Владимир Милов: Российская олигархическая экономика скоро лишится серьезного внешнего притока денег

Это станет тяжелым ударом.

Экономист и бывший замминистра энергетики РФ Владимир Милов считает, что Россия упустила начало мировой перестройки энергетики с углеводородной на "зеленую" и уже не сможет занять значимое место на этом рынке. В большом интервью "Настоящему Времени" он предсказывает:

значительное падение мировых цен на нефть уже в ближайшие 10-15 лет, что сильно ударит по близким к Кремлю энергокомпаниям и возглавляющим их олигархам,

инфляцию на продукты и товары первой необходимости, которая в России будет превышать 10% в год,

дальнейший отток иностранных инвесторов из российских компаний и их вытеснение госструктурами и близкими к Кремлю бизнесменами.

Дело Майкла Калви

– Давайте начнем с "дела Калви". Суд в Москве 7 августа признал основателя инвестфонда Baring Vostok виновным по делу о хищении средств банка "Восточный" и приговорил его к пяти с половиной годам условно. Как этот приговор отразится на российской экономике и приведет ли он к оттоку иностранных инвесторов из страны?

– Если говорить конкретно о деле Калви, то, как говорят инвесторы, оно уже priced in. То есть для инвестиционного сообщества сам факт того, что было возбуждено такое дело, и того, как проходил процесс — он гораздо важнее конкретного приговора.

Это дело было одной из самых шокирующих новостей для инвестиционного сообщества, потому что изначально это был чисто гражданский правовой спор, в который вмешалась не просто ФСБ, а самый высокий уровень российских спецслужб, и спецслужбы получили прикрытие, "крышу" со стороны президента страны.

Помните, как вначале, когда Калви поместили под арест, Путин говорил: "Вы-то не знаете, что там в деле, а ФСБ знает". Это означало полное доверие высших руководителей страны ко всем закрытым материалам дел, этого и подобного ему, которое общество даже не может оценить.

Мы, к сожалению, привыкаем сегодня к таким "закрытым" процессам, на которых аргументы сторон, факты, доказательства оценить нельзя, а вердикт принимается на основании административного решения, исходящего буквально от нескольких людей во власти. То есть какие-то высокопоставленные бонзы в ФСБ что-то решили, но никому не сказали, доложили президенту, и президент считает, что все в порядке. Контраст между нормальной организацией разбирательства по таким претензиям и тем, что сегодня происходит в путинской эфэсбэшной России, он не может быть более ярким, чем мы видим.

Поэтому дело не в конкретном приговоре, а в том, как это дело начиналось и строилось. И я думаю, что инвесторы давно уже все поняли. И гораздо более важная для них новость — это не приговор по делу Калви, а, например, новация от налоговой инспекции, которая хочет блокировать имущество просто при наличии подозрений на участие в схемах ухода от налогов. То есть презумпция невиновности налогоплательщика, которая прямо прописана в Налоговом кодексе, в этом случае отправляется в мусорную корзину. Само появление таких новостей говорит о том, что каких-то серьезных инвестиций в Россию ждать не приходится.

Кстати, иностранные инвестиции в Россию и сокращаются. Прямые иностранные инвестиции в Россию от значимых стран, стран "большой семерки", Китая довольно резко сокращались в последние годы. Основной портфель наших прямых инвестиций – это все российские отмытые деньги через офшоры, типа Кипра. Кипр – крупнейший инвестор. Поэтому, конечно, никакого инвестиционного климата уже нет и у нас все это приближается к абсолютному нулю – минус 273 градуса по Цельсию.

– Как вы думаете, появится ли хоть один инвестор в перспективе, который рискнет и зайдет на российский рынок? Или для властей задача сейчас – удержать старых инвесторов?

– Да, сейчас для властей самая главная задача – это удержание старых [инвесторов], потому что от них уже самые лояльные бегут. Когда у нас в 2014 году из-за войны с Украиной испортились отношения с Западом, то сказали, что "теперь нам плевать, мы дружим с Китаем и кто такой этот Запад – мы знать не знаем". С того времени, с 1 января 2014 года, прямые китайские инвестиции в Россию уполовинились, уменьшились почти вдвое.

В конце мая пошли публикации, что немцы – Uniper (бывшая E.ON) – хотят продать свою долю в генерирующих компаниях в электроэнергетике. А этот E.ON – это была традиционно одна из лояльнейших "Газпрому" и Путину структур, прямо уж куда крепче, союзник, партнер по "Северному потоку – 2". То есть потихонечку все выходят из России, все все продают. Этот тренд довольно заметный.

В основном, кстати говоря, инвесторы сейчас работают там, куда не дотягивается большая рука государства, например в ретейле всяком и прочих производствах, ориентированных на потребительский рынок. Но из стратегических отраслей там давно уже практически выдавлено все.

Как будут расти цены в России в ближайшие годы

– Вы сами заговорили про розничную торговлю, давайте уйдем от большой экономики к экономике, которая понятна всем нашим потребителям? Власти цены на так называемый "борщевой набор" пытались регулировать в начале года, а весной пытались регулировать цены на масло. Сейчас эти цены сдерживают? Я правильно понимаю, что после 19 сентября (день выборов) люди должны будут всерьез пересматривать свою политику трат? И цены изменятся, вырастут?

– Центробанк прогнозирует общую потребительскую инфляцию по году в России в районе 6%, но последние цифры по продовольственному росту цен – это около 9% только в июне, год к году. И рост ускоряется. Мы, очевидно, увидим, что инфляция будет больше.

Внутри продовольственной корзины есть свои истории: мы видим, что крупы, подсолнечное масло, сахар, те же молочные продукты, то же мясо – они могут дорожать сильно быстрее инфляции. Скажем так: ключевые товары могут стабильно уйти в двузначную зону, то есть двузначные цифры, больше 10%. Это очень болезненно для населения. Потому что, по всем данным, например РОМИРа, 55-60% трат россиян приходится на продукты. И чем беднее семьи – тем эта доля выше.

Говорят, что инфляция — это налог на бедных. Это именно так и работает: когда продукты дорожают быстрее, чем остальные товары, то, конечно, это бьет сильнее всего по беднейшим слоям населения, которым и так несладко.

Но, кстати говоря, растут цены не только в продовольствии. Если вы погуглите новости, то увидите, что экономисты прогнозируют резкий рост цен на канцелярские товары перед 1 сентября, на одежду и обувь осенью. Во многом это все отложенные эффекты бешеной девальвации рубля, которую мы видели в последние годы. Так что никаких хороших новостей путиномика никому, в общем, сообщить не может.

– При этом ближайшее окружение Владимира Путина, люди, которые традиционно входят в сотню журнала Forbes, стали только богаче в этом году. Это, конечно, мировой тренд, когда богатые становятся еще богаче, но в России, по-моему, эта динамика еще заметнее. Поправьте меня, если это не так?

– Надо сравнивать Россию с похожими экономиками. Например, мы один в один по размеру экономики с Южной Кореей, у нас одинаковые ВВП. Но в Южной Корее нет столько миллиардеров! У нас в списке богатейших людей мира больше ста россиян, мы входим в топ-3 стран по этому показателю. То есть по уровню жизни населения, развитости инфраструктуры и всего мы где-то в одном месте, и все это место знают. А вот по числу миллиардеров мы реально в лидерах.

Похожа, сопоставима с нашей экономикой Польша (она меньше по размеру ВВП, но это крупная экономика, которая входит в топ-25 стран, и она проходила похожие трансформации в 90-е годы). Так там вообще нет миллиардеров. Нет их и в Германии, например. Германия, конечно, сильно крупнее нас, но там один или два миллиардера, по-моему, в первой сотне.

Поэтому здесь я бы не кивал на мировые тренды, мы здесь сильно отличаемся от других стран. У нас гораздо выше вот эта ненормальная концентрация богатства. И это прямое следствие путинской государственной монополистической модели, когда все секторы отдаются нескольким "неодворянам", как они себя любят называть.

"Зеленой" энергетики у нас нет вообще"

— Наши коллеги из экономических редакций уделяют много внимания тому, что Европа уже в ближайшие годы собирается отказываться от углеводородов и большинство автомобилей будут переведены на электричество к 2030-2035 году. При этом Россия экспортирует в первую очередь углеводороды. И довольно успешно построила новый трубопровод "Северный поток — 2". Чем обернется для российской экономики переход Европы на более "зеленую" энергетику?

— Это все грозит России очень тяжелым ударом, примерно похожим на то, с чем столкнулся Советский Союз в конце 80-х годов XX века, когда случился обвал мировых цен на нефть.

Тот обвал цен долго готовился: то, что он произойдет, было понятно еще с конца 70-х годов, потому что было ясно, что на рынке формируется дикий избыток нефти, а тренды были таковы, что спрос будет падать. И Советский Союз оказался к этому полностью не готов, и это сильно повлияло на распад страны.

Сейчас ситуация еще хуже. Потому что что такое "зеленая" энергетика? Я просто назову несколько цифр. Ее доля в мировом балансе первичной энергии еще лет 20 назад была около 0%, 0,5%-0,6%. В 2020 году "зеленая" энергетика дала уже около 5% мировой первичной энергии. Атомная энергетика при этом дала 4%. Это уже огромная индустрия, которая обогнала атомную энергетику по масштабам. В прошлом году были введены в строй солнечные и ветряные мощности, которые дают 240 гигаватт, это ровно столько же, сколько вся энергосистема России. Представляете: просто еще одна "Россия" появилась на энергетической карте мира, чисто солнечная и ветряная?

И нас на этом рынке нет вообще! Мы ничего не производим, "зеленой" энергетики у нас нет вообще, она составляет 0,2% в российском энергобалансе. Причем это очень специфические кейсы, например геотермальная энергия на Камчатке или ветряки в Калмыкии. Это очень локальные истории. Если и их убрать, то вообще будет ноль без палочки. Мы этим сектором не занимаемся, не присутствуем на рынке "зеленой" энергетики.

Поэтому я думаю, что это фатально и мы уже упустили время: на этом рынке действуют другие игроки. Они заняли эту нишу, и ее развитие идет экспоненциально.

И я думаю, что вся эта история с противодействием изменению климата, с "зеленой" энергетической революцией, она не на начальной стадии находится. Из тех цифр, которые я вам назвал, следует, что она в самом разгаре. И те цели, которые нам формируют правительства развитых стран, ЕС, США, Китая (именно Китай сейчас лидер по вводу возобновляемых мощностей, на него приходится две трети новых вводов солнечной и ветряной энергетики), — все планы, которые они объявляют — это не то чтобы что-то новое. Это финальная точка в тренде, который давно идет. И ему осталось 10-15 лет для того, чтобы "зеленая" энергетика начала полностью доминировать в мире.

— Мировой рынок углеводородного топлива к этому времени резко сократится?

— Старые углеводородные рынки останутся. Неправильно говорить, что нефть вообще уйдет с рынка, потому что она продолжит использоваться в авиации или, например, в судоходстве в качестве топлива. Но электромобили начнут доминировать на рынке уже в следующем десятилетии, хотя полностью двигатели внутреннего сгорания они еще не скоро вытеснят. Этот процесс займет еще пару десятилетий или больше.

Нефть и особенно газ останутся: газ является таким "переходным" топливом, ведь он гораздо чище угля. Я думаю, что газ будет продолжать играть серьезную роль, а его роль в энергобалансе даже будет возрастать. Но становление "зеленой" очень сильно ударит по ценам на углеводороды. И Россия больше не будет получать от продажи нефти и газа тех сверхприбылей, к которым привыкла, получать и "пилить" эти деньги там где-то наверху. Поэтому путинская олигархическая монопольная экономика лишится очень серьезного внешнего притока денег.

И куда она пойдет, чтобы их компенсировать – можно догадаться, это будет в соответствии со старой формулой: "Папа не будет меньше пить, это дети будут меньше есть". Мы уже видели, как это происходит: те же российские нефтяники, если им не хватает выручки с мирового рынка, серьезно повышают внутренние цены на топливо. Или миллиардер Тимченко и члены его семьи начинают уходить из нефтегазового бизнеса в рыбный, или что-то еще. Мы это еще увидим.

И если путинская олигархическая монопольная экономика к тому времени останется, это будет означать, что будущее падение сырьевых доходов они будут пытаться компенсировать за счет выжимания соков с внутреннего рынка – чтобы сохранить свои старые привычки к роскоши.