«Вспомнились Нью-Васюки»: зачем Шойгу предлагает перенести столицу РФ в Сибирь

Эксперты считают эту идею как минимум странной.

Министр обороны России Сергей Шойгу предложил перенести столицу страны в Сибирь, а кроме того – построить здесь пять новых городов с населением до миллиона человек. Эксперты, опрошенные "Сибирь.Реалии", считают эту идею как минимум странной и нереализуемой.

"Нам необходимо в Сибири построить три, а лучше пять крупных центров научно-промышленных, экономических центров, проще говоря, городов с населением 300–500 тысяч, лучше – до миллиона человек", – цитирует Шойгу сайт Минобороны. Эти слова министр произнес на встрече с научной общественностью Сибирского отделения РАН.

Самые "молодые" города в России строили в основном в 70–80-е годы, в советский период – как правило, они возникали на месте разработки новых нефтегазовых или угольных месторождений. В данный момент их население насчитывает максимум 20–30 тысяч человек.

– Идея очень странная, – считает урбанист, кандидат географических наук, президент компании Habidatum, специализирующейся в области замеров и аналитики спонтанных городских данных, Алексей Новиков. – Численность населения города и количество городов всегда задано естественным длинным процессом складывания системы расселения. Любой новый город – это гигантское возмущение в этой системе расселения, и он может просто не удержаться, потому что будет не хватать связей, районов, подкрепляющих его по населению, по экономике и так далее. Просто построить новый город – затея очень тяжелая и, как правило, никогда не удается. Мы знаем очень мало примеров строительства новых городов. Они проходят какой-то цикл после стройки, а потом перестают нормально функционировать и становятся обузой на экономике. Это стандартная история, ее видно по всем переселенческим странам, и по Канаде, и по России – особенно по Сибири. Если вы сложите карту России пополам, у вас в западной части будут жить 135 млн человек примерно, а в восточной – 7–8. Если вы сложите европейскую половинку пополам, середина придется где-то на Урал, тогда у вас в западной части будет жить 100 млн, 35 – на Урале и в Западной Сибири, а вся вторая половина страны – это максимум 8 млн человек. Единственный смысл воплощать эту идею – делать это в районе Владивостока, но только если есть мощные связи с Китаем и со Штатами. А так как их, в общем-то, нет, раздумывать об этом было бы странно. Это безумно дорогой проект.

– Гораздо более интересной задачей было бы переселение людей. По оценкам Всемирного банка, в России 25 млн человек живет там, где жить невозможно – это экстремальные с климатической точки зрения места. В этой связи, например, население Магаданской области раз в 5 лет обновляется на 50 процентов. Такая вот текучка – люди приезжают туда ненадолго. Это довольно ненормальная ситуация. Программа переселения граждан из районов Крайнего Севера появилась в 1995 году. Это люди, которые оказались в таких местах либо в силу освоения месторождений, либо в силу печальных исторических событий – ГУЛАГ, в частности, подтолкнул систему расселения в сторону странного, неэффективного расположения. В 2002 году программа переселения была оформлена в Федеральный закон №125. С тех пор федеральное финансирование программы снижается, удлиняются очереди и задолженность по финансированию жилищных сертификатов. Проблема не раз рассматривалась в правительстве, но из-за снижения финансирования годы ожидания своей очереди участниками программы только растут. А тут новые города в Сибири и столицу переносить… Абсурд. Идеальной программой было бы не строительство новых городов, а вывоз людей из районов Крайнего Севера и климатически экстремальных зон.

– Куда?

– У нас огромный миграционный поток идет на юг России – Краснодарский край, Ставропольский край, Ростовская область и так далее. Прекрасные города европейской части, в том числе серединной России, вполне в состоянии расти, их можно рассматривать как потенциальный "магнит" для населения из районов Крайнего Севера.

– Но ведь из городов центра России идет колоссальный отток в столицы – из-за низкого уровня жизни. Об этом говорят демографы. Где северяне будут работать в этих регионах?

– Рабочие места создаются не государством, а людьми, предпринимателями. Людям нужно помочь переселиться – подъемными, сертификатами и так далее. Программа поддержки малого и среднего бизнеса – это всегда хорошо, но она у нас очень сильно зависит от планировок городов, потому что малый и средний бизнес – это, прежде всего, услуги. А эти советские планировки так устроены, что они не дают собраться людям в одном месте и тем самым создать клиентский поток для малых и средних предприятий. Поэтому, если не брать центры крупных городов, они у нас в довольно загнанном состоянии. В советское время никто про бизнес не думал, практиковались тоталитарные модели расселения. Экономически они оказались крайне неэффективными и не монтируются с рыночной экономикой.

Но я считаю, что условия трудоустройства в европейской России гораздо лучше, чем в Сибири и на Дальнем Востоке. Больше разнообразия профессий, высокий спрос, безработица реально низкая. Я думаю, что устроиться не только получится, но мигранты принесут с собой и предпринимательскую энергию, сами создадут рабочие места, увеличат спрос, повысят конкуренцию. Миграция с этой точки зрения – исключительно позитивный процесс для европейской России.

Но программа переселения очень сложная с управленческой точки зрения. Надо продумать, сколько народу остается в тех городах. Чтобы люди, которые еще не уехали, имели возможность учить детей, лечиться и так далее. Очень сложная программа, но ее действительно имеет смысл реализовать. А новые города – это очень странная идея. Ее, разумеется, никто не будет воплощать в жизнь, потому что она безумно дорогая и не имеет ни экономического, ни географического смысла. И вообще, новые города с географической точки зрения – это нонсенс. Города не строятся, они растут. Впрочем, такие предложения появляются не первый раз, есть даже ученые, которые их озвучивают. Система расселения измеряется правилом Ципфа, оно действительно показывает, что нам не хватает городов-миллионников. Но никто не говорит о том, что они должны быть в Сибири. Их не хватает в европейской части страны, а не хватает потому, что экономика – ресурсная, а не постиндустриальная. Движущих сил экономики в постиндустриальном секторе и даже индустриальном очень немного. А от этого зависит и развитие города, разумеется – если появляется диверсификация предприятий, профессиональных и социальных ролей, огромные международные и внутренние связи. Но все это можно достигать в плотных средах, а у нас единственные плотные среды – это европейская часть России. В Сибири же города, скорее, держат пространство. Если только Владивосток будет активно развиваться, он может стать чем-то вроде Сиэтла или Ванкувера. Или напоминающим южнокорейские города.

– Но можно ли подобное представить без серьезных реформ в стране?

– О, да. Конечно, требуются реформы – экономические и геополитические. Нужна активная международная политика, сотрудничество, открытые границы и так далее, – говорит Алексей Новиков.

Слова Сергея Шойгу, вероятнее всего, не совсем правильно поняли, считает ведущий научный сотрудник Отдела социально-экономической географии Института географии РАН Вячеслав Шупер.

– Эта идея выдвигается далеко не в первый раз. Ее неоднократно высказывал, например, такой почтенный историк, как Алексей Громыко, директор Института Европы РАН. В Сибири всего три миллионника: Красноярск, Новосибирск и Омск. Насколько я знаком с предыдущими высказываниями Шойгу, он человек далеко не глупый. Тем более – президент географического общества. Так что тут, думаю, могут быть погрешности в формулировках. Рассматривать возможность строительства миллионных городов в тайге я не буду, так как не считаю Шойгу дураком. Он сам строитель и прекрасно знает, что это такое. По поводу переноса столицы – мы были свидетелями попыток переноса столицы в Новую Москву, которые приняли совершенно анекдотический характер. Если ее не удалось перенести в Новую Москву, тем более не удастся перенести в Новосибирск, – уверен Вячеслав Шупер.

– Зачем строить город на новом месте, если существующие развиваются далеко не так динамично, как хотелось бы? Те усилия, которые сейчас прилагаются для освоения Дальнего Востока, в частности Приморья, выражаются в основном в точечных проектах, которые пока не дали синергетического эффекта, как принято говорить – не способствовали развитию окружающих территорий, не стали полюсами роста. Оптимисты говорят, что надо просто подождать. Ведь создаются гигантские предприятия – та же верфь "Звезда" (Судостроительный комплекс "Звезда" – российское судостроительное и судоремонтное предприятие, находящееся в городе Большой Камень Приморского края. – Прим. СР), и это должно оказать влияние на экономику региона. Но я не уверен, что оно будет достаточным. Главную проблему я вижу в том, что у руководства страны нет единого мнения о путях освоения Сибири и Дальнего Востока. Одни считают, что надо осваивать эти территории широким фронтом, а другие – что надо заходить туда точечно, с отдельными проектами. И при втором подходе, естественно, население там будет сокращаться. Но население сокращается и в России в целом, хотя в Сибири и на Дальнем Востоке этот процесс идет быстрее. Кстати, приграничная с Дальним Востоком китайская провинция Хэйлунцзян потеряла за 10 лет 18 процентов населения – люди переехали на юг, где выше зарплаты. Китайцы очень мобильны, они всегда готовы собрать чемодан и ехать туда, где есть перспектива. К слову, дальневосточники тоже значительно мобильнее, чем жители центра России. Их там надо удерживать не какими-то отдаленными перспективами, а вполне осязаемыми.

– Например?

– В азиатской России необходимо двустоличие. Она слишком велика и слаба демографически. Поэтому там должны быть две мощные столицы – большой Новосибирск вместе с Томском, этакий континентальный Петербург. Между ними необходим скоростной транспорт, чтобы объединить интеллектуальный потенциал этих двух мощнейших кластеров. Они ни в коем случае не должны конкурировать друг с другом, это должен быть единый организм. И большой Владивосток как тихоокеанский Петербург. Однако демографические ресурсы не только азиатской России, но и страны в целом, совершенно недостаточны для наращивания численности населения существующих городов Сибири. Тут нужна совершенно иная концепция роста. Тот же Новосибирск с Томском должны стать опорным пунктом взаимодействия с Индией. Нужна соответствующая специализация – научные исследования, образование, все отрасли, которые производят транспортабельную продукцию с высокой добавленной стоимостью. Я не считаю нереальной задачу создать высокооплачиваемые квалифицированные рабочие места не в городах, построенных посреди тайги, а в существующих городах Сибири и Дальнего Востока. Как и развивать там высокотехнологичные производства.

– Почему же за 20 лет этого не было сделано? Мы видим, какова демографическая ситуация. С 2012 года, в котором было создано Минвостокразвития, по 2018 год численность населения ДФО сократилась на 100 549 человек. Потом за счет присоединения Забайкалья и Бурятии выросла до 8 188 623 человек в 2019 году. А на 1 января 2021 года это число сократилось до 8 124 053.

– Я считаю, что причина – раскол в элитах. У нас нет диктатуры развития. Советский Союз тоже был авторитарным государством, даже тоталитарным. Но это не значит, что решения принимал один человек. Там все время было перетягивание канатов, особенно в период застоя. Брежнев последние несколько лет хотел уйти по состоянию здоровья, но ему не давали это сделать, потому что он держал равновесие. Если бы ушел, это бы привело к дестабилизации ситуации. И Путин точно так же держит равновесие, это главная его задача с точки зрения обеспечения текущей стабильности. Даже у разных ведомств разные видения путей экономического развития страны. А что там под ковром – вообще отдельный вопрос.

– И все же, на ваш взгляд, при том положении вещей в коридорах власти, каким вы его видите, насколько реалистичными выглядят идеи Шойгу о создании городов-миллионников в Сибири?

– На сегодняшний день форсированное развитие азиатской России не представляется весьма вероятным. Но положение может и будет меняться, главным образом под влиянием внешнеполитических факторов – я имею в виду, прежде всего, отношения с Западом. Изменения в стране становятся уже вопросом выживания, а не развития. Но проект Шойгу нельзя считать какими-то проработанными предложениями по освоению Сибири, это, скорее, экспромт.