«А тут мы с Прокопом появились. Вместо чая – водка»: Каким был Юрий Пудышев

Не стало главного балагура белорусского футбола.

На 68-м году жизни не стало Юрия Пудышева. Чемпион СССР-1982 в составе минского «Динамо» был знаменит не только своими футбольными достижениями, но и любовью к шампанскому и красивым женщинам, за что по праву считался главным балагуром белорусского футбола, пишет «Трибуна».

О похождениях Пудышева ходит много легенд. И совершенно непонятно: были они на самом деле или нет. Каким останется Пудышев в нашей памяти? Собрали самые сочные истории из биографии Юрия Алексеевича.

О себе

«В вазочку из-под мороженого нальешь и потягиваешь»

«Я в те годы старался водку не пить – пиво, но больше шампанское. Знаешь, откуда я его пил? В вазочку из-под мороженого нальешь и потягиваешь. Думаешь – вот так бы из Кубка… С приятелем пили, барабанщиком из «Песняров». Стресс так снимал. Что-то не клеится – в ресторанчик. И преображаешься. Масть сразу идет. Правда, помешало один раз. Согрешил. В чемпионский год перед ЦСКА, 9 мая… Как не выпить за День Победы, скажи мне? Налопался. Малофеев давление замеряет, смотрит на меня круглыми глазами: «Ты что, Юра, ох…л?!» – «Виноват, высплюсь, посмотришь». Так мало того что выиграли — еще и гол забил. Но особенно хорошо после игры пилось».

«Явились проверяющие, видят – пьяные люди лежат. И – крест»

«В Минске встретили меня, накормили, в общагу прописали. После первой тренировки стол накрыл – а мне от команды девушку хорошую презентовали. А следом за мной, кстати, и Курнилку из московского «Динамо» в Минск выслали. Квартиру я получил в Минске символическую, однокомнатную. Я как взглянул на два ящика вместо стульев и голые стены, художницу знакомую приволок на пару недель. Стены расписывать. Живет, рисует, радуется. Может, спрашиваю, масляной краской стенку оформить? Нет, отвечает, стены отвалятся. По-другому надо. Она мне громадный крест с Иисусом угольком прям над койкой и намалевала. Шедевр. КГБ пронюхало – соседи бумаги начали писать от наших пьянок. Я их потом видел – 4 тома. Адресовали Шкундичу, милицейскому генералу, который «Динамо» курировал. Явились от него проверяющие, видят – пьяные люди лежат. И – крест. Говорят: «Советский офицер не может спать под крестом! Ты баптист, да?» Отвечаю – это Микеланджело».

«Газ с тормозом перепутал с испугу. Как дал!»

«Машину мне выдали в 79-м. Тоже история. «Копейка» с итальянским движком. Учусь кататься, приятель помогает. Поехали на Минское море. Проселочная дорога, катимся… Вдруг Малофеев откуда-то из кустов вылезает, в семейных трусах величины необъятной. Увидел мои «Жигули»: «Наши отдыхают – солидно. Молодцы, наконец-то хоть на природу выехали…» До моря метров двадцать остается, никак не больше. Говорю приятелю: «Шур, дай хоть я-то проеду, немного здесь». Надо ж учиться, правильно? Все равно людей нету. Сажусь. Вдруг парень дорогу перебегает – я газ с тормозом перепутал с испугу. Как дал! А дорога бугристая… Смотрим – летим. Деревья замелькали. Почти до самого пляжа долетели. Я по приземлении лоб о стекло разбил. (…) Починили машину, стал по новой учиться. В Минске как раз метро начали рыть. Котлованы. Почему я сейчас за руль не сажусь? Выпьешь – и сразу тянет девчонок подсадить, на скорости… А тогда – так и сделал. Второй час ночи. Город пустой. Девки балдеют. Чувствую – опять парю. Над пропастью. Одну пролетаю – во вторую почти сваливаюсь, вместе с машиной. В метро будущее. На выход, говорю, все. Машину там и оставил, только колеса передние болтаются над ямой. (…) С тех пор за руль не сажусь. Как подумаю, что чуть людей не загубил, и сразу не тянет».

«Закурил с горя и вижу, как дым замерзает»

«За моральное поведение меня всегда отсылали в другие команды. Правда, по динамовским линиям. 30 декабря преподносят подарок: «В Якутске нужно создать команду – выезжай». Смотрю по карте и вижу, что в тех краях вечная мерзлота. Какой футбол? Но меня успокаивают: «Вот тебе билет – лети». Прибыл в пункт назначения, выхожу из самолета, а за бортом «минус 55». От такого мороза моя болоньевая куртка в одночасье превратилась в носовой платок. Закурил с горя и вижу, как дым замерзает. Подбирают меня в аэропорту представители клуба, отвозят в ресторан и спрашивают: «Что вам нужно?» Я скромно попросил: «Квартиру и красивую женщинку, а то пропаду с вашими морозами». 31 декабря решили организовать в зале товарищеский матч. Побегали, повеселились, а после игры мне приводят женщину. Видимо, подарок. Можно сказать, спасла она меня от вечной мерзлоты».

«Слышу «бах», «бум», и Шурик выбегает лишь с одной веревкой в руках»

«За три дня до Нового года загулял и дома не появлялся. Тут звонит друг, Саша Алексейчиков, мол, надо встретиться и гульнуть. Сил у меня уже нет, а отказать товарищу не мог, ведь играли вместе. Я согласился, но с условием: сперва необходимо решить один вопрос. Попросил Шурика купить торт и зайти ко мне домой. Раньше торты продавались в таких страшных коробках, которые обвязывались бечевкой. В общем, встретились, позвонили в квартиру, друга запускаю первым, а сам остаюсь ждать на лестничной площадке. Просто рассчитывал, Шурик с моей женой все вопросы урегулирует. Знал, что она его уважает, потому надеялся, что все благополучно разрешится. Но не тут-то было… Слышу «бах», «бум», и Шурик выбегает лишь с одной веревкой в руках: «Юра, что случилась?». «Бежим!», – отвечаю. За считанные секунды спустились вниз с десятого этажа. Уже на улице я и объяснил: «Извини, друг, три дня дома не ночевал».

«Снимаем негритянку – из суточных наших неказистых выделяем по десять долларов»

«В Америке случай был. Играли там с местными клубами, платили только за победы – все-таки не в Бразилию приехали. А как назло, одни ничьи шли. Да еще обидно, что уже неделю без женщин находились, хотя вокруг их полным-полно. И соблазнительно все же мастера спорта международного класса выполнить. Говорю Валерке Мельникову: «Замучила меня что-то ностальгия...» По его лицу вижу: те же проблемы. Короче, снимаем мы негритянку – из суточных наших неказистых выделяем по десять долларов, и ведет она нас в небоскреб. Вошли и потопали почему-то по лестнице, хотя там лифт, все чин чинарем. А свет там странный: то зажигается, то выключается. И вот в один момент девушка эта шасть – куда-то делась, ищи негритянку в темном подъезде... Надо искать. Валерка до 50-го этажа дошел, а я до 80-го дотелепался. Физическую базу Эдуард Васильевич нам хорошую заложил. Но что-то после этого мне уже ничего не хотелось...»

«Предложил мужику отдать свою дубленку в обмен на его телогрейку»

«Когда играл в московском «Динамо», по линии МВД нас отправляли отдыхать в санаторий. Тогда не было всяких там Эмиратов и Кувейтов, потому футболистам предлагали отечественные варианты. Мы с Курнилкой (Юрий Курненин – прим.) выбрали Кисловодск. Как раз на тех «курортах» отдыхали ребята из «Локомотива» во главе с Юрой Семиным. Естественно, мы встретились и отметили это дело. В Кисловодске воздух хороший: сколько не пьешь, а все равно трезвый. Климат сыграл со мной злую шутку. Еще я нарядный был – все-таки первый раз в жизни дубленку одел. Зря… Попрощались с локомотивскими и отправились по домам. Я немного не рассчитал свои силы, поскользнулся и скатился с горы вниз. Уперся в сторожку. «Как пройти в гостиницу?» – спрашиваю у сторожа. А паспорт мой в номере остался. В общем, чтобы пропустили, предложил мужику отдать свою дубленку в обмен на его телогрейку. На том и договорились. Захожу в обновке в номер, а Курнилка начинает «гавкать».

«А тут мы с Прокопом появились. Вместо чая – водка»

«Не забуду свой лучший отпуск в 1982 году. Мне с Сашей Прокопенко дали путевку на 24 дня в Аксаковщину, что в 40 километрах от Минска. Денег на тот же Кисловодск не хватило, вот и поехали, где ближе. В санатории люди лечились: одни с трудом передвигались, другие плохо видели. А тут мы с Прокопом появились. Вместо чая – водка. Отдыхающие начали с нами общаться и потихоньку выздоравливать. Вместе песни пели. Поставили их немного на ноги. Прослышав про чудо, стали подтягиваться жители со всех близлежащих окрестностей. Тут мы и не выдержали, и через пять дней сбежали с санатория».

«Пришли к памятнику Гарибальди, сел на коня и говорю: «Давай, Гарибальди, довези меня до Москвы»

«В 90-е годы ездили в турне: Эквадор – Гондурас – Панама – Мексика. И уже в Мексике меня такая ностальгия взяла по дому… Говорю: «Михалыч (начальник «Динамо» Леонид Василевский – Tribuna.com), купи мне билет домой, не могу уже здесь находиться я, домой хочу». А я знал, что это человек безотказный, поможет всегда. Ну и где-то после литров двух выпитых он говорит: «Пойдем, я тебя на коня посажу, и ты доскачешь до Москвы». И мы пришли к памятнику Гарибальди, он меня подсадил на коня, ну а я ему, всаднику, и говорю: «Давай, Гарибальди, довези меня до Москвы». Ну, в итоге я «доскакал» только до полиции».

«Взял автомат, и как дал очередь. Чуть было не расстрелял весь цвет союзного спорта»

«Я служил во внутренних войсках, так как был членом «Динамо». За те два года, что провел в армии, повидал и узнал многое. Мы же, спортсмены-динамовцы, вместе служили. Поэтому дедовщины у нас не было, а царила дружественная атмосфера. Помню, однажды повезли нас на учения под Саратов. Там холодно было, градусов под сорок ниже нуля. Вывели на стрельбище, дали автоматы: учитесь, мол, стоя стрелять. Я взял автомат, и как дал очередь. Отдача оказалась настолько сильной, что меня повело в сторону, и я чуть было не расстрелял тех, кто там стоял. Хорошо, что мой товарищ меня вовремя оттолкнуть успел. А так положил бы весь цвет союзного спорта»

«Кинулся дрова рубить, воду ведрами таскать, а Пугачева так и не приехала»

«Помню, меня здорово разыграли в московском «Динамо» в 1973 году. Мне тогда только 19 лет было. За культурно-массовые мероприятия у нас отвечал Миша Гершкович. И вот был у нас на 1 апреля концерт. Привезли артистов, среди которых были еще не очень известный Андрей Макаревич и Лев Шувалов. Сказали, что скоро подъедет и Алла Пугачева. Тогда она только начинала выступать, но мне ее выступления очень нравились. Я в нее был даже влюблен, правда, заочно. И нас тогда спрашивает Лева Шувалов: «Кто Аллу Пугачеву любит?». Я на радостях руку тяну. Он мне говорит, что надо, мол, баньку растопить, чтоб будущая примадонна попарилась, и помощник нужен. Ну, я как самый молодой кинулся дрова рубить, воду ведрами таскать. В общем, все сделал: хватило бы, чтоб целой команде попариться. А Пугачева так и не приехала. Но, несмотря на это, я ее до сих пор уважаю и, можно сказать, люблю».

«Хобыснул бутылку шампанского, разделся и вернулся в «тройке»: в шляпе, в галстуке и в носках»

«Был еще один случай забавный по молодости. Я в однокомнатной квартире жил тогда на Танковой. Пригласили мы женщин солидных, хороших, нашего стиля. Сидим трое на трое. Скучно все как-то, разговор не клеится. Ну я хлобыснул бутылку шампанского, пошел в комнату, разделся и вернулся в «тройке»: в шляпе, в галстуке и в носках. Тут сразу смех пошел, пляски-танцы. Все хорошо тогда закончилось».

О нем

«Пудышев заказал ящик пива, килограмм сосисок и баночку горчицы»

Валерий Мельников: «Как то Малофеев поинтересовался, кто не хочет ехать на дубль? Пудышев тут же руку поднял. Я почему-то тоже. Так мы с ним вдвоем в гостинице «Спорт» и остались. Как назло мимо буфета проходили. Юрий Алексеевич заприметил его, глазами сверкнул, ус покрутил, облизнулся и сказал тоном, не терпящим возражений: «Надо зайти». Я молодой, надо, думаю, значит, надо, плетусь молча следом. Стали в очередь. Сам себе размышляю, что чаю с пироженкой возьмем, да и все на этом, спортивный режим ведь, а мы люди серьезные. Но Юрий Алексеевич не стал себя ограничивать пустяками, заказал ящик пива, килограмм сосисок и баночку горчицы. Кто кого из буфета уносил – это я уже не помню, но утром давление было плохое у обоих».

«В магазинах покупал шоколадки продавщицам и говорил: «Я с «Раковского бровара»

Виталий Кутузов: «В БАТЭ всегда был отличный коллектив. За атмосферу отвечал Юрий Алексеевич Пудышев, который мог собрать нас в «Раковском броваре». Обычно посидит немного, а потом: «Все, ребята, я в Бальзак». Мы ему: «Юрий Алексеевич, как-то неправильно. Собрали бразильцев, а сами уезжаете». Раз приехали, посмотрели его «Бальзака». Женщина испугалась, мы посмеялись и отправились по домам. Алексеевич – легенда. Все время в магазинах покупал шоколадки продавщицам. Они говорили: «Наверное, вы из Америки». Он отвечал: «Я с «Раковского бровара».

«Набрали шампанского и такие пляски потом устроили на капоте моей машины»

Николай Абрамович: «Самый антикварный человек в том БАТЭ – Юрий Алексеич Пудышев. Алексеич меня называл Дядя Коля. Жили с ним по своей программе. Мы же ветераны, «ветеринары», как я говорю :)

. Помню, брали с Пудышевым шампусик и ехали отдыхать. Однажды встретились на старом «Камвольщике». Я к тому моменту уже не играл в БАТЭ. Решили зависнуть на Чижовском водохранилище. Набрали шампанского и такие пляски потом устроили на капоте моей машины, что страшно :)

. И я после как-то поехал в Вилейку».

«Периодически не отпускали с базы за плохое поведение»

Виталий Жуковский: «Пудышев – классный дядька. Мы жили на втором этаже. И была там такая дверь, которая каким-то удивительным образом выводила сразу на улицу. Правда, все время стояла закрытой. И вот как-то я увидел связку ключей. Такую, как в «Иван Васильевич меняет профессию». Думаю: «Дай посмотрю». Пошел к той двери – опа, подходит. Слушай, ну, никому ничего не говорил. Но Пудышев как-то прочухал. Его, видно, периодически не отпускали с базы за плохое поведение. Так надо было вызволиться как-то. И вот приходит Алексеич ко мне: «Слушай, дай ключ». Я сперва удивился, а потом понял, что придуриваться не стоит: «Не дам». Он полчаса ходил за мной: «Если ты меня не уважаешь, можешь не давать». Ну, как ты ему не дашь этот ключ? – «На, Алексеич». – «Спасибо, дорогой!» Юрий Алексевич не забыл мне добра. Потом команда поехала в Болонью. Пудышев вернулся. Подошел и зашептал заговорщицки, чтобы никто не слышал: «Зайдешь ко мне в комнату и поднимешь подушку». Я зашел, поднял, а там баночка дорого шампанского. Приятно :)».

«На беду Пунтуса в туалете «люкса» сидит Пудик после горохового супа»

Алексей Бага: «Как-то на базу приезжает делегация из Франции. То ли агенты, то ли какие-то представители клубов. Приехали смотреть, как живет этот космический БАТЭ. С таким посылом: «Если, может быть, кто-то из них попадет по мячу, возьмем к себе на стажировку». Тренировка, помню, была сумасшедшая. Ну, блин, Франция. В те годы. Ты понимаешь, что это такое. Во время занятия: подкаты, борьба — жесть, в общем. В итоге Скрипа (Вадим Скрипченко – Tribuna.com) взяли на стажировку в «Тулузу». Саню Баранова – в какую-то вторую лигу. Ну, надо новым друзьям показать, как мы живем. Иосифович этих французов за руку – и на экскурсию. А они такие модные по тем нашим временам. Шарфики, все дела. А мы – колхознички, в высшей лиге второй год. Кого-то обыграли, сидим, «Прессбол» читаем, радуемся. И вот пришли эти французы. Посмотрели, как игроки живут, головами сосредоточенно покивали. Лица заинтересованные такие. Показали им тренерские комнаты. Типа «люкс». Пунтус их водит, но на его голову, в тот момент в туалете «люкса» сидит Пудик после горохового супа. А он в метре от французов за дверью. И тут Пудышев как даст залп. Пунтус: «Алексеич, #б твою мать, я ж тут, б##дь, с французами!» И тут Пудик: «Юра, так переводи им!» :)

.

«Начинает в дверь ломиться, верещать. Потом резко разворачивается – и на балкон»

Сергей Силкин: «Помню, Сашка Уваров на сборах по случаю дня рождения выставил две трехлитровые банки вина. Все поздравили, пригубили и разошлись. А Пудик заводной, пока керосин не кончится, не остановится. После отбоя заводят его под руки, укладывают на кровать. Он никак не угомонится. То ногами по спинке молотит, то кулаками по открытой створке шкафа. Затем вскакивает и бежит в коридор. А в комнате напротив Гершкович жил. Пудик вваливается к нему, включает свет: «Ну как тебе спится, тренер?» Заспанный Михал Данилыч вскакивает, глаза выпучил. Думал, война началась. Я залетаю следом, затаскиваю Пудика обратно. Запираю на ключ, который прячу под подушку. А ему же море по колено, начинает в дверь ломиться, верещать. Потом резко разворачивается – и на балкон. Затошнило. Свесился, будто матрас, через перила. Думаю – лишь бы не грохнулся, все-таки третий этаж. Но дальше концепция изменилась. Смотрю – он уже на перила уселся, штаны спустил и начал бомбежку».

«Однажды в гостинице повис на балконе с той стороны»

Александр Ярдошвили (экс-врач «Локомотива» и ЦСКА): «Однажды в гостинице повис на балконе с той стороны. Все бросились искать – был человек в комнате и исчез! Десятый этаж! Тут Юра подтягивается и весело подмигивает: «Ку-ку»…»