Лауринас Кащюнас: Кремль получит второй Афганистан

Литовский политик рассказал, как остановить Путина от вторжения в Украину.

Глава Комитета Сейма Литвы по национальной безопасности и обороне Лауринас Кащюнас в интервью УНИАН рассказал о недавнем визите в штаб-квартиру НАТО, прокомментировал реакцию Альянса на ультиматумы РФ и дал рецепт сдерживания Кремля.

- На днях вы вместе с делегацией литовских парламентариев были в Брюсселе, встречались с Мирчей Джоаном, заместителем генерального секретаря НАТО. Каковы были цели поездки и с каким чувством вернулись в Вильнюс? Пессимизм? Оптимизм?

- Реализм. Запад понимает, с кем имеет дело (я говорю о России). Но не все понимают, какими методами нужно работать.

Еще неделю назад парламентские комитеты по национальной безопасности и иностранным делам собрали подписи и отправили письма всем странам и парламентам НАТО, генеральному секретарю Альянса Йенсу Столтенбергу. Мы реагировали на тот, как мы называем, "ультиматум" Кремля, в котором они хотели заморозить расширение НАТО, добиться права вето, чтобы не присоединились Украина и Грузия.

По нашему региону они всегда хотят сделать нас второстепенными членами Альянса, чтобы мы не могли иметь нормальное вооружение, чтобы не было военных учений…

Мы сделали такой демарш и, как follow-up, приехали в Брюссель. Это как раз совпало с ответом РФ от США, НАТО. Были отвергнуты главные ультиматумы кремлевской стороны по вето и так далее.

Это хорошо, что "красные линии" сработали, но сейчас самый главный вопрос: какой сценарий может быть с российской стороны? Мы понимаем, что на столе в Кремле могут быть самые разные варианты - от военной агрессии до длинных переговоров.

- Насколько серьезной видится ситуация у украинских границ?

- Ситуация очень серьезная, очень серьезная. Мы видели все цифры, все индикаторы (индикаторы опасности, - УНИАН) – "красные". Все может начаться одним решением Путина. Обсуждаются возможные даты, один из критериев – Олимпиада, может, после нее. Но, может, будут какие-то политические сценарии, скажем, он будет нажимать на вас, будет прессинг со стороны оккупированных территорий, со стороны Беларуси.

На Киев будут давить по вопросам "Минских договоренностей", а мы понимаем, что это значит для Украины. И в таком режиме все может быть долго, можно проводить ротацию солдат у ваших границ и так далее. И, повторюсь, мы не исключаем, что может быть интервенция. Индикаторы такие, что все на "красном" цвете. Мы видим и количество солдат, и насколько они подготовлены, и какая есть техника. Возможно, нужно будет собрать еще больше силы. Сейчас 110-120-130 тысяч, финальная цель – 150-175 тысяч, чтобы начать полномасштабную войну.

Но мы говорим, что нет большой или маленькой войны – все война. Неважно, заходит один солдат, или бригада, даже одна ракета, летящая к вам – агрессия.

- Какова, по-вашему, конечная цель Кремля?

- Мы понимаем, чего они хотят. Украина – это рычаг, очень важный рычаг, чтобы добиться пересмотра всей архитектуры европейского пространства. Вопрос: "Что может сделать такой сценарий возможным?".

В Литве можно услышать: "Почему дипломатия не работает?". Она может работать, если мы согласимся с ультиматумами, но только полгода. Через время повторится эскалация и снова надо будет идти на уступки. Хорошо, что ситуация не начала развиваться в таком направлении.

И мы не только говорим, что нужно помочь Украине в плане вооружения, мы это сделали с ПЗРК Stinger. Наша идея в том, что надо вам помочь иметь это.

Мы понимаем, что Украина – нация, которая знает, как воевать в XXI веке. В Европе такого уже нет. Они живут, в, как бы сказать, фукуямской парадигме, где история уже закончилась, где есть капитализм и демократия, а войны не будет. И этот хулиган из Азии на этом играет, я имею в виду Кремль.

Сейчас прессингуют Киев. Но если бы Украина имела технику, с помощью которой могла бы дать отпор РФ, это стало бы вторым Афганистаном для России. Это был бы большой барьер для авантюр, которыми они сейчас занимаются. И мы говорим: "Дайте помочь украинцам вооружением".

- Но такой призыв поддерживают не все.

- Некоторые хорошо понимают, другие хуже. О ситуации с Германией не буду говорить, вы лучше об этом знаете. Идут разговоры о дипломатических платформах: "Давайте не будем усиливать эскалацию", но они не понимают мышление Путина, смотрят на эту ситуацию через "розовые очки". Позиция Германии очень важна, а у них пацифизм, они думают, что если Запад отойдет, то и Россия отойдет. Но так не бывает. Запад отойдет, а Кремль возьмет эту территорию.

Мы спрашиваем Германию: "Где ваше лидерство?". Это тяжелый вопрос, Германии важно понять, что главное - deterrence (политика сдерживания). Помочь Украине – это не эскалация, это сдерживание. Если Украина будет держать удар – никто не пойдет в другой регион. Мы хотим верить, что это понимание придет и в Германию.

Все понимают, что Украина совсем другая чем в 2014 году. 400 тысяч людей прошло через войну. Это нация, которая знает, как воевать, как дать отпор. Это - уникально. И нужно только помочь. Литва, балтийские страны показывают пример, как можно сделать. Британцы помогают, США помогают, но нужен совсем другой уровень.

- Что делать в этой ситуации Украине?

- Нужно показывать, что вы мощны, чтобы Россия не думала, что можно пройтись по Украине. И так не будет. Конечно, тяжело будет, если они ударят ракетам и авиацией, но потом, на земле все равно будет по-другому.

Украине нужно показывать решительность, и это делается, но надо еще лучше.

- Как вы оцениваете перспективы вступления нашей страны в НАТО?

- Самое главное - не дать России право вето в НАТО. И это делается, хорошо, что их поставили на место: "Вы не будете так просто влиять на решение нации, народа идти в организацию, цивилизацию". Но тяжело было бы говорить о членстве в НАТО. Я бы сказал неправду, если бы заявил, что это на повестке дня. Но эта перспектива есть и надо работать.

- Что может повлиять на Кремль? Санкции, о которых вы уже упомянули?

Да. Надо давить, как на Иран. Это межбанковская система SWIFT, это вопрос работы "Северного потока – 2", это эмбарго где возможно, и так далее, так далее. Это все сейчас обсуждается. Не знаю, что будет в финале, но сейчас все, все дискутируется - от "А" до "Z".

И я считаю, что даже разговоры, угрозы кремлевских – уже акт агрессии. Официальное лицо говорит, что если не будет так, как они хотят, то они пойдут в Украину? Уже за это надо вводить санкции.

Но есть западная культура, они реагируют так, как мы видим, и по-другому не будет. Сейчас месседж: если они (россияне, - УНИАН) перейдут Рубикон, то все возможно, все. И они это знают.

- Будет ли НАТО и далее усиливать свои восточные границы?

- Мы знаем, что он (Владимир Путин, - УНИАН) сделал плацдарм в Калининграде. Лукашенко отдает суверенитет Беларуси, это тоже фактор, который меняет ситуацию. Если после учений россиян в этой стране останутся базы, ситуация изменится. Я в Брюсселе приводил аналогию, что мы уже как Западный Берлин становимся. Россия хочет, чтобы ничего не было от Берлина до Востока НАТО, ничего не было, формальное членство, понимаете, формальное?

Мы говорим и по восточным флангам НАТО о том, что нужно усиливать военное присутствие. Есть планы у США по военному присутствию в нашем регионе и стратегии подкрепления, если будет сценарий агрессии против стран НАТО. Все пересматривается. Но конкретные детали я бы озвучивать не хотел.

- Что литовцы думают о военной угрозе в принципе? У вас в соцсетях обсуждали "тревожные чемоданы”?

- Мы в НАТО, у нас все по-другому. Как сказала дипломат (не буду называть имя), которая работает в НАТО сорок лет: "Я видела много российских лидеров. Но ни один из них не перешел такой Рубикон, как НАТО". Они понимают, что членство в Альянсе - другая лига, один за всех и все за одного.