«Я бы никогда не придала серьезного значения таким симптомам»

История белоруски, потерявшей ребенка во время болезни COVID-19.

Когда журналисты zerkalo.io с Натальей (имя героини изменено по ее просьбе — Прим.), она говорит, что о пережитом ей все еще сложно вспоминать без слез. Однако о своем болезненном опыте решает рассказать по одной причине: хочет, чтобы люди осознали все риски жизни в пандемию. Еще в августе Наталья была на шестом месяце беременности, готовилась к тематической фотосессии и родам. Но однажды утром у нее поднялась температура. Через три для девушке поставили диагноз: COVID-19. Чуть позже было УЗИ — оно показало, что сердце малыша уже не бьется. Врачам пришлось вызывать преждевременные роды, а по итогам сделанной компьютерной томографии стало ясно: из-за образовавшихся в легких Натальи тромбах малышу не хватило воздуха.

«Я бы никогда не придала серьезного значения таким симптомам»

Наталья замужем уже два года, а не так давно вместе с супругом приняла решение завести первого ребенка. Планы пары совпали с пандемией коронавируса. По словам Натальи, она «не хотела рисковать беременностью», а потому не делала прививку от COVID-19. Добавляет, что, как и многие люди, не доверяла вакцине и сомневалась, что она может хорошо подействовать на организм.

В августе женщина была уже на шестом месяце беременности и спокойно ждала срока, когда ей придется родить. Но в один из дней у Натальи поднялась температура, а в теле появилась сильная ломота. Однако на эти симптомы женщина не обратила внимание — подумала про обыкновенную простуду и пошла на работу.

— А через пару дней, в четверг, я вернулась домой и почувствовала себя совсем плохо. Температура подскочила до 38,7 градусов. Я обратилась в поликлинику, там мне выписали направление на тест на коронавирус. Взяли мазок и открыли больничный. На следующий день я пришла на прием к дежурному гинекологу, которая работала с беременными. Она сразу дала мне направление в стационар. Мне сделали еще один тест — и оба они оказались положительными. И уже когда я лежала в палате, поняла, что ребенок в животе как-то слабо толкается. Почему-то я подумала, что он такой вялый из-за температуры, — рассказывает Наталья. — Чтобы ее сбить, врачи ставили мне капельницы и давали парацетамол. Но сколько ни пытались с ней бороться, она все равно поднималась.

В таком состоянии Наталья провела в больнице оба выходных. В понедельник к обследованию женщины подключились и другие врачи.

— Когда гинеколог делала мне УЗИ, я увидела, что она моментально поменялась в лице. Я спросила, что случилось. Врач как-то странно на меня посмотрела и сказала, что ей нужно кое-что проверить. Потом добавила: «Сердце не бьется». Сидела напротив меня сама не своя, — сквозь слезы рассказывает Наталья. — Я медленно начала осознавать, что это значит. И когда до меня дошло, сильно расплакалась. Врачи быстро собрали консилиум, начали все проверять и выяснять, почему же так произошло. Было ясно главное: ребенок умер, поэтому теперь медикам нужно было спасать уже мою жизнь. Меня отправили на компьютерную томографию, она показала пневмонию — 40% легких были поражены. При этом у меня был только легкий кашель несколько раз в день, а обоняние пропадало всего на сутки. Я бы никогда не придала серьезного значения таким симптомам.

Вечером врачи решили вызывать у Натальи преждевременные роды. После них женщину отправили под наркоз, пришла в себя она уже в реанимации.

— Я позвонила мужу и обо всем ему рассказала. Сначала он не мог поверить в происходящее. Понимаете, мы даже не знали пол ребенка. Когда делали УЗИ, нам написали его на бумажке и завернули, чтобы не было видно: планировали устроить гендер-вечеринку. Думали заказать торт-сюрприз, а по цвету его начинки (розовая для девочки или голубая для мальчика) понять, кто у нас будет. И когда я по телефону сообщала мужу, что мы потеряли дочку, он как раз держал в руке этот клочок бумаги, — сдавленным голосом продолжает рассказывать Наталья. — Но меня отвлекли врачи. Начали спрашивать, что делать с ребенком. Был вариант кремировать, но мы с мужем решили его похоронить. Правда, произошло это только спустя почти месяц, после моей выписки.

«Медработники спрашивали: „Вы уже родили?“, а я отвечала: „Ну, почти…“»

Пока Наталья лежала в реанимации, ей сделали повторное КТ, теперь — с контрастом. Это метод исследования с помощью рентгеновского излучения, при котором специальное вещество вводится в вены и усиливает видимость разрывов и повреждений.

— Оказалось, что в мелких сосудах легких у меня есть тромбы. По словам врачей, такое осложнение дал коронавирус. Медики считают, вероятнее всего, эти тромбы были и в плаценте. Из-за них ребенку не поступал кислород, от его недостатка он и умер. А теперь под угрозой оказалась и моя жизнь — почти месяц мне пришлось быть под наблюдением врачей. Меня сразу перевели в отдельную палату, чтобы я даже не смотрела на беременных, — тяжело вздыхает Наталья. — Каждый новый медработник заходил и спрашивал: «Ну что, вы уже родили?», а я просто отводила взгляд, отвечала: «Ну, почти…» И когда они узнавали подробности, начинали сочувствовать и успокаивать, а мне приходилось слишком много раз говорить об одном и том же. За все эти дни в стационаре я даже почти научилась рассказывать о своей потере спокойно и без слез.

В середине сентября медики сделали женщине повторный тест на коронавирус, перевели в «чистое» нековидное отделение и стали следить за состоянием. Наталья объясняет, что тромб мог оказаться в более крупном сосуде. Если бы он оторвался, то без врачей рядом с большой вероятностью женщина могла бы умереть.

— Сейчас я чувствую себя стабильно — у меня сохраняется только одышка. Что касается эмоционального состояния… На душе более-менее спокойно, но иногда меня сильно накрывает. Бывает, сижу вечером, начинаю вспоминать пережитое и плачу. Когда случились похороны ребенка, мне было очень тяжело. Но я пытаюсь настроить себя на другие мысли. Пока у меня есть послеродовой больничный, привожу себя в порядок. Сдаю анализы, хожу по врачам, трачу большие деньги на лекарства и витамины, — говорит Наталья. — Через месяц выхожу на работу, буду стараться сосредоточиться на будущих планах. Врачи говорят, что мне нужно полгода на восстановление, а затем можно снова планировать беременность. Правда, перед этим лучше сделать прививку, чтобы снизить все вероятные риски. И я очень надеюсь поскорее выздороветь, чтобы мой организм все же смог выносить ребенка.