«Протестующие разобрали металлическое ограждение и использовали его фрагменты как щит»

Журналисты стали свидетелями ожесточённых боев на улицах Алматы.

Начавшиеся 2 января в Жанаозене митинги против роста цен на газ перекинулись на другие города Казахстана. В Алматы протесты обернулись кровопролитием. Президент Касым-Жомарт Токаев заявил о нападении на крупнейший город страны «20 тысяч террористов». Корреспондент «Азаттыка», находившийся в гуще событий в Алматы, рассказывает об увиденном в эти дни.

4 ЯНВАРЯ. ПЛОЩАДЬ ПЕРЕД ТЕАТРОМ, ГИМН, МИТИНГ БЕЗ ЛИДЕРОВ

Вечер 4 января. Около восьми часов. Городская окраина, нижняя часть Алматы. Перед алматинским театром «Алатау» собираются люди. Полиция блокирует проезд автомобилей. Я свернул и припарковал машину за дворцом спорта «Алматы Арена».

Дойдя до театра, увидел, как спецназовцы по одному задерживали людей, которые направлялись в сторону театра, и заталкивали их в автозак. Некоторых волокли, сопротивлявшихся безжалостно били в область печени и почек.

Девушка, которую тащили к автозаку, громко кричала. Взоры собравшихся были устремлены на спецназ. Ситуация накалялась. Внезапно полицейские отпустили ее. Люди в этот момент всё прибывали и прибывали. Задержать всех не получилось бы — не хватило бы автозаков. Полиция прекратила задержания перекрыла пути на площадь перед театром «Алатау». Одетые в черное спецназовцы выстроились на тротуаре. Это вызвало некоторое замешательство среди желавших пройти к театру. Они остались стоять на другой стороне улицы. Но в какой-то момент толпа двинулась и перешла дорогу. Она столкнулась лицом к лицу с силовиками. Бойцы спецназа напряглись. Кто-то из них сказал: «Если вы не тронете, мы тоже не тронем».

Увидев, что спецназовцы их не трогают, люди начали собираться на широкой площади перед театром и поднялись по лестнице. Издалека могло показаться, что перед театром выстроился многотысячный хор: стоявшие на лестнице исполняли гимн. Тысячи включенных фонарей на мобильных телефонах.

Собравшиеся перед театром не знали, что делать дальше. Время от времени они скандировали: «Мы поддерживаем Жанаозен!», «Собирайтесь!» Со всех сторон раздавались голоса: «Кто выступит?», «Пусть кто-нибудь выступит!»

Какого-то лидера я не увидел, была стихийная масса.

Встретил давнего знакомого. Это был единственный человек, которого я знал в этой толпе.

— Люди не знают, что делать. Никто не говорит и не объясняет, — сказал он.

— Даже если кто-то придет и попытается объяснить, его голос не будет услышан. Громкоговорителя нет, — ответил я.

Некоторые говорили, что перед театром собралось 10 тысяч человек. По моим подсчетам, там было около 2-3 тысяч.

СТОЛКНОВЕНИЕ С ПОЛИЦИЕЙ

Примерно через час сотрудники полиции, должно быть, получили приказ задерживать. Они построились, затем устремились к тем, кто стоял у подножия лестницы. Толпа приложила все усилия, чтобы не позволить наступающей полиции произвести задержания. Под таким напором силовики отступили.

Молодые люди, отбившие первый натиск, не знали, что делать дальше. Снова оказались в замешательстве. В это время кто-то из толпы двинулся в сторону улицы Момышулы, за ним пошли остальные. Кто возглавляет шествие? Куда направляются люди? Шедшие позади, похоже, не знали этого.

Я пробежал вперед и остановился приблизительно в ста метрах от шествия. Туда же подъехала пара военных машин, из которых спускались бойцы в касках, с щитами и дубинками. Толпа приближалась. Я подумал, что люди развернутся и разойдутся. Но молодежь, не мешкая ни минуты, бросилась на силовиков. Бойцы теряли щиты, падали на землю, обхватив руками головы, а молодые люди начали их пинать. Завязался ожесточенный бой. Один из участников шествия кричал: «Не снимай!» Он пытался выхватить телефон и повредил шнур зарядного устройства, которое было подключено к гаджету. Мне пришлось вернуться к машине, чтобы взять другой шнур. Демонстранты, прорвавшие оцепление, пошли вверх по улице Момышулы до микрорайона Аксай.

ШЕСТВИЕ НА ПЛОЩАДЬ

Мне потребовалось около 20 минут, чтобы добраться до машины и вернуться обратно. Толпа ушла далеко, но на противоположной стороне театра «Алатау», по улице Момышулы, собралась другая, несколько сотен человек. Один из стоящих сказал, что это третья волна, первые две уже прорвались через линию спецназа и двинулись в центр города.

Пока я стоял среди «третьей волны» на улице Момышулы, на месте подъехали мои коллеги Маншук Асаутай и Азамат Жанкатов. Мы спросили у людей, чего они требуют. Они ответили, что поддерживают Токаева, требуют искоренить коррупцию. За полчаса до полуночи площадь к театра «Алатау» опустела: не осталось ни полиции, ни военных.

Мы с коллегами отправились в бизнес-центр «Нурлы Тау» в верхней части города. Проехать по проспекту Абая было невозможно, пришлось двигаться в объезд. Толпа, которая шла от театра «Алатау» и прорвала линию спецназа, шла по Абая к центральной площади.

ПЕРВОЕ СОПРОТИВЛЕНИЕ

В офис добрались в час ночи. Со стороны расположенной в паре кварталов площади Республики доносились громкие хлопки. Полиция применила спецсредства. Мы перекинули видео на компьютер и около 3:30 прибыли на площадь.

Силовики оттеснили протестующих, было полно военных. В воздухе стоял густой запах газа, вокруг были разбросаны камни, лежали гильзы. Следы крови на асфальте.

На пересечении проспектов Сатпаева и Сейфуллина кто-то поджег контейнер с мусором, который докатили до дороги. Чуть ниже горели три полицейских грузовика. Пожарные впопыхах тушили огонь у нас на глазах.

Мы шли в западном направлении, откуда раздавался гул голосов. Около 200 вооруженных людей кидали светошумовые гранаты в сторону толпы, которая была в ста метрах от них. Одна из гранат взорвался рядом с нами. Мы с оператором Азаматом Жанкатовым почувствовали жжение в горле, из глаз брызнули слезы. Мы побежали вверх, отдышались в жилом квартале. Через полчаса пришли в себя и вернулись на Сатпаева. Две противоборствующие стороны все еще стояли друг против друга. Протестующие разобрали металлическое ограждение и использовали его фрагменты как щит. Перед более чем 200 военными стояло от 50 до 60 человек.

Грохотало до самого утра. Около половины седьмого шум стих. Я подумал, что на этом акция в поддержку жанаозенцев, которые вышли на протест из-за скачка цен на сжиженный газ, закончилась.

5 ЯНВАРЯ. ПОЛИЦЕЙСКИЙ НА КРЫШЕ, СТРЕЛЬБА В ЖУРНАЛИСТА

В восемь часов меня разбудил телефонный звонок коллеги Аяна Калмурата. В городе было неспокойно, в редакции дали поручения корреспондентам. Я выехал на площадь возле театра «Алатау», где вчера началось шествие.

К момему приезду там собралось около 50 человек. Ни солдат, ни полицейских не было. Я думал, что они, разогнав ночью толпу, взяли город под тотальный контроль, поэтому установилась тишина. Но ни одного силовика у театра не оказалось.

Я подошел к собравшимся и поинтересовался, с какой целью они стоят.

— Пусть остановят рост цен. Мы очень бедны, нам нечего терять, — сказал один из них.

— В Жанаозене и Актау власти пошли на переговоры. Почему к нам в Алматы никто не приезжает? Почему нами не интересуются? — произнес другой с явным раздражением.

Молодые люди выглядели уставшими, похоже, они не ходили всю ночь на улице. «Мы поддерживаем Токаева, пусть остановит коррупцию», — кричали они.

Один из парней сказал, что около десятка узбеков, трудовых мигрантов, которые работали на стройке, тоже ходили на площадь, потому что «не захотели молчать, когда поднялись казахи». Одного из узбеков, по его рассказу, ранили в ногу.

В толпе не было каких-либо гражданских активистов. Собравшиеся пошли в сторону улицы Толе-би. Поперек улицы стояло несколько грузовиков. Я думал, их припарковали полицейские, чтобы заблокировать дорогу протестующим. Оказалось, это протестующие остановили грузовики и поставили их так.

На пересечении Толе-би с улицей Саина я увидел разбитый военный грузовик. Кто-то тут же забрался в него и завел грузовик, но не уехать на машине со спущенным колесом. Группа молодых людей радостно забралась в грузовик.

Рядом с автовокзалом «Сайран» я увидел горящий офис партии «Нур Отан». Здание, скорее всего, подожгли ночью.

Возле автовокзала участники шествия подняли старые трамвайные рельсы и перекрыли перекресток Утеген-батыра и Толе-би. Машины горожан, которые ехали по своим делам, застряли в пробке. Ни одного регулировщика и полицейского не оказалось.

Толпа направились к расположенному рядом зданию Ауэзовского управления полиции. Им никто не открыл дверь. Вскоре мы заметили полицейских на крыше. Они бросали вниз спецсредства со слезоточивым газом, которые падали во двор перед зданием полиции.

Я спросил, чего хотят протестующие. Они сказали, что требуют освобождения задержанных ночью. О числе задержанных они не знали. Некоторые неоднократно подходили ко мне и говорили: «Вы же журналист. Донесите до властей наши требования».

Вскоре после этого две женщины и один пожилой мужчина подошли к зданию полиции и начали кричать: «Поговорите с нами». Молодые люди стояли поодаль. Когда из полицейского управления никто не вышел, протестующие вновь спустились на проспект Толе-би и направились на центральную площадь.

На пересечении улиц Толе-би и Розыбакиева подъехал мой коллега Аян Калмурат. Вместе с оператором Санатом Нурбековым они остались наблюдать за шествием, я же отправился в офис. Коллеги дошли до площади Республики. Они сняли подожженные к тому времени здания городского акимата и президентской резиденции. Кто поджег, почему не предотвратили штурм и нет пожарных, осталось загадкой.

Когда неизвестные открыли огонь по моим коллегам, им удалось бежать. Оставаться на площади было опасно, Аян и Санат вернулись в офис.

6 ЯНВАРЯ. ИНТЕРВЬЮ В АВТОМОБИЛЕ

Интернет полностью отключен. Что происходит в Алматы и столице, неизвестно. Новости из Нур-Султана вперемешку со слухами: «Президент Касым-Жомарт Токаев отправил правительство в отставку», «председатель КНБ Карим Масимов отстранен от должности», «арестован заместитель председателя КНБ племянник бывшего президента Самат Абиш».

Машин на улицах практически нет. АЗС прекратили продажу бензина.

Объявлено чрезвычайное положение, комендантский час.

Я направился из дома в сторону микрорайона Калкаман, услышав о том, что там на заправках люди набирают бензин из бочек ведрами. Но дорога была перекрыта, пришлось вернуться.

По проспекту Раимбека толпа прямо на асфальте жгла автомобильные покрышки и деревья. Еще вчера люди выступали с какими-то требованиями к властям, а сегодня громили и бесчинствовали.

Около 2 часов дня мне позвонили несколько активистов и попросили прийти на площадь. Один из активистов, Бесжан, сказал, что на площади только мирные протестующие, нет ни войск, ни полиции. Затем позвонил другой человек, предложил поговорить с руководителем штаба протестующих Жасаралом Куанышалиным. Они сами доехали до улицы Саина, и в машине я записал короткое интервью с Куанышалиным. Я спросил, кто контролирует город, охваченный хаосом. Куанышалин ответил: «Неизвестно, кто у власти. Пусть и Токаев, и Назарбаев уйдут с этой системой. Мы останемся на площади, пока требование не будет выполнено».

После интервью я поехал по проспекту Рыскулова к площади Республики, передвигаясь со скоростью 60 километров в час. В это время на меня сзади начал напирать большой грузовик, «моргая» фарами. Я уступил ему полосу, перестроившись влево. Соседняя полоса была пуста — ему ничего не мешало обогнать мою машину. Но грузовик погнался за мной, и, если бы я замешкался, он врезался бы в мой автомобиль. В зеркале заднего вида я рассмотрел, что это военный грузовик со снятыми номерными знаками. Я не смог разглядеть человека за рулем. Неизвестно, что он хотел: просто припугнуть или отобрать машину. Дав газу, в спешном порядке свернул на другую улицу. Мне удалось оторваться.

«МЫ ОБЫЧНЫЕ ЛЮДИ! МЫ НЕ ТЕРРОРИСТЫ!»

Прибыв на площадь Республики, я не увидел сотрудников силовых органов. Люди припарковывали свои машины посреди площади. Многие недобро смотрели на меня, человека в жилете «Пресса». Молодежь не трогала меня, полагаю, из-за моего возраста. На площади находилось около 300 человек. Несколько десятков человек подняли плакаты и подошли ко мне. На длинном плакате крупными буквами было написано «Мы обычные люди! Мы не террористы!»

Муратбек, соратник недавно скончавшегося диссидента Арона Атабека и один из лидеров существовавшей в 1990-е партии «Алаш», сказал, что это «мирный митинг» и они не имеют никакого отношения к тем, кто поджигал и мародерствовал. Он также представился членом штаба.

Подошедшие молодые люди рассказали, что не имеют отношения к тем, кто поджег акимат и резиденцию президента. Один из них заявил: «Мы поддерживаем Токаева. Токаев, мы знаем, что ты не коррупционер.

Останови семью Назарбаевых». Затем, обращаясь к стоявшим, спросил: «Поддерживаем ли мы Токаева?!» Они прокричали: «Поддерживаем!»

Возвращаясь вечером, подумал, что, скорее всего, ночью военные начнут расчищать территорию от протестующих. Не знаю, живы ли те безоружные люди, которые стояли на площади, и что с ними. Непонятно, как военные, которым отдали приказ стрелять на поражение, будут определять, кто мирный демонстрант, а кто устроил бесчинства.

7 ЯНВАРЯ. БЕНЗИН В ВЕДРАХ. МАРОДЕРСТВА

В пятницу 7 января я выехал на работу в офис Азаттыка. Двое журналистов московского телеканала «Дождь» решили проехаться с нами по городу. Своей машины у них не было, в нашей машине оставалось полбака бензина. Город казался более спокойным. Военные, находившиеся на площади Республики, периодически стреляли по акимату и президентской резиденции на проспекте Назарбаева. Мы не могли спросить, зачем и в кого они стреляют. Нам не позволили приблизиться. На краю площади стоял старый автомбиль с пятью-шестью отверстиями от пуль в лобовом стекле. На пассажирском сиденье были следы крови.

Мы прошлись по центральным улицам. Многие торговые центры и банкоматы по Толе-би были разграблены. На улицах горели машины.

По радио передали предупреждение, что в городе идет антитеррористическая операция. Мы поехали в Калкаман. Подъезжая к микрорайону, заметили группу молодых людей, которые кричали и пытались остановить тех, кто набирал бензин ведрами из вскрытых цистерн на заправке по проспекту Райымбека.

— Здесь было около десятка «террористов». Он обливали бензином проезжающие машины и пытались их поджечь. Мы собрали группу ребят и прогнали их. Не знаем, куда они делись, — сказал один из парней.

На других заправках тоже набирали бензин ведрами. В Калкамане не было видно военных.

Услышав, что «террористы» грабят торговый центр «Апорт» на выезде из города, мы направились туда. Видели по пути людей, которые катили тележки из супермаркета, полные продуктов и предметов домашнего обихода. Некоторые несли по несколько пакетов.

Выяснилось, что грабили не «Апорт», а супермаркет «Магнум». Женщины, молодежь, пожилые люди хватали всё, что попадало в руки. Вооруженных людей я не заметил.

Сопровождавшие нас ребята из Калкамана сразу же встали у дверей, взяв объект под свою охрану, чтобы прекратить мародерства. Они никого не пропускали. Сообщили, что за пределы «Магнума» никто не прошел бутики с одеждой и обувью уцелели.

На обратном пути из Калкамана я впервые за несколько дней увидел полицейских. Более десятка вооруженных силовиков передвигались на 4-5 машинах.

КТО ПОДЖЕГ ЗДАНИЯ? ГДЕ «20 ТЫСЯЧ ТЕРРОРИСТОВ»?

С 8 января приступили к уборке города. Расчищали улицы от остовов сгоревшей военной техники. Двери некоторых разрушенных супермаркетов заколотили досками и металлом. В это время в некоторых СМИ появились сообщения, что ущерб, нанесенный алматинским бизнес-предприятиям, оценивается в 80 миллиардов тенге. Неизвестно, кто и как подсчитывал. Многим было не подсчетов, они боялись выйти на улицу и оставались дома.

У городского морга в этот день было многолюдно. Горожане прибывали в поисках родственников. Большинство не хотело говорить с журналистами. До этого Токаев сказал о нападении «20 тысяч террористов», захвате аэропорта.

Я не видел тех, кто напал на аэропорт. Воздушная гавань находится на большом расстоянии от центра города.

Находясь практически все время среди участников протестов, которые начались у театра «Алатау» и продолжились в центре города, я не увидел вооруженных террористов. Видел большое количество молодых людей в возрасте от 20 до 25 лет, которые впервые в жизни, прорвав кордон спецназа, вышли на центральную площадь. Видел автомобили со снятыми номерными знаками, на которых подвозили еду, воду. Позже в официальных СМИ появилась информация о том, что в автомобилях «подвозили оружие».