чего росли зарплаты?

Поэтому, резюмирует эксперт, проведенная деноминация от роста инфляции Беларусь не спасла, а выстроенная по образу и подобию СССР модель командно-административной экономики рано или поздно приведет к краху.