«Дай Бог, сегодня старик уйдет»

Репортаж из Алматы — эпицентра протеста против Токаева и Назарбаева.

4 и 5 января 2022 года — дни, когда, казалось бы, вечная власть так называемого клана Назарбаева вот-вот затрещит по швам. Необычайный подъем населения, начавшийся в Мангистау с возмущения ценами на сжиженный газ, привел к многотысячным митингам, силовому противостоянию с полицией и армией. Наибольших успехов протест достиг 5 января, к этому дню власти и цены на газ понизили, и правительство ушло в отставку. Однако недовольные своим уровнем жизни казахстанцы не собирались останавливаться на достигнутом и решили полностью сменить старую власть. В отдельно взятом городе — Алматы — это почти удалось. Корреспонденты «Медиазоны» походили по бывшей столице, пообщались с протестующими и делятся своими наблюдениями.

4 января. День первый

Тишина, минимум машин, полный информационный вакуум и лишь несколько сообщений о том, что десятитысячное шествие протестующих выдвинулось от спортивного комплекса «Алматы Арена», расположенного на окраине города, в самый центр — на площадь Республики, где находится местная администрация.

Мужчины средних лет, все преимущественно в черном, идут плотной колонной. Ее сопровождает множество сигналящих машин без номеров, из которых то и дело высовываются люди с казахстанскими флагами. Главные лозунги этого вечера — «Алға, Қазақстан» и «Шал, кет». Так 4 января стартовали самые массовые протесты в Алматы за последние 35 лет. Началось все с возмущения от подскочивших цен на газ, а продолжилось требованиями отставки правительства, президента страны Касым-Жомарта Токаева и полного ухода из политики первого президента Нурсултана Назарбаева, который хоть два года уже и не глава государства, но вес имеет немалый.

Добраться до шествующих было проще пешком: не работает интернет, деньги снять почти негде, заказать такси через приложение невозможно. Большая часть таксистов, пойманных «с руки», не желает ехать в эпицентр протеста ни за какие деньги.

Жители Алматы и прилегающих областей массово присоединились к начавшимся в Мангистау протестам во второй половине дня 4 января. В тот же день в городе были задержаны первые десять митинговавших. Противники действующей власти сформировали колонну из более чем десятка тысяч человек и двинулись к местному акимату с требованиями отставки руководства страны. В центре Алматы протестующие вступили в противостояние с ОМОНом и СОБРом, которые применили светошумовые гранаты и слезоточивый газ. В больницы попали более сотни человек, в городе был введен комендантский час.

Шествие движется по проспекту Абая — одному из главных в городе. Протестующие занимают все дорожные полосы, в том числе и встречные, движение полностью заблокировано. Демонстранты не пропускают ни одной машины, стоящей на встречке, и почти каждый старается ударить по капоту или крыше встречающихся автомобилей. Звуки сигналов и постоянные глухие удары об авто сливаются в монотонный гул.

Удары по машинам нужны были не для того, чтобы спровоцировать агрессию, а скорее чтобы привлечь внимание жителей города и позвать их на марш. Одним из главных аргументов была фраза «Намыс кайда?». Она работала как швейцарские часы — многие разворачивали машины, тут же снимали с них номера и присоединялись к шествию.

По встречной полосе едет газель, сильно напоминающая индийские поезда, где люди сидят не только внутри, но и на крышах или свешиваются из окон. Все они оперативно и слаженно покидают свой транспорт на перекрестке проспекта Абая и улицы Розыбакиева. И уже пустая газелька уезжает в сторону от шествия, возможно, за новыми демонстрантами.

— Орыс! — слышится выкрик в спину. — Эй, орыс! Орыс!

Корреспондента «Медиазоны» догоняет улыбающийся демонстрант в синей куртке с эмблемами казахстанских флагов и гербов. Такие обычно выдают спортсменам.

— Ты с нами? Ты за нас?! — спрашивает с улыбкой протестующий.

— Конечно, я с вами! — такой ответ кажется естественным в сложившейся ситуации. После этого демонстрант протягивает руку и приобнимает корреспондента, похлопывая по плечу и произнося: «Молодец! Дай бог, сегодня шал уйдет».

Проходя мимо цирка на Абая — Байзакова, несколько демонстрантов снова догоняют корреспондента «Медиазоны». На вопрос о том, какова цель их шествия, они отвечают коротко и уверенно: «Смена власти».

Ближе к перекрестку Абая — Байтурсынова еще двое протестующих сами начинают беседу. Сначала они проявляют недоверие, но узнав, что корреспондент из независимого медиа, начинают охотно рассказывать, что им пришлось пережить за последние сутки. По словам оппонентов Токаева и Назарбаева, еще утром они пришли к «Алматы Арене» и сумели выстоять первую волну задержаний.

Один из демонстрантов настаивает, что во всех задержаниях виноват лидер незарегистрированной Демпартии Жанболат Мамай: «Он же нуротановский, он специально разделял толпу, чтобы нас было легче задерживать, чего еще от него ждать». По словам мужчины, он вышел на акцию протеста потому, что за 30 лет независимости народ обнищал, зарплаты не выросли, а продукты дорожают при том, что «в Казахстане есть все богатства и все полезные ископаемые». Сам он поддерживает Мухтара Аблязова и был бы рад его возвращению в страну.

Чуть поодаль расположился спортивный магазин, команда которого стоит на тротуаре и наблюдает за шествием. Корреспондент «Медиазоны» просит подключиться к магазинному вайфаю, чтобы связаться с редакцией. Следом заходит еще один демонстрант. «Вы не против, если я от вас позвоню маме и скажу, что я у друзей ночую?» — спрашивает он. «А сам на митинге», — смеются продавцы.

Преодолев перекресток Абая — Сейфуллина, колонна встречает на пути полицейскую машину, припаркованную у обочины с включенной мигалкой. Рядом с ней стоит растерянный одинокий полицейский со светящимся жезлом в руке. Протестующие сразу же окружают машину, заставив патрульного убрать жезл и обесточить машину. Демонстранты спорят, как поступить со служителем закона: большинство настаивает, что нужно идти дальше, кто-то наоборот хочет «разобраться».

В итоге решение было принято в пользу полицейского — его выдернули из оцепления двое участников акции и увели от возмущенной толпы. Удивительно, кому пришло в голову оставить сотрудника полиции на милость тысяч демонстрантов? Его забыли? Или это специально продуманная провокация?

Пока корреспондент наблюдал споры о решении судьбы полицейского и его машины, к нему подбежал демонстрант и схватил за рюкзак, пытаясь заглянуть под него и разглядеть надпись «Пресса» на спине. Он внимательно прочитал надписи на пресс-карте и пошел дальше, будто все так и должно было быть.

Затем толпа свернула с проспекта Абая на улицу Желтоксан — ту самую, которая названа в честь декабрьских событий 1986 года. На ней же установлен и монумент в память о погибших в те дни. Когда голова колонны уже зашла на площадь Республики, а большая часть людей все еще поднималась вверх по улице, раздались громкие взрывы. Многие протестующие начали ликовать: «Ура, это салют в нашу честь, мы победили».

Тогда они еще не знали, что полиция и СОБР уже выстроились на главной площади Алматы и готовятся встречать шествие светошумовыми и газовыми гранатами.

Протестующие разделились на три группы: часть из них направилась к городскому акимату, другая заняла позицию около Монумента независимости, третья пошла навстречу бойцам СОБР.

Разрывы светошумовых гранат звучали все громче, площадь начало окутывать облако белого дыма, плотного как туман. Люди начали разбегаться, у них слезились глаза, а кашель пробирал буквально до рвоты.

Часть демонстрантов побежала обратно к улице Желтоксан — туда облако едкого дыма еще не добралось, и можно было немного отдышаться. Разрывы светошумовых гранат в этом белом облаке напоминали разряды молний. Несколько участников акции протеста вернулись из пелены дыма с трофеями: кто-то ухватил полицейский щит, еще больше обзавелось дубинками.

Некоторым протестующим удалось прорваться за здание акимата — там стояли шесть пустых полицейских машин, перекрывавших дорогу. Несколько человек начали старательно разбивать им лобовые стекла и приборные панели, другие наблюдали с пригорка, подняв трофейные полицейские щиты. Позже эти машины будут сожжены.

5 января. День второй

На следующий день, после введения чрезвычайного положения, обстановка в Алматы отчасти напоминала апрель 2020 года, когда в городе был введен полный локдаун из-за коронавируса. Большая часть улиц практически опустела. В отдаленных от центра районах лишь изредка можно было увидеть проезжающие мимо автомобили, а пешеходов — и того реже. Город наполнил густой дым пожаров.

Люди, не участвующие в протестах, в основном были заняты поисками работающих банкоматов и магазинов — были закрыты даже мелкие продуктовые маркеты в спальных районах. Многие из них отказывались продавать алкоголь, оплатить покупки банковской картой было невозможно. Товары первой необходимости сметали с полок за считанные минуты.

Совсем иная ситуация сложилась в центре Алматы. Пытаясь доехать до городского акимата, который к тому моменту уже был атакован и подожжен, корреспондент «Медиазоны» столкнулся с баррикадами. Путь преграждали перевернутые мусорные баки, лавочки, дорожные знаки и даже автомобили, припаркованные поперек дороги. В основном они были выставлены по улицам Фурманова, Желтоксан и Сейфуллина. Подъезжающие автомобили протестующие просили развернуться, иногда ради предупреждения стучали по капоту. Некоторые водители все-таки пытались преодолеть баррикады. За это их машины осыпали градом ударов или бросали вслед камни.

Покружив полчаса по центру города, расположиться удалось в паре кварталов от здания администрации, по улице Сатпаева. Дальше на машине было не проехать, только пешком. В это время мимо шла толпа из нескольких сотен протестующих — они были вооружены деревянными палками, ломами и полицейскими дубинками. Некоторые походя кидали камни в сгоревшие автозаки или били их палками. Среди протестующих были и девушки, и пожилые люди.

Похожие группы стягивались к акимату практически со всех уголков Алматы. Примечательно, что их передвижениям, как и постройке баррикад, никто не мешал. На улицах не было ни одного полицейского, хотя обычно центр города охраняется особенно тщательно.

Увидев жилет «Пресса», проходящая мимо группа из пяти человек с дубинками попросила корреспондента «Медиазоны» записать требования протестующих. Помимо полной смены власти, они назвали кредитную амнистию и списывание всех долгов перед банками и микрокредитными организациями.

5 января Алматы стала центром казахстанского протеста, поскольку в Мангистау и других регионах, где люди вышли на улицы, власти удалось взять ситуацию под контроль. В Алматы же протестующие прорвались к акимату, который немедленно загорелся, и к зданию старой резиденции президента. Полиция фактически покинула город и участники антиправительственных выступлений последовательно захватили (в некоторых случаях и разграбили) корпункты нескольких телеканалов, аэропорт Алматы, атаковали здание местного управления КНБ и полиции. Здание телеканала «Казахстан» также было подожжено. Часть протестующих вооружилась огнестрельным оружием, отобранным у правоохранителей. Практически весь день в Алматы не было интернета, мобильной и стационарной телефонной связи, телесигнала. К концу дня стала поступать информация о первых человеческих жертвах в результате столкновений. Уже 6 января власти приступили к «зачистке» Алматы, введя в город армейские подразделения.

— Народ слишком долго страдал, мы хотим компенсации, они загнали нас в кредиты, пусть теперь отвечают, — рассказал один из протестующих, закрывая лицо медицинской маской.

Разговор продлился недолго. После того как протестующие внимательно изучили бейдж, беседа быстро сошла на нет — они не захотели общаться с медиа, которому не доверяют. В итоге люди с дубинками потребовали удалить запись с телефона и посоветовали корреспонденту уйти с площади, чтобы избежать проблем.

— Здесь вообще не появляйся лучше, — крикнули они вслед.

Корреспондент «Медиазоны» решил прислушаться к этому совету, руководствуясь тем обстоятельством, что в радиусе нескольких километров ни один человек не следил за порядком и безопасностью, а протестующие уже разъезжали по городу на захваченной военной технике.

Пройти ближе к площади Республики и без того было довольно сложной задачей. Практически ко всем, кто как-то выделялся из общей массы, подходили небольшие группы людей с вопросом, «вышли ли они за народ». Некоторые отвечали, что просто проходили мимо и решили посмотреть, что происходит. Их сразу разворачивали со словами, что «им тут делать нечего».

Ближе к пяти вечера по всему городу отключили интернет и мобильную связь, перестали работать даже домашние телефоны. Особенно плохо связь работала в центральных районах. Из-за этого вести трансляцию с места событий стало практически невозможно.

Через пару часов перестали вещать и все телевизионные каналы, даже государственные, что еще больше усилило атмосферу неведения и тревоги среди тех, кто не был на площади. Несколько алматинцев рассказали «Медиазоне», что больше всего в этой обстановке их пугали уже не взрывы или звуки стрельбы на улице, а полный информационный вакуум и отсутствие какой-либо связи с внешним миром.

Те, кто сидел по домам, пытались узнавать новости у родственников и знакомых, живущих в центре города. Однако дозвониться получалось не всегда. При этом звуки выстрелов и взрывов, которые долгое время не затихали вблизи площади Республики, в какой-то момент прекратились, но загремели с новой силой уже ближе к спальным районам.

Александр Григорянц, «Медиазона»