История белоруса, создавшего в США подпольную империю, которая приносила сотни миллионов долларов

Он был одним из самых везучих гангстеров Америки.

Мейер Лански, пожалуй, один из самых везучих гангстеров Америки. Его не убили, не посадили, не лишили состояния. Он умер своей смертью на свободе в возрасте 81 года в Майами. Его жизнь — плохой пример для подражания, но отличный сценарий для голливудского фильма. Родился в начале прошлого века в Гродно, с родителями переехал в США, вырос в преступном квартале американского Манхеттена, собрал банду и за несколько лет превратился из рядового бутлегера в руководителя международной игорной империи, которая генерировала сотни миллионов долларов. «Он мог бы стать председателем совета директоров компании General Motors, если бы занялся легальным бизнесом», — сказал о Лански один из агентов ФБР, который годами работал над его делом, но так и не нашел, за что посадить.

Сайт zerkalo.io рассказывает удивительную историю противоречивого белоруса.

Точная дата рождения Мейера Лански неизвестна. Предположительно, он родился 28 августа 1900 года в еврейской семье Сухомлянских в Гродно. В то время это была Российская империя.

Семью Мейера по достатку можно отнести к среднему классу. Жили Сухомлянские в кирпичном доме, который находился недалеко от городского рынка. Под одной крышей ютились сам Мейер, его младший брат Яков, отец Макс, мама Йетта, бабушка Баша и дед Бенджамин. Доход у семьи был небольшой, но на жизнь хватало.

Бенджамин Сухомлянский был преуспевающим бизнесменом, который постоянно поддерживал финансово местную еврейскую общину. Для Мейера дедушка всегда был примером для подражания. Бенджамин занимался духовным воспитанием внука, водил в религиозную школу.

Начало XX века было сложным периодом для евреев Российской империи. В городах и местечках нередко вспыхивали погромы, которые сопровождались насилием по отношению к представителям общины.

— Тяжелее всего всегда было перед Пасхой, — вспоминал Мейер и рассказывал, как бандиты врывались в город, избивали стариков и насиловали женщин. Во время одного из таких налетов его дяде отрубили шашкой руку.

Погромы вынудили семью Сухомлянских задуматься о переезде. На этой почве между старшим и младшим поколениями возникли споры. Дед с бабушкой хотели уезжать в Палестину, мать с отцом склонялись к США.

«Мейер слышал, как родители обсуждали варианты, которые в любом случае означали конец той жизни, которую они вместе построили в доме дедушки Бенджамина. (…) Дедушка Бенджамин не мог довериться Соединенным Штатам. „А что в Америке? — спорил он с отцом Мейера. — Там будут такие же гетто“. Долг еврея — ехать в Палестину, говорил Бенджамин и поехал. Дедушка Бенджамин умер в Палестине, выполнив свой долг, практически сразу после своего приезда, 10 сентября 1910 года. Его жена Баша умерла через месяц. Ее похоронили рядом с мужем», — писал Роберт Лейси в своей книге «Маленький человек: Мейер Лански и гангстерская жизнь».

Отец Мейера Макс отправился в США в 1909 году один. В Америку он добирался несколько недель по земле и воде. Там он устроился рабочим на фабрику и за два года скопил достаточно денег для того, чтобы перевезти к себе жену и детей.

Дорога для Йетты и детей была тяжелая. После долгих переездов, ночевок на перевалочных станциях и очередей мама Мейера доверилась незнакомцу, который обещал купить им билеты на пароход до США. Женщина отдала ему все деньги и больше его не видела. На помощь семье пришла одна из еврейских благотворительных организаций. Волонтеры заселили маму с детьми в хостел и взяли под свою опеку. Мальчиков разместили отдельно от Йетты. В одном из интервью Мейер вспоминал, что слышал по ночам, как мама плачет.

— Я знал, что должен ее всегда защищать, — рассказывал Лански.

Благотворители помогли семье купить билет на корабль «Курск», который две недели спустя доставил их в США. После медицинского осмотра их отвели в миграционную службу. Там у Йетты Сухомлянской возникло недопонимание с одним из чиновников по поводу даты рождения ее старшего сына. В итоге десятилетнего Мейера записали как восьмилетнего.

В Американской прессе тиражировали миф о том, что, мол, мама Мейера забыла дату рождения сына и ему записали в эту графу 4 июля — День независимости США. Это неправда. В архивах есть список прибывших на корабле «Курск» в 1911 году. Там просто указано, что 8 апреля 1911 года в Нью-Йорк прибыла «Йетта Сухомлянски, женского пола, замужняя, домработница, не умеет ни писать, ни читать, еврейка из Гродно», с которой было два сына: Мейер и Яков восьми и шести лет. Дата рождения там не указывалась.

«И в трудные времена у нас в семье всегда была любовь»

Семья, которая уже сократила свою длинную фамилию до Лански, поселилась в квартире в бедном районе Бруклина, где жили многие евреи-переселенцы. Там Мейер и его брат Яков пошли в обычную среднюю школу.

В то время в США для детей мигрантов не было никаких послаблений. Мейера и Якова, которые даже не говорили по-английски, сразу зачислили в первый класс, где они должны были показывать такой же уровень знаний и подготовки, как и американские дети.

Несмотря на языковые сложности, учеба юным эмигрантам давалась легко. Оба учились на «отлично». Мейер отучился первое полугодие в первом классе, а потом сразу перевелся во второй. В начальной школе он часто заканчивал за один учебный год два класса. Через три года после переезда он уже был в шестом классе, писал Роберт Лейси в своей книге «Маленький человек: Мейер Лански и гангстерская жизнь».

Учеба Мейеру давалась легко. Особенно ему полюбились точные науки и литература.

— Мы учили Геттисбергскую речь (Авраама Линкольна. — Прим. Zerkalo.io) наизусть и многие стихи американских поэтов, — рассказывал журналистам Мейер.

В США в семье Лански родилось три девочки. Две из них умерли в младенчестве, а третья, Эстер, стала надежной опорой для своих братьев.

— Вся наша семья была предана друг другу, — вспоминал Мейер. — Были времена, когда еды нам едва хватало, чтобы выжить. У нас были тяжелые периоды. Но и в хорошие, и в трудные времена у нас в семье всегда была любовь.

Отец Мейера работал гладильщиком на швейной фабрике. Мама занималась детьми и заботами по хозяйству. Денег в США у семьи едва хватало на то, чтобы не умереть с голоду.

— Когда я был совсем маленьким, — рассказывал Мейер израильскому журналисту Ури Дэну, — я поклялся себе, что когда разбогатею, то сделаю все для того, чтобы у моей мамы все было только самое лучшее.

Игорным бизнесом Мейер увлекся уже в подростковом возрасте. В Нижнем Ист-Сайде — районе Манхеттена, куда позже переехала семья Мейера — на улицах часто играли в кости. Мейер долго наблюдал за игроками, но у него не было денег, чтобы сделать ставку.

Однажды мать вручила старшему сыну чолент — традиционное еврейское блюдо из мяса, овощей, крупы и фасоли, которое едят на Шаббат. Его готовят обычно в пятницу и оставляют в печи томиться до субботы. У семьи Лански духовки не было, поэтому мама попросила Мейера отнести чолент в ближайшую пекарню. За пять центов хозяин разрешал оставить блюдо на ночь в своей печи.

Мейер по дороге в пекарню решил сыграть в кости и поставил монету, которую вручила ему мама. К ужасу мальчика, его ставка не сыграла. Он вернулся домой с сырым чолентом и рассказал о том, что произошло.

«Пятицентовик, который она ему дала, был у нее последним. Его мама плакала, шатаясь из стороны в сторону, не говоря ни слова. Обед на следующий день Мейер запомнил на всю свою жизнь: Лански вернулись домой из синагоги и сели за холодный пустой стол проводить Шаббат без центрального блюда», — писал Роберт Лейси в книге «Маленький человек: Мейер Лански и гангстерская жизнь».

В следующие несколько недель Мейер внимательно наблюдал за уличными игроками в кости. Он заметил, что среди них были «банкиры», которые принимали ставки, и подставные игроки, которым специально давали выиграть, чтобы выкачать как можно больше денег из обычных игроков. Люди видели, как кто-то рядом срывал куш, и продолжали играть. На самом деле шулеры использовали поддельные игровые кости, которые выдавали нужную комбинацию цифр. Подставные игроки знали, какое число выпадет, и ставили на него. Выигрыш они делили с «банкиром».

Уяснив систему, в следующий раз Мейер подошел к столу и ждал, пока подставной игрок озвучит свою цифру. Как только он сделал ставку, Мейер поставил на то же число свои пять центов, которые мама опять ему дала на оплату услуг пекарни для приготовления чолента. На этот раз парню повезло. Домой он вернулся с лишним пятицентовиком.

Для Мейера это стало важным уроком. Позже он любил повторять, что «удачливых азартных игроков» не бывает.

— Есть только победители и проигравшие. Победители — это те, кто контролирует игру, — говорил Лански.

«Я хотел изучать инженерное дело. Однако обстоятельства не позволяли»

Мейер обладал феноменальной памятью, наблюдательностью и математическими способностями. Он мог в уме решать сложнейшие примеры. В новой школе, куда он пошел после переезда семьи на Манхэттен, он быстро стал одним из лучших учеников. После занятий его часто можно было найти в библиотеке, а в свободное время 14-летний парень «подрабатывал» игрой в кости.

Мейер подавал большие надежды и действительно мог бы в будущем стать председателем совета директоров крупной фирмы, если бы не знакомство с Бенджамином «Багси» Сигелом. Они встретились случайно на одной из улиц Манхэттена. Мейер увидел, как две банды организаторов игры в кости поспорили за территорию. Ссора быстро переросла в драку, во время которой у одного из ее участников выпал на тротуар пистолет. Оружие поднял Багси, который был на несколько лет моложе Мейера. Вдали зазвучали свистки полицейских, но Багси навел пистолет на своего обидчика. Мейер выбил оружие у него из рук, и парни скрылись в подворотнях. Вскоре они стали лучшими друзьями и вместе наводили страх на жителей соседних кварталов.

В 15 лет Мейер ушел из школы, и отец устроил его на хорошую должность ученика мастера в штамповочном цехе. Парень работал по 52 часа в неделю за 10 центов в час. Мастер его хвалил и обещал, что если молодой ученик продолжит развиваться, то лет эдак через 20 сможет получать по доллару в час.

Такая перспектива не прельщала 15-летнего подростка, который имел примерно такой же заработок с одних только уличных ставок.

— Я хотел продолжать учиться, — позже признавался Лански. — Я любил учиться. Я хотел изучать инженерное дело. Однако обстоятельства не позволяли.

Мейер Лански стал прототипом героев многих фильмов. Во второй части Крестного отца Мейера Лански сыграл Ли Страсберг (за эту роль актер получил номинацию на "Оскар"), в сериале «Подпольная империя» — Анатол Юсеф, а в июле этого года на экраны вышла биографическая драма, посвященная легендарному гангстеру, где главную роль сыграл номинант на премию "Оскар" Харви Кейтель.

«Продавцы Ford не убивали конкурентов из Chevrolet»

В 1921 году 19-лейтний Мейер и 15-летний Багси собрали банду, которая бралась за любое дело: вымогательство, избиения, нарушение общественного порядка, крышевание мелкого игорного бизнеса, кражи и угон автомобилей. Оба несколько раз попадали в полицию, но отделывались штрафами. Мейер был мозгами, Багси — мускулами. Несмотря на взрывной характер своего партнера, Лански всегда настаивал на том, что они никого не убили, писал Роберт Рокэуэй в книге «Но он хорошо относился к своей матери: жизнь и преступления еврейских гангстеров».

— Мы занимались бизнесом, как компания Ford, — говорил Мейер. — Стрельба и убийства были неэффективными методами ведения бизнеса. Продавцы Ford не убивали конкурентов из Chevrolet, они обыгрывали их в цене.

Полиция была о банде иного мнения.

— За два доллара банда Мейера-Багси сломала бы руку человеку, которого они никогда не видели. Убить готовы были меньше чем за пятьдесят, — рассказал Роберту Рокэуэю отставной детектив полиции Нью-Йорка.

Во времена сухого закона банда Мейера, Бакси и Чарли «Лаки» Лучиано, который к ним присоединился, сколотила себе приличный капитал на бутлегерстве. Ящик контрабандного скотча обходился им в 25 долларов, включая расходы на сам товар, взятки и транспортировку. На черном рынке они зарабатывали на ящике 330 долларов. К середине 1920-х Лански с партнерами получали около 4 миллионов долларов чистой прибыли в год, писал Стивен Бирмингем в своей книге «Остальные: восхождение восточноевропейских евреев в Америке».

Параллельно с этим Лански занимался игорным бизнесом, который в числе прочего помогал ему легализовать доход от бутлегерства. Лански придумал хитрую схему — подкидывать в кассы своих игорных заведений выручку от торговли спиртным.

«В итоге подконтрольные гангстерам казино стали заявлять прибыль более крупную, чем она была в действительности, что позволяло превращать деньги, полученные от бутлегерства, в законные доходы, с которых честно уплачивались налоги. Проконтролировать, сколько денег проходит через казино за день, не в состоянии ни один налоговый инспектор, и Лански удавалось легализовывать таким образом немалые суммы», — писала газета «КоммерсантЪ».

«Мы выбрасывали нацистов из окон»

В 1927 году он встретил свою будущую жену Анну. Два года спустя они отпраздновали свадьбу. У пары родился сын, которого они назвали Бернард Ирвинг, сокращенно Бадди. Родители обратили внимание, что мальчик медленно развивался. Когда Бадди осмотрел врач, он поставил диагноз «детский церебральный паралич».

Все свободное от руководства подпольной империей время Мейер посвящал семье. В 1930 году ему пришлось заняться еще и неофициальной «общественной деятельностью».

В те годы силу в США набирала нацистская организация «Германско-Американский союз», что вызывало возмущение у еврейских общин. Судья штата Нью-Йорк Натан Перлман обратился к Мейеру с просьбой положить этому конец, но без убийств. Гангстер согласился помочь, писал портал My Jewish Learning. Несколько месяцев громилы Лански разгоняли одно собрание «Германо-Американского союза» за другим. В одной из акций принял участие и сам Мейер. Он вспоминал это так:

— Сцена была «украшена» свастикой и фотографией Гитлера. Спикеры произносили гневные тирады. Нас было всего 15 человек, но мы сразу принялись за дело. Мы выбрасывали их из окон. Большинство нацистов запаниковали и убежали. Мы их догоняли и избивали. Мы хотели им показать, что евреи не будут просто сидеть и выслушивать оскорбления.

Убийство Багси

После отмены сухого закона Лански посвятил всего себя любимому делу — игорному бизнесу. Первые казино он открыл в Чикаго, Кливленде и Детройте. В 1937 году он владел игорными домами во Флориде, Нью-Орлеане и на Кубе. Кроме того, Лански решил превратить Лас-Вегас в центр игорного бизнеса США. Вместе с партнерами-мафиози они начали строить там казино.

Главным по Лас-Вегасу назначили Багси Сигела. К сожалению, доверия он не оправдал. Когда выяснилось, что Сигел присваивал себе средства инвесторов, боссы мафии решили от него избавиться. Помешать своим партнерам Лански не смог.

20 июня 1947 года наемный убийца застрелил Сигела в его собственном доме в Лос-Анджелесе. Имущество погибшего перешло под контроль Лански, который закончил строительство, и вскоре в Лас-Вегасе открылся комплекс игорных заведений с отелями.

До конца своих дней Мейер искренне сожалел, что не смог помешать убийству своего лучшего друга.

«Я бы хотел, чтобы у меня был хотя бы один миллион долларов»

В отличие от других боссов мафии, Лански старался держаться в тени. Он избегал журналистов и камер фотографов. Тем не менее, когда глава ФБР Эдгар Гувер объявил войну организованной преступности, не ушел от преследования и Лански. За ним вели наблюдение агенты, а журналисты отслеживали каждый шаг. В американских СМИ его часто называли «Боссом боссов мафии».

В 1970 году Лански, опасаясь обвинений в неуплате налогов, бежал из США в Израиль. Там он пробыл два года и успел дать интервью местным журналистам. На вопрос, почему американское правительство за ним охотится, Мейер ответил, что все началось с того, как в 1965 году в газете напечатали статью о том, что он спрятал 300 миллионов долларов.

— Я бы хотел, чтобы у меня был хотя бы один миллион долларов, — сказал на камеру Лански.

— Мистер Лански, что для вас значит термин «еврейская мафия»? — поинтересовался журналист.

— Я никогда его не встречал до тех пор, пока не прочел его в израильской газете, — улыбнулся Мейер. — Это просто смешно.

— Есть ли в США организованная преступность?

— Я ничего об этом не знаю, — ответил Мейер, подчеркнув, что он никогда не был связан с организованной преступностью, а все обвинения, которые звучали в его адрес, — спланированная травля.

В Израиле Лански рассчитывал воспользоваться «Законом о возвращении», который дает право каждому еврею репатриироваться в Государство Израиль. Однако Верховный суд страны отказал ему в гражданстве на основании того, что он представляет «опасность для общественной безопасности».

В 1972 году Лански пришлось вернуться в США, так как ему отказали в предоставлении убежища все страны, к которым он обращался: Швейцария, Бразилия, Аргентина, Парагвай, Боливия, Перу и Панама.

— Такова жизнь, — сказал 70-летний Мейер перед отъездом. — В моем возрасте уже поздно волноваться. Будь что будет.

Лански предстал перед судом по обвинению в уклонении от уплаты налогов. Однако процесс так и не состоялся из-за плохого физического состояния обвиняемого. Врачи заключили, что у него проблемы с сердцем, хронический бронхит, артрит, язва, воспаление суставов, писала газета Нью-Йорк Таймс.

«Отпустите меня»

Последние годы своей жизни Лански провел на ранчо в Майами-Бич. С Анной Лански он развелся еще в 1946 году. От первого брака у него остались двое сыновей Бадди и Пол, а также дочь Сандра. Второй супругой Мейера стала Тельма Шир, с которой он прожил до конца своих дней.

15 января 1983 года он умер от рака легких в кругу семьи. Его последними словами были: «Отпустите меня».

В 2018 году в Гродно приезжала внучатая племянница Мейера Лански Джоан. Она стала первой из потомков семьи Лански, кто посетил город предков за последние 100 лет, писал портал Hrodna.life. Отец Джоан рассказывал ей, что Мейер Лански всегда помнил о своих еврейских корнях и гордился ими.