«Из академиков — в каменщики, потом обратно»

Рассказы минчан, которые своими руками построили для себя многоэтажки.

Вы знали, что в Минске немало многоэтажек, которые их жители построили сами для себя, своими руками? В прямом смысле: таскали кирпичи, делали кладку, мешали бетон. Чтобы поскорее заселиться на долгожданные квадратные метры, кто-то шел на стройку после заводской смены, а кто-то и вовсе на год-два менял престижную работу в институте на труд каменщика на высоте.

Onlíner разыскал людей, которые сами возводили собственные квартиры в 70-х в Чижовке (хозспособом) и во время перестройки в Уручье (в рамках Молодежного жилого комплекса). Почитайте, как это было.

Чижовка. «Кладку делали профессиональные строители, а мы мешали раствор и носили кирпичи»

Игорю Биончику — 82, с женой Ниной этот минчанин живет в пятиэтажке на улице Голодеда, которую 40 лет назад построил сам. Не в одиночку, конечно, а вместе с будущими соседями.

— У нас такой способ строительства назывался хозяйственным, — рассказывает Игорь Константинович.

Вообще у явления, когда рабочие крупных заводов сами для себя возводили будущее жилье, было несколько названий: «хозспособ», «народная стройка». Применялся и термин «горьковский метод». Это потому, что затея стартовала в 1956 году на Горьковском автомобильном заводе (современное название города — Нижний Новгород). Там рабочие сами построили 18 многоквартирных домов, куда потом и заселились с семьями. Материалы «изыскивали» на своем же предприятии.

В БССР, как и у многих соседей по Союзу, после Второй мировой войны был серьезный жилищный кризис. Многие дома были разрушены. Кроме того, города стремительно росли — жители деревень стекались туда за работой. В Минске были целые кварталы трущоб, а кто-то жил в бараках прямо при заводах. Госплан не успевал за реальным спросом на жилье.

Возможность построиться хозспособом от своего же предприятия стала выходом для людей, ютившихся во времянках и на съемных квартирах. При одних заводах организовывали курсы по основным строительным специальностям, другие приглашали на основные ответственные работы квалифицированных каменщиков, а своих заводчан отправляли им на подмогу.

Три пятиэтажки по улице Голодеда, 17 (корпуса 2, 3 и 4) строились как раз хозспособом. Квартира Игоря Биончика находится в корпусе №4. Возводить эти дома от Минского подшипникового завода начали в конце 70-х.

— Наш дом начали строить в 80-м, а в январе 82-го мы уже сюда заселились, — рассказывает пенсионер.

Мужчина работал на подшипниковом заводе наладчиком, к моменту стройки стоял на очереди на квартиру уже около 10 лет.

— На заводе решили людям помочь. Организовали стройтрест, оттуда присылали профессиональную бригаду. Эти строители в основном делали кладку, а мы им помогали: месили раствор, таскали кирпичи. Когда дошла очередь до отделки, мы чистили — убирали, носили на этажи сантехнику, — вспоминает Игорь Константинович.

На стройку нужно было идти, отработав полную смену на заводе или до нее.

— Работали кто сколько мог. Я был на стройке почти каждый день, часа по четыре, — говорит житель Чижовки. — Конечно уставал. У нас еще ребенок маленький был в семье. Помню, задремлю с ним рядом после смены, просыпаюсь — и не понимаю, куда именно мне теперь надо бежать.

Заводчанин Игорь Биончик на возведении собственного дома отработал около трех тысяч часов. В специальном табеле был третьим или четвертым.

— Те, кто отработал много часов, могли первыми выбирать, на каком этаже будут жить. А число комнат зависело от того, сколько «квадратов» на семью положено по очереди, — объясняет мужчина.

Так у семьи Биончиков появилась трехкомнатная квартира на третьем этаже. Жилая площадь — 37 квадратных метров, общая — больше 50.

Судя по справочникам в интернете, эти кирпичные дома на Голодеда, 17 — типовые, серии 89. Впрочем, местные верят (и это распространенное убеждение в минских советских «спальниках»), что за основу брался «чешский проект».

— Я слышала, будто наши проектировщики этот проект переделали. Кроме двушки и трешки на каждом этаже уместили еще и полуторку, — рассказывает Нина, жена Игоря Константиновича. Впрочем, поручиться за достоверность сведений не берется.

Любопытно: как раз когда закончилась стройка на Голодеда, подошла и общегородская очередь семьи на жилье.

— Мне предложили выбор: заселяться или сюда, или в квартиру «от города» в Серебрянке. Мы решили ехать в Чижовку. Район больше нравился, этаж казался удобным, да и все-таки знали хорошо, как именно строились наши дома, — объясняет Игорь Константинович.

О том, где жили до новоселья, семье «и говорить не хочется: проходная комнатка на 10 метров, без туалета и воды».

Дом по Голодеда, 17/2 перестал снаружи быть похожим на своих собратьев несколько лет назад, когда во время ремонта его оштукатурили.

Третья «народная» пятиэтажка — по Голодеда, 17/3 — особенно примечательна. Подъездов в ней всего три, тогда как в соседних домах — по пять. Местные рассказывают, как так вышло: завод в 70-х так и не смог договориться с владельцем частного дома рядом со стройкой. Кстати, усадьба эта стоит до сих пор, ухоженный дом занимают две квартиры.

Минчанин Виктор Кутман прислал фотографию как раз со строительства этого «укороченного» дома. Снимок за 19 апреля 1980 года подписан так: «субботник на хозспособе». Один из мужчин на черно-белой карточке — отец Виктора. Построенное тогда жилье в Чижовке до сих пор принадлежит семье.

Несмотря на то что у многих квартир сменились хозяева, в этих дворах и сейчас можно встретить коренных. Александр Талай — из корпуса №4, он на подшипниковом заводе работал водителем. На стройке своего будущего дома — тоже, возил стройматериалы.

— Плиты для перекрытий привозил из Барановичей. Кирпичи — из Молодечно, но некоторые партии доставляли из Латвии, — описывает логистику в строительной отрасли тех лет мужчина. — Тогда считалось, что молодечненский кирпич по качеству не очень, а прибалтийский — отличный. Но я бы сказал, что строили эти дома нормально, для себя. Мелкие погрешности я в расчет не беру.

Домов, построенных хозспособом, не то что по всему Минску, но даже в Чижовке немало. Помимо улицы Голодеда стоят такие дома на Кабушкина и Ташкентской. На Ташкентской, кстати, так строили примечательные ансамблевые девятиэтажки под номерами 8, 10 и 12 — с одноэтажной пристройкой под магазины и объекты быта.

Уручье. «Мы приехали к котловану — и не знаем, с чего начать»

Если исходить из старого стереотипа, что мужчина «должен построить дом», житель Уручья Александр Борисюк план перевыполнил. Он построил многоэтажку. Ее адрес — Городецкая, 18. Дом кирпичный, один подъезд на 14 этажей, другой — на 12.

Эту высотку начали строить еще в советском 1989-м, а закончили уже в несоветском 1991-м. Новость про «дом своими руками» в сентябрьском «Вечернем Минске» соседствует с заметкой на злобу дня — об оценке деятельности членов ГКЧП.

— Наш дом по Городецкой, 18 был самым первым в Молодежном жилом комплексе «Уручье», — вспоминает Александр. — Всего в рамках этого МЖК построили семь кирпичных домов: три каскадных и четыре столбика. Но конкретно своими руками и за государственный счет полностью успели построиться только мы. Потом уже Союз развалился, соседям из второго дома пришлось с половины стройки организовать кооператив и достраиваться самим.

Молодежные жилые комплексы были еще одной советской программой, родившейся из-за нехватки заветных квадратных метров. Движение МЖК начали в подмосковном городе Королеве, где развивали космонавтику. Люди съезжались туда на работу, а жить где-то нужно было — так появился вид комсомольских строек, когда люди возводили не что-нибудь глобально-общественное вроде БАМа, а просто жилье — «для себя». Любопытно, что в рамках МЖК в некоторых городах замахивались и на социальный эксперимент: создавали прямо при домах детские сады, ясли, общие залы для торжеств. В конце 80-х новоселам при таких жилых комплексах разрешали заниматься мелким предпринимательством.

Подход был глобальнее, чем при хозспособе: чтобы построить квартиру в МЖК, работникам заводов и ученым приходилось на время сменить профессию.

Александр Борисюк до начала стройки на Городецкой, 18 работал инженером-конструктором в НИИ средств автоматизации, который сейчас входит в холдинг «АГАТ».

— В нашем доме квартиры раскидали на 20 с чем-то предприятий и институтов. Помимо нашего НИИ здесь строились сотрудники Академии наук, БПИ (сейчас — БНТУ), НИИ ЭВМ, — рассказывает мужчина.

Он помнит поименно парней из Минска, которые уговорили партком присоединиться к всесоюзному проекту:

— Это были ребята из НИИ ЭВМ: Володя Старых, Саша Николайчик, Вася Бойдак и Сергей Каминский. Собрались на почтамте, написали заявление: хотим строиться в МЖК. Разрешили.

Для строительства многоэтажки на Городецкой взяли за основу разработку «Минскпроекта».

— Сначала мы, кого вписали в МЖК, после основной работы целый год ходили на «субботники» — по 3—4 раза в неделю. Убирали мусор на стройках. За это на счет МЖК нам перечисляли какие-то копейки, а еще рисовали баллы. Кто заработал больше — завоевал право стать каменщиком, — рассказывает минчанин.

Так Александр Борисюк попал на курсы каменщиков, в самый первый набор.

— Проходили практику в одной из школ Уручья-2, учились там строить перегородки. А потом меня перевели с должности инженера-конструктора в трест №1, СУ-52. В трудовой даже есть запись: «Переведен для отработки трудовой программы по строительству МЖК», — вспоминает собеседник.

Это сейчас в округе все застроено, а в конце 80-х здесь был пустырь.

— Когда мы в первой группе каменщиков приехали на место, тут уже был вырыт и засыпан котлован, стоял башенный кран, лежали стройматериалы, были построены бытовки. Первая неделя, конечно, была страшная! Из профессионалов среди нас был только прораб. Вынес нивелир, поставил отметки-столбики — «от них и стройте», — смеется Александр.

Чтобы разобраться, мужчина забирал на выходные домой строительные чертежи:

— Выяснилось, что они не слишком отличаются от конструкторских, понять можно было. Помню, несколько дней изучал, как лучше людей разбить на звенья, кто чем займется. Потом людей на стройке прибавилось, постепенно все втянулись.

Александр Борисюк с коллегой на строительстве дома в Уручье

Что-то получалось хорошо, но случались и «косяки».

— Когда построили фундамент, появился стройнадзор. Проверили документацию и нашли ошибку снабженцев, — говорит минчанин. — Оказалось, бетонные блоки закупили не той марки: по проекту марка 200, а у нас — 100. Приехал главный инженер, посмотрел на это и сказал, что нужно измерять реальную твердость бетона. При помощи специального молотка Кашкарова я проверял твердость каждого блока, все отмечал. Потом инженер распоряжался: вот этот блок можно оставить, а те — убрать, заменить.

На стыке 80-х и 90-х были проблемы со строительными материалами.

— Нам в МЖК пришлось выделить несколько человек, которые только тем и занимались, что выбивали кирпич и другие материалы, — вспоминает мужчина.

Александр на 12-м этаже дома по Городецкой получил трехкомнатную квартиру площадью около 80 «квадратов». Как и в домах, построенных хозспособом, этаж можно было выбирать в зависимости от заслуг, но схема была достаточно сложной, поэтому не будем здесь ее описывать.

На стройке Борисюк работал на меньшей зарплате, чем в институте. К слову, после перестройки в родной НИИ так и не вернулся. А многие соседи вернулись, некоторые умудрялись совмещать физическую работу с научной.

— У нас тут шесть или семь кандидатов наук работали каменщиками. Были и такие, кто закончил со стройкой — и пошел защищать диссертацию, — рассказывает собеседник.

Пока общаемся, Александр Борисюк постоянно здоровается с соседями: большинство здесь хорошо друг друга знают.

— Вот один из наших лучших каменщиков, — знакомит с соседом Анатолием Пильневичем. Он — преподаватель физкультуры в БНТУ. От основного дела на стройку мужчина отвлекся на 16 месяцев.

— Чтобы построить трехкомнатную квартиру, нужно было отработать 16 месяцев, двухкомнатную — около 11, — утверждает минчанин. — Я этот дом возводил с самого основания и до 10-го этажа. Потом вернулся в институт, а соседи заканчивали работу.

За время работы над многоэтажкой будущие соседи успели неплохо сдружиться. Александр Борисюк говорит:

— Хорошо узнал людей за два года. Ну например, строим зимой 14-й этаж, наружную стенку. Это надо висеть на доме при сильном морозе и ветре. Один человек час проработал, и все, у него уже нет сил, просит: «Сними меня, больше не могу». Ищешь замену. Другой семь часов так отпашет и не скажет ни слова. Бывало всякое.

Случались и ЧП:

— Люда, кандидат наук, упала с мостков на переходной балкон. Еще бы чуть-чуть — и свалилась на улицу. Но хорошо, что все обошлось.

Построив дом, при МЖК «Уручье» организовали свой ЖЭС. Искали и способы подзаработать, ведь как раз начались 90-е.

— Один сосед придумал устроить телефонизацию новых улиц, — рассказывает Александр. — Договорился с городскими телефонными сетями, что МЖК строит телефонную станцию за свой счет, продает населению номера, а потом построенное передает безвозмездно городу. Новоселы эти номера активно раскупали. Было при МЖК и свое строительное управление, оно тоже приносило деньги.

Случались у соседей и традиционные для 90-х провалы, вспоминает Александр. Например, могли вложить заработанные деньги «под хороший процент в компанию, которая заслуживает доверия» и остаться ни с чем, но это уже совсем другая история.

Окончание народной стройки на Городецкой, 18 отмечали на крыше. Все как надо, с праздничным столом. Фотографий с этого события у Александра не осталось, но он и по сей день помнит, где именно лежит последний кирпич:

— Сейчас тот кирпич уже не увидеть, он скрыт на крыше под обшивкой. Но тогда каждый строитель оставил рядом с ним свою подпись.