В чем странности в рассказах Лукашенко и силовиков насчет перестрелки на Якубовского

Представители властных структур выступили с заявлениями, которые звучат чуть ли не диссонансом друг другу.

28 сентября в перестрелке в квартире на улице Якубовского в Минске погиб местный житель и сотрудник спецподразделения КГБ. Последующие заявления официальных лиц отметились тем, что выглядели довольно по-разному.

«Салідарнасць» проследила трактовки причин прибытия силовиков к дверям квартиры.

Вечер 28 сентября, заявление КГБ:

– В ходе проведения специальных мероприятий по отработке адресов, в которых могли находиться лица, «причастные к террористической деятельности», в одной из квартир жилого дома по сотрудникам правоохранительных органов «особо опасным преступником» из ружья был открыт огонь на поражение, в результате чего сотрудник Комитета госбезопасности был смертельно ранен.

Утро 29 сентября, заявление Генпрокуратуры:

– Установлено, что этот гражданин обоснованно подозревался в совершении «особо опасных преступлений, связанных с терроризмом». Сотрудники КГБ с понятыми на основании постановления о проведении обыска, санкционированного заместителем генерального прокурора, прибыли к жилищу подозреваемого.

Вечер 29 сентября, заявление пресс-секретаря правителя Натальи Эйсмонт:

– По информации, которой располагали МВД и Комитет госбезопасности, в квартире, куда пришли бойцы спецподразделения, проживал человек, причастный «к подготовке теракта на территории Беларуси».

…Итак, до момента выступления Лукашенко по произошедшей трагедии, в результате которой погибли два человека, вырисовывалась примерно следующая картина: силовики пришли в квартиру на Якубовского вовсе не случайно, они прибыли с целью задержания «особо опасного преступника». В версии Генпрокуратуры – у сотрудников было также «постановление на обыск, а рядом присутствовали понятые».

Поэтому вполне логично, что в СМИ возникли вопросы: раз все было так серьезно, почему сотрудники «Альфы» ворвались в квартиру без бронежилетов и касок?

На совещании 1 октября Лукашенко попытался это объяснить. Но получилось так, что своими словами он спутал все карты.

1 октября, из сообщения пресс-службы правителя:

«Лукашенко акцентировал внимание, что в тот день сотрудники силового блока не проводили какую-то серьезную спецоперацию.

– Ребята отрабатывали огромный район по оперативной информации, полученной ранее, на предмет принадлежности отдельных людей к покушению на терроризм… Во время работы (группы силовиков) из дежурной части поставили в известность, мол, там, где вы работаете, позвонили из квартиры, просят помощи, что-то там случилось… Вскрывается дверь, люди заходят, чтобы помочь, мерзавцам помочь, которые позвонили из этой квартиры…»

…Из сообщений КГБ и Эйсмонт следует, что силовики должны были знать, что направляются к «особо опасному преступнику», Генпрокуратура заявила, что было и постановление об обыске, были и понятые. Но по словам Лукашенко сотрудники КГБ пришли на Якубовского достаточно случайно и вообще это не была «какая-то серьезная операция».

О чем могут свидетельствовать разные трактовки прихода силовиков на улицу Якубовского? Например, о больших вопросах насчет законности их действий.

Возможно поэтому Лукашенко заявил, что не стоит делать поспешных выводов о событиях 28 сентября: «Надо успокоиться и перестать поститься на эту тему. Особенно давать какие-то оценки».