Статья Путина — документ империи, входящей в эпоху своего упадка

Это особенно чувствуется на контрасте с программной речью Си Цзиньпина.

Так совпало, что руководители России и Китая Владимир Путин и Си Цзиньпин с разницей всего в две недели выступили с программными заявлениями. Президент РФ написал, как он сам это назвал, «аналитический материал», озаглавленный «Об историческом единстве русских и украинцев», а председатель КНР произнес не менее важную идеологическую речь на церемонии в честь столетия компартии Китая.

Надо понимать, что это не просто два очередных, пусть и важных, послания собственным народам и миру. Можно сказать, что перед нами манифесты двух неоимперий. Однако суть их противоположна. Речь Си Цзиньпина — это воззвание лидера нации, которая похожа на готовящегося к прыжку молодого тигра. Статья Путина — документ империи, входящей в эпоху своего упадка.

Строго говоря, на полноценный манифест тянет, в первую очередь, выступление председателя КНР. По его словам, Китай «встал с колен» и готов «разбивать головы» врагам. Для китайцев (а учитывая их экономическую и военную мощь, то и для всех народов мира) наступает «новая эпоха». Расшифровки такое послание не требует, его месседж предельно ясен.

Не прерывающийся вот уже сорок лет бурный рост капиталистической экономики КНР, прикрытый, словно фиговым листком, красным флагом и мантрами про «социализм с китайской спецификой», не мог не привести к закономерным последствиям.

Новая империалистическая держава (напомним, что одним из основных признаков империализма является вывоз капитала, а Китай инвестирует сейчас огромные средства практически по всему земному шару), экономика которой построена на экспорте товаров, задыхается в тех рамках, которые пытаются установить для него старые «империалистические хищники». Теперь никаких ограничений для него быть не должно. Если что — на угрозу применения силы молодой китайский империализм готов отвечать соответствующим образом. Тот факт, что в выступлении председателя Си упомянута китайская армия, весьма символичен…

Единственное, что сейчас невозможно предсказать, — это когда и на ком начнет разминать свои военные мускулы Пекин. Я думаю, что ближайшие и очевидные цели — спорные острова Южно-Китайского, Восточно-Китайского морей, возможно Тайвань. Далее, как говорится, везде…

Насколько успешно будет развиваться военная экспансия китайского империализма — будет зависеть от реакции западного мира, прежде всего, США. Если Запад вновь, как в 30-40 годы XX века, начнет заниматься «умиротворением агрессора», аппетиты Пекина и его уверенность в собственных силах будут только расти.

Тем не менее, повторю, — с китайским манифестом все предельно понятно. Чего не скажешь о статье Владимира Путина. Здесь все гораздо сложней, витиеватей. Да и вся нынешняя российская внешняя политика порой выглядит куда более азиатской, чем китайская при Си Цзиньпине.

Отмечу, что статья Путина о русских и украинцах лишь отчасти тянет на некий глобальный манифест. Настоящим программным документом такого рода стала его Мюнхенская речь 2007 года, после которой мы и увидели решительные шаги — первые уже на следующий год в Грузии, затем в 2014-м в Крыму и на востоке Украины. А в 2015 году Россия начала сирийскую кампанию, которая продолжается по настоящее время.

Статья российского лидера — лишь часть его международной политики. Ее важность не в исторических экскурсах или подборке тех или иных фактов, а в том, чтобы решить задачу любыми способами вернуть Украину в сферу российского влияния. Ведь, по мнению ряда серьезных экспертов, никакой российский имперский проект без нее успешным быть не может.

Но тут дело не только в историческом пафосе, «общих корнях» и так далее, а принципиально в другом. В жизни каждой империи есть эпохи расцвета и заката. Расцвет всегда сопровождается очень простым процессом — максимальным расширением границ. После чего наступает стадия упадка, которая в прежние времена могла тянуться столетиями. Ее основным признаком является приостановка внешней экспансии — переход от бесконечного расширения территории к окапыванию по периметру внешних границ и попыткам сохранить завоеванное.

Наверное, самым наглядным примером здесь можно назвать Вал Адриана в Британии, который был построен римлянами в 122—128 годах н. э. для защиты от непокоренных ими северных британских племен. В 207 году император Септимий Север попытался расширить римские владения на север от этого вала, но потерпел неудачу. В конце III века римляне еще дважды пытались предпринять подобные походы, но каждый раз безрезультатно. После этого уже кельты начали почти непрерывные попытки прорыва Адрианова вала. Римляне продержались в Британии еще чуть больше ста лет, но все же в 407 году окончательно вывели оттуда свои легионы.

Однако в наше стремительно меняющееся время эпоха упадка империй сокращается от нескольких столетий (как это было не только с Западной Римской империей, но и с Византией) до десятков, а то и всего нескольких лет…

Обсуждая последние семь лет внешнюю экспансию современной России, мы как-то не заметили, что, начиная с 2015 года, приращение ее территории (оформленное юридически, как присоединение Крыма, или неформальное, как в случаях с Южной Осетией, Абхазией, ДНР и ЛНР) больше не происходит.

Да, в 2015 году РФ вошла в Сирию, но эта операцию нельзя отнести к экстенсивному расширению территории. В Сирии Россия, во-первых, поддержала одного из своих немногих союзников на международной арене — президента Башара Асада. Во-вторых, эту операцию она использовала в сугубо практических целях — испытания нового российского оружия в условиях реальных боевых действий, после того, как масштабные военные операции в Украине были фактически приостановлены. Ну, и по мелочи — попытки контроля не столь уж и многочисленных в этой стране активов (Сирия не самое богатое углеводородами государство, к тому же основные нефтеносные районы там контролируют американцы).

Кроме того, одной из важных, на мой взгляд, задач ввода российских войск в Сирию, было как раз переключение энергии наиболее пассионарной и воинственной части сторонников «русского мира» на что-нибудь другое.

Судя по всему, уже тогда, в 2015 году, в Кремле осознали, что возможности для экстенсивного расширения исчерпаны, и нужно начать выстаивать свою версию Адрианова вала. Этому поспособствовали, в первую очередь, события в Украине.

Дебальцевское сражение, которое было проиграно украинскими войсками, тем не менее показало, что у новых властей в Киеве появилась настоящая армия. По итогам этой битвы волне могли вновь быть повторены слова царя Пирра, произнесенные им после победы над римским войском: «Еще одна такая победа и у меня не будет армии».

Большая часть украинских войск, попавших в «котел» на Дебальцевском плацдарме, с боями вырвались из окружения. И это были уже отнюдь не те разрозненные и растерянные отряды, которые несколькими месяцами раньше были окружены под Иловайском. После Дебальцево, вероятно, и стало понятно, что теперь «вернуть Украину» можно только ценой тотальной войны и огромных человеческих жертв. Но, полагаю, к такому в Кремле не были готовы ни тогда, ни, тем более, сегодня.

В этом смысле статья российского лидера про русских и украинцев (заметим, тема Белоруссии в ней почти не затронута, потому что после массовых протестов 2020 года и истории с захватом самолета Ryanair Александр Лукашенко превратился в «хромую утку» и полностью зависит от «старшего брата») — это последняя попытка договориться с Украиной. Причем обращенная не к политикам, а через их голову напрямую к украинским гражданам.

Вторжение в Украину может пойти по сценарию высадки в Нормандии

Но переломным для изменения глобальной стратегии Кремля стал, конечно, 2020 год. Напомню, что в феврале–марте этого года российско-сирийская коалиция потерпела в Идлибе сокрушительное поражение от турецкой армии.

А осенью того же 2020 года разгром пришлось пережить союзной России Армении, которая не смогла помешать захвату Карабаха азербайджанскими войсками, обученными и управляемыми турецкими офицерами. В итоге ее лидеру Николу Пашиняну пришлось забыть о малейших надеждах на защиту ОДКБ и подписать де-факто акт о капитуляции.

Мне, конечно, могут напомнить масштабные учения российской армии весной 2021 года в непосредственной близости от украинских границ. Кое-кто из авторитетных военных экспертов прогнозировал тогда, что вторжение российских войск в Украину произойдет уже в мае–июне, менее вероятно — осенью текущего года. Как видим, первый срок уже прошел, но война не началась. Что-то подсказывает, что и осенью ничего подобного тоже не случится. Империя переходит к обороне…

Так что на огромном пространстве Евразийского континента мы видим два одновременных, но направленных в противоположные стороны процесса. Если Китай только «просыпается», начиная мечтать теперь уже не только об экономическом доминировании, но также о политическом и военном, то нынешняя Россия прошла пик надежд на возрождение СССР в том или ином виде.

Естественно, из Кремля не может прозвучать призыв, мол, все, сидим дома, обустраиваем границы, по возможности продолжаем наращивать военную мощь, но больше всерьез никуда не лезем — ресурсы для этого кончились. Пропаганда продолжит периодически попугивать «западных партнеров» ядерной триадой, но в реальной политике никаких попыток экспансии в сторону бывших советских республик, скорее всего, больше не будет.

Александр Желенин, «Росбалт»