Эксперт: Пространства для маневра у Лукашенко остается все меньше

Коллективный Запад и коллективный Восток начали работать в одном направлении.

Аналитик Сергей Чалый отметил, как президент России Владимир Путин опроверг позицию Лукашенко.

— Давайте внимательнее относиться к словам. Когда Путин говорит о Беларуси (на встрече с Меркель), что там «внутренний конфликт», это отрицает риторику Лукашенко о том, что это все тлетворное влияние Запада, блицкриг НАТО, танки, агенты, Украина, которая «подогревает», и т.д. Но если что, то Россия за нас вступится. Получается, что слова Путина дезавуируют всю эту повестку, — отметил аналитик в эфире «Еврорадио». — Два вот этих слова говорят о том, что, первое, конфликт — внутренний, а, во-вторых, что конфликт никуда не делся.

Сама же Россия не считает свое вмешательство внешним, считает внутренним. Встреча с Меркель — это небольшой успех Путина, потому что последние тренды как раз были в сторону того, что белорусский вопрос все больше решается без России.

Раньше мы думали, что без России ничего не решится, сейчас мы думаем, что Россия может быть поставлена перед фактом, когда все произойдет. Это говорит о большом успехе на западном направлении. Поэтому Путин сейчас пытается вернуть себе релевантность в разговоре с сильными мира сего относительно того, как решается судьба Беларуси.

Комментируя белорусско-российские отношения на данном этапе, Чалый обратил внимание на то, что означает отмена указа, который предоставлял льготы для ввозимых для последующего экспорта товаров.

— Мишустину была поручена унификация работы по белорусскому направлению. Он на протяжении полугода занимается закрытием тех дыр, которые специально создавались и бюджет России на этом терял большие деньги. Значит, на этом кто-то зарабатывал.

Очевидно, что это были какие-то специальные люди в России и специальные люди у нас.

Вся суть в экономической сфере интеграции между Беларусью и Россией была созданием такого рода разниц во внешнеэкономическом законодательстве, которое бы позволяло строить такого рода схемы. И, к сожалению, это затмевало всю остальную логику интеграции.

Отмена этого указа о предоставлении льгот НДС для товаров, ввозимых на территорию Беларуси с целью последующего экспорта, я думаю, ведет к тому, что этот «офшор» будет постепенно закрываться. То есть, Россия готова наступить на мозоли каких-то специальных людей ради того, чтобы закрыть эти дырки для своего собственного бюджета.

А поскольку контрагентами их специальных людей являются наши специальные люди, назначенные и аффилированные с властями агенты по распоряжению денежными потоками, то это, конечно, удар по тому, как зарабатывали наш бюджет и «второй бюджет», тот самый резервный фонд Лукашенко.

Постепенно Россия добивается своего плана минимум, а именно — вы нам, в принципе, не нужны, поглощать мы вас не хотим и не собираемся. В то же время есть базовые условия, в том числе унификация таможенного налогового законодательства, переход на автоматизированные систем и т.д.

Но дело взятия под контроль и закрытия этих дыр движется неумолимо. И в этом смысле пространства для маневра у Лукашенко остается все меньше. При этом все разговоры о продлении сроков нахождения на нашей территории российских военных объектов — это просто попытка набрать хоть каких-то страничек в папку для Путина.

А так она весьма бедна, и мы видим, что Россия постепенно дожимает. Это не угроза суверенитету, это угроза конкретно вот этим схемам, — считает Чалый.

Он пришел к выводу, что подобными действиями Россия добивается того же, чего и остальные страны, вводя санкции против белорусского режима.

— Получается, что, имея совершенно разные цели, условный коллективный Запад и условный коллективный Восток работают по факту в одном и том же направлении. Они ухудшают благосостояние и условия для функционирования вот этих специально приближенных к телу императора людей, через которых и работали серые схемы и наполнение этого второго бюджета.

И Путин, и Байден работают на то, ради чего задумывались все санкции. На то, чтобы через людей, которые имеют доступ к телу, донести мысль о том, что имеет смысл остановиться и развернуться. Понятно, что пока в это мало кто верит, но смысл этих действий именно такой, — полагает аналитик.