«Четвертая волна пандемии в Беларуси имеет новые особенности»

Гомельский врач рассказала, как изменился коронавирус.

Заведующая кафедрой фтизиопульмонологии с курсом ФПКиП Гомельского медуниверситета Ирина Буйневич рассказала об обстановке в стационарах и чудесных историях спасения.

И хотя их много, люди по-прежнему не должны забывать о масках, дистанции и возможности привиться, пишет gp.by. 

– Ирина Викторовна, кафедра под вашим руководством в прошлом году исследовала госпитализированных пациентов с коронавирусной инфекцией. Интересно, к каким выводам пришли?

– Мы проводили исследование в первую волну пандемии СOVID-19. Уже пришла четвертая, и картинка меняется. Сейчас есть прослойка людей, которые вакцинировались. Конечно, это не гарантия от заболевания, но хочу сконцентрировать внимание – привитых пациентов в реанимации с коронавирусом у нас нет. После вакцинации, как правило, люди болеют легче, чаще дома и реже попадают в больницу. Еще важные признаки четвертой волны – более раннее развитие заболевания. Вирус сейчас стал заразнее. Если в семье его подхватил один, то скорее всего передаст всем близким. И возраст пациентов изменился – молодежь стала чаще и тяжелее болеть.

– Группа риска осталась той же? Раньше в опасности находились люди с лишним весом и хроническими заболеваниями.

– На первом месте по-прежнему лишний вес. Пациенты с ним переносят заболевание тяжелее. Повторюсь, есть и молодые люди с ожирением, у которых наблюдали быстрое прогрессирование, за неделю могло ухудшиться состояние… У человека с лишним весом легкие меньше, им не хватает места, дышать и так тяжелее. К тому же пациент не может лежать на животе, а это спасение для многих – открываются задние отделы легких. Плюс в реанимации сложнее человека поворачивать, труднее делать рентген, компьютерную томографию – у оборудования тоже есть ограничения. Опаснее вирус и для людей с заболеваниями легких, сердечно-сосудистой системы, сахарным диабетом, онкологией.

– Калькулятор поражения легких, который разработала ваша кафедра, уже приносит практическую пользу?

– Старший преподаватель Светлана Владимировна Гопоняко была инициатором этого проекта. Калькулятор помогает рассчитать ожидаемый объем поражения легких. Хорошая штука, врачам легче ориентироваться, не нужно делать лишние снимки. Также сейчас исследуем вопрос применения препаратов-блокаторов интерлейкина-6, чтобы вовремя спрогнозировать и остановить цитокиновый шторм (агрессивная иммунная реакция организма, может привести к смерти пациента – прим. автора).

– А что хотите понять?

– Пытаемся определить оптимальные сроки назначения лекарств. В первую волну медики могли две недели следить за развитием заболевания, отныне иногда уже на первой необходимо принимать решения.

– Мы думали, что спустя полтора года медики уже отработали пошаговый алгоритм.

– К сожалению, не во всем. У нас приказ Минздрава, который четко описывает порядок лечения – знаем группы лекарств, дозы. Сложнее с препаратами, которые способны сохранить жизнь. Ведь у каждого пациента свое течение, и когда назначать сильные лекарства, нужно решать индивидуально. Жаль, но заболевание хитрое, и оно меняется. Известный инфекционист Игорь Александрович Карпов приводит во время лекции слайд, где Винни Пух, Пятачок и надпись: «Что-то пошло не так». Студентам в легкой форме пытается донести, что заболевание порой непредсказуемое. Мы медики, в частности, не ожидали, что столько будем работать в таком положении. Рассчитывали на несколько месяцев. Но что-то пошло не так.

– В красной зоне много времени проводите?

– Да, только что оттуда: была с коллегами в реанимации и трех пульмонологических отделениях. У нас лежат пациенты средней тяжести и тяжелые. Сейчас быстро закончили, вообще обход занимает несколько часов, ведь только в реанимации 12 пациентов, всех посмотреть. Сегодня – единственный день за долгое время, когда нахожусь на кафедре, никто никуда не позвал. Преподаватели нашей кафедры в целом часто посещают красные зоны больниц в разных уголках области: одеваются в защитные костюмы по два-три раза в сутки и помогают коллегам. Нам сложнее работать в какой-то степени, чем врачам на местах. Они занимаются одними пациентами, а мы часто не знаем, где окажемся завтра.

– Как сейчас обстановка в красных стационарах?

– Четвертая волна – самая масштабная за все время пандемии. Год назад такого наплыва пациентов в сентябре не было. Тяжело, ведь люди в красной зоне тоже устали.

– Дельта-штамм доминирует?

– Чтобы понять, какой штамм, нужно дорогое исследование. Оно требуется скорее для эпидемиологического анализа ситуации по стране. Возможно, более быстрое течение заболевания сейчас связано с «дельтой».

– Давайте еще раз обговорим. Раньше пик заболевания наступал на 10-й день, а сейчас?

– Сейчас критический момент случается раньше, может к концу недели, поэтому нам и сложно. Прогнозировать течение почти никто не берется. Некоторые медики работают с ковидом эпизодически, когда наступает необходимость. Когда возвращаются в красную зону, вирус уже немного другой.

– Есть ли какие-то маркеры, которые может заметить сам пациент, чтобы не пропустить критический момент?

– Красные флаги имеете в виду? Помимо факторов риска, о которых уже говорили, могу дополнить: у большинства пациентов есть повышение температуры. Она не сбивается несколько дней. Еще врачей настораживает падение уровня кислорода в крови. Потеря вкуса и обоняния сейчас расценивается как легкое течение – не переживайте.

– Пульсоксиметр стоит покупать каждому?

– Нет, я считаю, что это не самый полезный гаджет, скорее даже вредный. Сатурация может меняться, это неточное измерение. Влияют температура пальцев, холодные руки, лак на ногтях, время суток, физические нагрузки. Надежнее проверять кислотно-щелочное состояние артериальной крови. Но это делают только в реанимации.

– Когда болезнь в активной фазе, цитокиновый шторм – самое страшное осложнение?

– Ну да, он приводит ко многим катастрофам, поэтому внимательно мы все отслеживаем. Туберкулезная больница проверяет кровь на наличие интерлейкина-6, также к нам везут анализы со всех районов. Ранее и лаборатория нашего университета делала такие исследования.

– Есть ли счастливые истории пациентов, которые выжили, невзирая на группу риска, осложнения?

– Конечно. Помню нашу одну из первых пациенток. Женщина лет 80 провела в реанимации почти два месяца. Практически всегда лежала на животе, выписалась с пролежнями на локтях и коленях. Справилась, несмотря на факторы риска – у нее был лишний вес. Есть и другой случай. К нам зимой попал 50-летний пациент. Тогда такую категорию считали молодыми, сейчас в отделении есть и 30-летние. Мужчина поправился буквально за несколько дней. Хотя ковид протекает с очень выраженной интоксикацией. Кто перенес, знает о слабости, ломоте в теле. Описывают, что ни одна инфекция не вызывала такие ощущения. А 50-летний мужчина наоборот сказал, что никогда так легко не болел. Ему быстро помогли лекарства – у каждого своя реакция. Знаете, счастливые истории есть, но много и печальных, иногда все неожиданно развивается. Кажется, готовы выписать пациента и бах – осложнения…

– Пандемия, как думается, сильно изменит медицину?

– Отрасль бурно развивается. Однако из-за эпидобстановки «теряется» часть пациентов. Долгое время не было вообще плановых госпитализаций, сейчас по отдельным направлениям их возобновили. Не все пациенты могут своевременно получить высококвалифицированную помощь. Так запускают хронические заболевания – нам потом сложнее будет с ними работать. К тому же меньше расстройств стали выявлять.

– Основные силы брошены на борьбу с коронавирусом?

– Да, например, если говорить о пульмонологии, нет свободных специалистов и коек. Пациенты с хроническими заболеваниями органов дыхания у нас меньше лечатся – в большинстве помогаем людям с ковидом.

– Не требуются ли пульмонологи каждой районной больнице?

– Нет-нет, много таких специалистов не нужно. Сейчас активно развивается телемедицинское консультирование – удаленно можно подсказать коллегам.

– Год назад в интервью вы отмечали, что была проблема с назначением и приемом антибиотиков. Решили ее?

– В первую волну в среднем более двух антибиотиков назначали пациентам в стационаре. Были случаи, когда заболевший получал шесть. Не сразу, конечно, а последовательно. Но тогда медики только искали эффективный способ лечения. Сейчас все пересмотрено. И наши документы, в частности, приказы Минздрава, строго регламентируют назначение препаратов, к ним прибегают в редких и отдельных случаях, ведь от ковида не спасают.

– Но иногда их используют для профилактики. Приходил в поликлинику с симптомами ОРВИ и получал рецепт на антибиотики.

– Коллег в поликлинике я понимаю. Они ограничены во времени – не могут часто наблюдать пациента, как в стационаре. И есть доктора, которые считают, что без антибиотиков нельзя. Но профилактика осложнений таким образом при ковиде неприемлема. Нынешние пневмонии вызывают те же микробы, которые живут в нас. Антибиотик их убивает, а они нужны для микрофлоры и нормальной жизнедеятельности организма.

– Область у нас большая, ценные кадры сосредоточены не только в Гомеле? Пациент в районе получает не менее квалифицированную помощь?

– Видим, что в районах их тоже много. Мы все учились в хороших университетах. Я уже говорила про единый алгоритм работы. В приказе № 900 Минздрава указано все, что нужно знать о лечении ковида. Все знают, что пациентам нужен кислород, а в районных больницах иной раз больше свободных точек, чем в областных. Второй момент – антикоагулянты для профилактики тромбозов. Третий – гормоны, их назначаем при подозрении на цитокиновый шторм. И дорогие препараты в районах тоже есть, все доступно. Повторюсь, врачи вне Гомеля лечат, и лечат успешно.

– Какое у вас отношение к вакцинации?

– На нашей кафедре привиты все. При этом в медуниверситете никогда не было давления, все по желанию. Просто мы с коллегами видим, что происходит в красной зоне. Кстати, в вузе привито около 40% сотрудников. А у меня дома тоже все вакцинировались, кроме бабушки. Но она дома находится и никуда не выходит.

– Как думаете, почему в стране вакцинация идет медленно?

– Думаю, очень много информации окружает людей, в том числе негативной. А на плохом проще фокусироваться, например на сообщениях о чипировании и экспериментах над человечеством. Это глупости, но они могут вызвать сомнения. Да, до конца эффективности вакцин мы не знаем и далеко в будущее заглянуть не можем. Но видим ситуацию сегодня, понимаем: вакцина лучше бездействия. Помним прививки от дифтерии, столбняка, натуральной оспы. Их тоже когда-то начинали применять. Возможно, и тогда были сомнения, но люди эти заболевания победили.