Музея массандры не будет

Белорусский протест – мировой бренд.

Массандра вовсе не стала Массандрой под влиянием «Массандры», вопреки убеждению многих. Она просто такой родилась. И еще три года назад утверждала с радостной улыбкой на устах, что диктатура – это белорусский бренд. Наверное, думала, будто произносит нечто остроумное и даже афористичное.

Но ничего нового она не произнесла. В администрацию Лукашенко всегда брали только тех, кто родился полной массандрой, И эту бредовую максиму – будто диктатура может быть международным брендом – они пытались втемяшивать в головы всякого встречного, будь то сам Лукашенко, депутат, чиновник, журналист или прохожий. Все ждали, когда количество перейдет в качество, и весь мир наконец заговорит: «О, Беларусь! Шикарная диктатура, премиум-класс, лакшери-сегмент. Отличный крой, грамотный маркетинг, лимитированная коллекция». И недоумевали, почему мир молчит.

В девяностые был у Лукашенко такой помощник – Сергей Посохов. Абсолютно массандрового разлива человек. Так вот, еще в 1996 году, когда произошли сразу два скверных для страны события – избиение участников «Чарнобыльскага шляха» и референдум, уничтоживший парламент, - Посохов говорил журналистам: вы поймите, никто в мире вообще не знает, что такое Беларусь, и все думают, будто это какой-то кусок России, а благодаря Лукашенко и тому, что он делает, люди за границей потихоньку начинают узнавать Беларусь, и она наконец появляется в мировых новостях не только благодаря Чернобылю. Вскоре после этого начались новые разгоны митингов и аресты журналистов, так что массандровым брендингом в меру своего интеллекта все они занимались много лет подряд.

Вот только диктатура брендом стать не может. Да и если бы могла, Лукашенко в этом сегменте рынка по сравнению с Джугашвили и Адольфом Алоизьевичем делать было бы нечего, все равно не дотянул бы (это как в истории про конкурс идиотов, на котором он занял бы второе место). А все попытки создания более скромных, зато мирных брендов проваливались в тартарары. Все время получалось что-то местечковое, аляповатое и бесталанное: то «Славянский базар», то «Дожинки», то космический спутник «Белка» навернувшийся прямо на взлете. Да уж, с таким товаром даже к проходящему поезду на заброшенном полустанке не выйдешь – стыдно. Уж лучше сало и самогон. Даже западных пиарщиков-тяжеловесов вроде лорда Белла нанимали, огромные деньги платили – и все равно на выходе абсолютный нуль, пустота, сборище ничтожеств, из которых, как их ни раскручивай, бренды не выйдут, хоть на банку с бобами на картинке Энди Уорхола их присобачивай – и то бесполезно.

Зато прошлым летом Беларусь неожиданно начала создавать бренды, которые мгновенно стали узнаваемыми и популярными в мире. Бело-красно-белый флаг. Белые одежды. Очереди к пунктам сбора подписей и пострадавшим от Карпенкова и Балабы кофейням и магазинам. Сцепки. «Жыве Беларусь!», «Баста!», «Убывай!». Женщины с красно-белыми зонтиками. «Вольны хор», из ниоткуда материализующийся и мгновенно исчезающий. Летучие партизанские акции. Огромные флаги, парящие в воздухе. Дворовые концерты. Многотысячные колонны. Песни сопротивления. Теперь весь мир знает «Муры» - причем не их испанский первоисточник, не польскую версию, не «Стены рухнут» по-русски, а именно наши «Муры» в переводе Андрея Хадановича. В США, Европе и Австралии поют «Тры чарапахі». Дальний Восток скандирует «от Хабаровска до Бреста диктатуре нету места!», потому что хабаровчане понимают: белорусский протест – это бренд, и именно его нужно брать за образец.

Причем если белорусский протест – это бренд, то сопротивление диктатуре уже стало мировой тенденцией, а сами белорусы – источником вдохновения. Кстати, обратите внимание: десять лет назад именно после 19 декабря и наших массовых протестов началась «арабская весна». За несколько месяцев были свергнуты три диктатуры. И сейчас, после белорусской волны, начались протесты на Кубе, в Тунисе, Гонконге. Мы вдохновляем весь мир: одних – на сопротивление, других – на помощь, третьих – на жесткие решения. И никаких ушлых лордов-пиарщиков, никаких бюджетов, никаких мозговых штурмов. Только совесть, мужество и солидарность.

А что же будет со всей этой массандрятиной? Они ведь тоже старались, огромные деньги осваивали, головой пытались думать, чтобы Беларусь в мировом контексте стала узнаваемой. Может, хоть какой-нибудь музей колхозной диктатуры для них придумать? Открыть где-нибудь под Шкловом - да и отправить туда их всех в качестве экспонатов? Так ведь туда ни одного туриста потом не затащишь, и снова они лягут бременем на государственный бюджет. Да и пространства жалко. Уж лучше построить на этом месте что-нибудь полезное - например, коровник. А всех любителей «Массандры» отрядить фермерам в помощь. Пусть хоть кому-нибудь раз в жизни пользу принесут.

Ирина Халип, специально для Charter97