«Хозяйка квартиры мылась исключительно в тазике, а потом этой водой протирала пол»

Студентка рассказала о жизни в съемной комнате «при бабушке».

Вряд ли можно чем-то всерьез напугать человека, в молодости прошедшего закалку бабушками. Теми самыми бабушками, которые сдают комнаты студентам, а потом, забывая о приличиях и границах, начинают «наводить порядки» в чужой жизни: контролировать время возвращения домой, «сканировать» друзей и оценивать режим питания. Впрочем, некоторые хозяйки квадратных метров идут еще дальше и заставляют квартирантов, которые, вообще-то, платят деньги, жить по совсем уж удивительным правилам. А фантазия у людей бывает ох какая бурная.

О своих нескучных студенческих временах Onlíner рассказала Веспер: в 2012 году девушка приехала учиться в Минск и тут же окунулась в мир странных арендодателей.

«Освещение было оранжевым, как от свечек в церкви»

— Я поступила в Академию искусств, и, как и для всех первокурсников, вопрос проживания для меня стоял очень остро, — вспоминает девушка. — Дело в том, что общежитие в академии было совсем небольшое, мест на 250, и комнаты выделялись в первую очередь лучшим студентам, а также тем, кто имеет какие-то льготы, и иностранцам. То есть обычному вчерашнему школьнику рассчитывать не на что. Поэтому другого пути, кроме как идти на квартиру к бабушке, у меня не было.

Быстро сориентироваться в новом городе может не каждый. Поэтому Веспер решила воспользоваться услугами агентства: где как не у профессионалов своего дела искать контакты арендодателей.

— Помню, как передо мной развернули огромную карту Минска и спросили, в каких районах мне бы хотелось жить. Показала несколько локаций, но так как бюджет был небольшой — в районе $60—70 в месяц — от наиболее выгодных точек пришлось отказаться.

Что ж, дали мне листик с несколькими адресами и отправили в путь. Первой «остановкой» была квартира в Веснянке. Меня заверили, что жилье сдает женщина (что, в общем-то, и было одним из ключевых пунктов). Каково же было мое удивление, когда дверь открыл мужчина. На немой вопрос в моих глазах он ответил, что просто помогает хозяйке.

Веспер вспоминает, что квартира оказалась обычным советским бабушатником, но, надо признать, чистеньким. Впечатление портило разве что практически оранжевое освещение во всей квартире и даже в сдаваемой комнате. Благо заменить лампочки, если девушка заселится, разрешили (хоть и со скрипом).

— Беседу вел в основном этот мужчина, который, к слову, так и не представился. А я не могла понять, будет он периодически приходить на «проверки» или поможет хозяйке с поиском жильцов и удалится. Для меня это было очень важно: не хотелось то и дело пересекаться с непонятным мужчиной. В общем, сомнения были, считай, с порога. Но потом они только усилились.

Собственница квартиры была очень набожной женщиной. Более того, она реально выглядела так, что с нее можно было писать иконы: огромные полуприкрытые глаза, маленький рот, чуть затуманенный взгляд, платочек на голове. Само по себе это, конечно, не повод не заселяться, но она выдвинула требование: я должна была привезти свой холодильник, свои кастрюли-сковородки и прочую утварь. Почему?

Мясо ни в коем случае не должно касаться ее кухни и ее же предметов обихода.

Более того, готовить и есть его я могу только в период отсутствия хозяйки. Да так, чтобы ни запаха, ни намеков на мясную трапезу не оставалось. Вот это уже было через край, я буквально сбежала из квартиры.

Это уже страшно

Следующий адрес, который дало агентство, показался более удачным. Правда, поехать пришлось аж в Серебрянку, где сдавалась 10-метровая комната в двухкомнатной квартире.

— Хозяйкой оказалась очень грузная женщина лет шестидесяти с театрально взъерошенными волосами, — продолжает разговор Веспер. — Ужасный запах в квартире не отпугнул меня: ситуация была такая, что заселяться необходимо было срочно. Поэтому я с радостью распаковала свой единственный чемодан. Правда, обратила внимание, что в ванной комнате почему-то стоит сразу несколько тазиков, наполненных мутной водой. Ну мало ли какие порядки в этом доме...

Какие порядки в этом доме и как ей тоже придется их поддерживать, девушка поняла немного позже. А заодно определила природу очень специфического запаха, державшегося в жилье.

— Совсем скоро выяснилось, что хозяйка квартиры моется исключительно в тазике. При этом воду, которая была использована, не спускает в канализацию, а собирает, чтобы… потом помыть ею полы и протереть пыль.

Точно так же должна была поступать и я. Вопрос «где вода после того, как ты приняла душ?» стал обыденностью. Когда я пыталась возражать, что так не делается, эта женщина говорила мне, что я не плачу столько «коммуналки», сколько выливаю на себя воды (шикую со своими длинными волосами). «Коммуналка» и вправду была небольшая — 14 000 на тот момент, но все равно такой уклад для меня казался жутью. А пенсионерка еще и приговаривала: вода же все равно мыльная, чистая, чего ее зря спускать.

Благо хозяйка оказалась из той категории бабушек, которые встают с утра пораньше и едут на рынок, расположенный на другом конце города, чтобы купить один кочан капусты. Поэтому у меня было время, чтобы нормально помыться, не «складируя» воду.

За вопросом гигиеническим последовал вопрос эстетический. В комнате, которую арендовала девушка, на столе стояла гигантская ваза с искусственными розами. Украшение на любителя, и Веспер не входила в их число. Квартирантка спросила, можно ли убрать розовые розы. В ответ получила шквал негодования: зачем прятать такую красоту.

— Чтобы каждую минуту не видеть эти цветы, я переставляла вазу на пол. Но по возвращении с учебы обнаруживала ее опять на столе. Так продолжалось все время, пока я жила у этой бабушки. Эдакий платок Фриды из «Мастера и Маргариты».

Также хозяйка считала своим святым долгом кормить меня. Она упорно готовила один и тот же суп: вода, картошка и мелко порванная руками грудка курицы. Как ни умоляй ее этого не делать — ничего не получится, дух женщины не сломить. Каждый день суп стоял на столе. И только попробуй его не съесть. Я постоянно металась в сомнениях: съесть и быть должной (а суп еще и невкусный) или получать нагоняй за неуважение. И так, и эдак выходило плохо.

Будни студентки наполнялись новыми деталями. В один из дней пенсионерка осознала, что ее квартирантка — левша. И очень разозлилась.

— Она ругала моих родителей, говорила, что ведущая левая рука — от дьявола и нужно было меня переучивать. Да хоть сломать руку, но переучить!

В какой-то момент я заметила передвижение моих личных вещей по комнате. Но тогда побоялась что-то говорить и возмущаться. Теперь объясню почему. Хозяйка любила приходить в мою комнату и заводить разговоры о жизни: о ценах, которые растут, о здоровье, которое подводит, о бывших квартирантах, которые сплошь неблагодарные. Причем ее мало интересовало, хочу я этого или нет. Женщина в удобное для нее время садилась на мою кровать (на стул она не помещалась) и начинала вещать. А выгнать ее мне не позволяло воспитание.

Поначалу из напряжного было только то, что она жаловалась на предыдущего жильца: мол, она подслушала, как парень хвастался маме, что сэкономил деньги и купил себе новые штаны. Хозяйка искренне негодовала из-за того, что он потратил эти деньги не на нее, ведь она ему ой как помогает. Да и вообще если бы не она, он бы никогда не насобирал нужную сумму. В общем, щегол неблагодарный. Я уже тогда поняла, как она будет рассказывать следующему жильцу обо мне и о том, как я не ценила ее помощь.

Но это были еще цветочки. Про свою молодость пенсионерка тоже не забывала поведать. И вот в один из поздних вечеров она рассказала, что в советское время почти случайно (это ее слова) убила человека на своей работе, какого-то начальника: прям шилом запорола. Но ей все сошло с рук. Честно говоря, я тогда очень испугалась.

Нет, я не думала, что она может прямо сейчас накинуться на меня и что-то сделать. Но на моменте с убийством хозяйка так приободрилась, развеселилась, ее глаза так заблестели (а она еще и косила немного), что стало жутко. И вот сидишь ты в маленькой комнате и понятия не имеешь, верить в это или нет. А еще не понимаешь, какую реакцию выдать на такую историю, чтобы ненароком не разозлить человека.

У этой бабушки я прожила почти три месяца и все же решила съехать — хоть куда. На прощание меня назвали шлюхой, что было очень неожиданно, так как я ездила только на учебу и домой, друзей к себе не водила.

Также хозяйка пожелала мне «всего плохого в жизни».

«Всю ночь стою под дверью»

Приключения Веспер на этом могли бы и закончиться, но нет. Студентка обрела новую обитель, где поначалу все было хорошо: просторная квартира, дружная семья, отдельная комната.

— Это оказалось мое самое короткое проживание: даже меньше недели, — говорит девушка. — Итак, семья: мама, папа и две дочки. Комната досталась мне угловая — тихая, теплая. В ней было несколько столов, что как раз очень подходило по учебе. А еще мы завтракали вместе с девочками и вместе выходили по утрам на учебу. Я радовалась, но недолго.

Первый некритичный, но интересный вопрос, который у меня возник, — откуда на подушках и ковре серая шерсть, ведь кота в квартире я не видела. Ответ нашелся быстро…

Через пять дней рано утром ко мне в комнату зашла хозяйка.

Она положила все деньги, что я внесла в качестве платы за месяц, на подушку и сказала, что мне нужно срочно съехать: лучше прямо сегодня, максимум — в течение двух дней.

От такого сообщения я моментально проснулась. А женщина мне заботливо объяснила, что раньше в этой комнате жила ее престарелая мать. Умерла она меньше месяца назад. И вот дочь хотела чем-то заполнить пустоту в квартире и душé, поэтому сдала ее комнату, даже толком не прибравшись. И теперь она каждую ночь стоит под моими дверями и хочет войти, но не может. Теперь-то мне стало понятно, чья это была «шерсть» повсюду (а точнее, волосы)…

Конец у этой истории положительный: помыкавшись по съемным комнатам (уже без приключений), к четвертому курсу девушка все-таки получила общежитие. Но, говорит, о первых своих арендных помещениях до сих пор вспоминает с содроганием.