Минск и Путин
Что привез Макрон в Киев и чего ждать от переговоров в Берлине?
Чаще всего задается вопрос: что привез Макрон в Киев? Есть ли какие конкретные компромиссные предложения от президента Франции? Информированные источники говорят о том, что никакого «мирного плана Макрона» нет, есть скорее пожелания продвинуться вперед в согласовании практических вопросов реализации Минских соглашений. А это необходимо прежде всего для того, чтобы избежать военной эскалации российской агрессии против Украины.
Может быть, Макрон привез какие-то конкретные предложения от Путина? Здесь ответить проще всего. Путин компромиссов не предлагает, он выдвигает ультиматумы, и не только нам, но и американцам, и НАТО. Правда, и ответ получает соответствующий — категорический отказ. Если речь и идет относительно гарантий безопасности, то для всех сторон, и на паритетной основе.
Но очевидно, что есть общая заинтересованность в реальном продвижении переговоров в Нормандском формате. Правда, интересы участников переговоров разные. Российские «хотелки» нам известны — прямые переговоры Киева с сепаратистами из Донецка и Луганска, выполнение Минских соглашений на российских условиях. Германия и Франция (а также США, которые тоже участвуют в переговорах по «Минску», хотя и непрямо) заинтересованы через прогресс в этих переговорах добиться деэскалации рисков военной угрозы России против Украины.
В этом, естественно, заинтересована и Украина. Но для нас принципиально важна и другая цель — полное и всеобъемлющее прекращение военных действий на Донбассе, а также возобновление обмена пленными и задержанными лицами. При этом мы не можем согласиться на российские требования о прямых переговорах с сепаратистами.
Поэтому возникает закономерный вопрос: а возможен ли вообще компромисс вокруг Минска? Как могут развиваться переговоры в Берлине? А именно они будут касаться всех проблемных вопросов Минских соглашений, поэтому от их исхода зависят перспективы дальнейшего переговорного процесса в Нормандском формате.
Еще на предыдущих переговорах в Париже российский представитель Дмитрий Козак заявил о необходимости преодоления противоположных трактовок отдельных пунктов Минских соглашений. Как это ни парадоксально, но это дает шанс украинским переговорщикам решить сложнейшую двуединую задачу — как продемонстрировать конструктивность и практический прогресс в переговорной повестке, и при этом не идти на принципиальные уступки россиянам. Возможно ли это вообще?
Смоделируем обсуждение одной из главных переговорных проблем — требование России о прямых переговорах Киева с сепаратистами. Мы не можем согласиться на такие переговоры, поскольку это будет означать признание сепаратистов как самостоятельного субъекта, равного Украине. Сепаратисты таковыми субъектами не являются (они не более, чем марионетки Москвы с российскими паспортами), и, естественно, мы не можем их признавать в угоду Кремлю, который хочет трансформировать Украину в конфедерацию, зависимую от России. И какой тогда может быть конструктивная переговорная позиция Украины?
А не надо ничего придумывать. Велосипед уже изобрели в 2014—2015 годах, когда были подписаны Минские соглашения, и была создана Трехсторонняя контактная группа (ТКГ). В переговорах в ее составе присутствуют (с совещательным голосом) и представители ОРДЛО, на что согласился тогдашний президент Украины — Петр Порошенко. Это я специально напоминаю, на всякий случай. Именно в ТКГ и можно проводить консультации и согласования, о которых говорится в «Комплексе мер…», документе, одобренном в Минске в феврале 2015 г. Следовательно, надо возобновить нормальную, полноценную и содержательную работу ТКГ.
Еще один проблемный пункт — закрепление в Конституции Украины «особого статуса ОРДЛО». Если трактовать это положение буквально, то двух третей голосов украинских парламентариев за такую конституционную норму не было, нет, и не будет в обозримой перспективе. Однако, если мы внимательно прочитаем пункт 11 «Комплекса мер…», то там речь идет о конституционной реформе, «предполагающей в качестве ключевого элемента децентрализацию». Соответствующий законопроект уже находится в Верховной Раде. Его можно рассмотреть и в ТКГ, точно так же, как и ряд других законопроектов, которые упоминаются в Минских договоренностях.
Иначе говоря, речь идет о конкретных компромиссных предложениях, если не по каждому, то по большинству пунктов «Комплекса мер …». Мне могут возразить, что россияне, вероятнее всего, не согласятся на такие компромиссы, а будут настаивать на своих требованиях. Ну так тогда будет очевидно, кто хочет прогресса в переговорах, а кто — нет. На то они и переговоры, что каждая сторона заявляет свои позиции, а дальше надо искать взаимоприемлемые компромиссы. Увы, это не всегда удается.
Подведем итоги. Не надо бояться предстоящих переговоров, заранее рисовать апокалиптические картины, ожидать «зрады». Вопрос — в правильной тактике и ее последовательном воплощении в ходе переговоров. Я не ожидаю никаких сенсаций и прорывов от предстоящих переговоров. Но есть, хотя и небольшие, шансы на определенный прогресс в обсуждении переговорной повестки.
Владимир Фесенко, «Фейсбук»
