Помолчим с белорусами

Поаплодируем вам, свободным людям, осмелившимся всего лишь на несогласие считать самих себя быдлом.

Пушкинский «Борис Годунов» заканчивается, как известно, ремаркой «народ безмолвствует». Сценически это «безмолвствование народа» воплотить необычайно трудно. Ибо это не просто безмолвствование. В этом молчании много подспудной мрачной и тяжкой силы, направление которой предсказать не дано никому, как не дано никому предугадать, как отзовется «наше слово».

Недалекий, но наделенный зоологической интуицией батька, натравливающий на граждан крепких стриженых хлопцев из своей псарни, с точки зрения своей внутренней логики все делает правильно, ибо понимает: молчащие люди на площади еще страшнее для него, чем люди, выкликающие требования или претензии. Молчание или, пуще того, откровенно, хотя и неявно издевательские аплодисменты в силу своей семантической неуловимости бьют по больному месту.

Дело в том, что люди, подобные Лукашенко, про себя все знают не хуже нас. Они знают о своей исторической обреченности. Знают о своей нелегитимности. Только такое знание заставляет их накручивать себе немыслимые противоестественные проценты. Именно это знание заставляет их даже в молчании свободных людей, даже в хлопках ладоней видеть угрозу.

О метафизической мощи молчания, о великой содержательной роли пауз и умолчаний в искусстве и в жизни сказано много. В общем, «молчи, скрывайся и таи».

Мне и эстетически, и, если угодно, интеллектуально очень импонирует подобная стратегия протеста и сопротивления. Не надо ничего особенно говорить. Людям исторически, социально и эстетически вменяемым давно все ясно и без слов. Вроде как в том старом анекдоте про двух пожилых евреев, едущих в трамвае. Когда трамвай проследовал мимо городской тюрьмы, один из них горестно вздохнул. На что второй заметил: «Ой! Вы мне будете рассказывать!»

Молчите, братья-белорусы. Не бойтесь молчать. А мы тут помолчим вместе с вами. И поаплодируем вместе с вами. И поаплодируем вам, свободным людям, осмелившимся всего лишь на несогласие считать самих себя быдлом, шлаком и расходным материалом. Поаплодируем стоя.

Народ безмолвствует, говорите? Посмотрим.

Лев Рубинштейн, «Грани.ру»