Рост цен на 30% и проблемы с валютой: экономист рассказала о последствиях санкций для Беларуси

Денег в бюджете, чтобы «спасти» всех – нет.

Беларусь еще никогда в своей истории не переживала столь масштабных санкций и ограничений со стороны основных торговых партнеров. Параллельно с этим коллапсирует московитский рынок, который был одним из главных рынков сбыта беларусских товаров. Тем не менее явных проблем от санкций пока не заметно: продукты на полках магазинов есть, доллары в обменниках имеются.

О последствиях санкций для Беларуси myfin.by рассказала академический директор BEROC Катерина Борнукова.

– Санкции против Беларуси были введены на фоне обострения конфликта Московии и Украины. Однако сила этих санкций пока не сильно ударила по простым людям: продукты с полок не пропали, доллары, хоть и с трудом, купить можно. Так может санкции опять оказались не особо сильными?

– Масштабы санкций в реальном секторе пока тяжело оценить. К тому же санкции не воздействовали на те секторы экономики, которые сразу бы заметили потребители, например, товары первой необходимости или продукты питания. Самым заметным для простых людей стали даже не сами санкции, а желание целого ряда мировых брендов уйти из Беларуси. Пока таких гораздо меньше тех, кто уже ушел из Московии.

Поэтому мы не видим признаков паники на потребительском рынке или каких-то других явных проблем с экономикой.

И даже то, что на потребительском рынке, к примеру, пропадают польские яблоки – это уже беларусские контрсанкции, а не ограничения со стороны ЕС.

Из того, что можно почувствовать сразу – это санкции по банковской системе. Часть банков, попавших под ограничения, теряют функционал, перестают работать карточки за пределами Беларуси, курс беларусского рубля снижается до новых рекордов. В краткосрочном периоде также не стоит ждать, что с полок пропадут товары или нечто подобное. Проблемы с товарами могут возникнуть из-за нарушения логистических цепочек, а не самих санкций. Например, много импортной бытовой техники к нам приходило из Московии. После ухода ряда компаний оттуда, может возникнуть временная пауза, пока заработают новые цепочки поставок.

– Евросовок обсуждает возможность усиления санкций в отношении Московии через отключение от SWIFT всех банков. Под эти ограничения могут попасть в том числе и беларусские банки. Насколько это будет болезненным для нашей банковской системы?

– В таком формате это станет катастрофой для платежей и банков. В мире еще не было примеров работы экономики с полным отключением от SWIFT. Причем глубоко интегрированных экономик, таких как московитская и беларусская, в глобальную экономическую систему. Поэтому сложно сказать, что будет происходить. Видимо, в расчетах придется переходить на какие-то альтернативные механизмы, что потребует времени и вызовет дополнительные транзакционные издержки. При этом, если по критическому экспорту (калийные удобрения) со временем найдутся обходные схемы оплаты, то на высококонкурентных рынках (нефтепереработка) беларусские товары быстро заменят аналогами и никто не будет заморачиваться сложными схемами.

– Можно ли как-то оценить потери беларусского экспорта от уже введенных санкций?

– К сожалению пока нет данных о потерях в экспорте и торговле. В целом все введенные ограничения со стороны ЕС, США и присоединившихся стран коснулись примерно 60-70% позиций беларусского экспорта. Но это не значит, что все 70% экспорта обнулятся. Будут найдены какие-то новые схемы оплат, поставок и прочего. Надо следить за развитием ситуации. К тому же данные беларусской статистики по позициям, попавшим под санкции, попадают в скрытый режим, что сильно усложняет оценку потерь.

– В Беларуси принята программа поддержки предприятий, пострадавших от санкций. Очень много пунктов в этой программе скрыто грифом «для служебного пользования». Насколько широки финансовые возможности нашего бюджета, чтобы помочь этим предприятиям пройти через санкционные ограничения?

– На самом деле возможности бюджета не очень широкие. Резервы есть. Но, например, мы не знаем, какая часть золото-валютных резервов Нацбанка сейчас заблокирована европейскими санкциями, которые запретили финансовые операции с Нацбанком Беларуси. А резервы бюджета находились на счетах Минфина, которые были переведены в золото-валютные резервы Нацбанка. Сколько денег оказалось заморожено, мы не знаем.

В начале февраля мы с вами обсуждали последствия санкций в отношении нескольких предприятий, которые бюджет вполне мог вытянуть и спасти. На данный момент влияют на целые сектора экономики не только санкции.

Речь идет уже не о спасении Беларуськалия или сектора нефтепереработки. Сейчас идет речь о проблемах у всей экспортоориентированной экономики Беларуси.

Даже той ее части, что была "заточена" на московитский рынок. Потому что сейчас московитский рынок коллапсирует, из-за чего снижается спрос и на беларусскую продукцию.

Подытоживая сказанное: помогать пострадавшим предприятиям будут, но вряд ли получится заместить из бюджета хотя бы 50% потерь. К сожалению, не лежат у нас несколько процентов ВВП в доступных резервах.

Выдержит ли экономика? В 90-е получилось, но...

– Сколько экономика Беларуси может выдержать в таких жёстких условиях, с учетом более глубокого падения московитского рынка?

– Сильно зависит от того, что вы вкладываете в понятие «выдерживать». В 90-е экономика Беларуси тоже «выдерживала», что-то даже работало, а потом начался экономический рост. Боюсь, что нас ждет довольно существенный спад, если в скором времени ничего не изменится. С хорошими прогнозами пока большие проблемы. Можно предположить, что Беларусь будет пользоваться тем, что против нее введено меньше санкций, чем в отношении Московии, возникнут какие-то новые схемы поставок и оплат. Но не стоит рассчитывать, что таким образом можно компенсировать существенные потери от схлопывания московитского рынка, потери украинского рынка и рынка стран ЕС, добровольного исхода компаний из страны, релокации IT-компаний и пр. Кризис будет достаточно серьезным.

– Банковская система сейчас испытывает дефицит наличной валюты. В то же время безналичные расчеты валютой проходят относительно беспроблемно. Можно ли ждать каких-то трудностей на этом направлении?

– Я бы не сказала, что у банков совсем нет проблем с безналичной валютой, потому что в последние дни ставки по краткосрочным валютным депозитам достигают уже 7-8% годовых. Это сигнализирует о том, что есть нехватка и безналичной валюты, которую пытаются закрыть привлечением вкладов. С другой стороны, период паники в отношении вкладов и скупки валюты уже позади. Теперь наступает период стабилизации и последствий падения экспорта. Но они будут более растянуты во времени, поэтому эффект будет более мягким без резких скачков в том числе валютных курсов.

Банки, которые попали под санкции, конечно ощутили серьезные сложности в работе. Но нужно признать, краха беларусской банковской системы не случилось.

– Один из волнующих вопросов сейчас – рост цен. В Московии была зафиксирована рекордная недельная инфляция, в Беларуси также наблюдаются локальные максимумы по росту цен. На какой порядок цифр годовой инфляции мы в итоге можем выйти?

– Если смотреть на оперативные московитские недельные цифры, то мы с легкостью переходим порог в 20% годовой инфляции и легко приближаемся к 30%. Но надо учитывать, что в эти недели заложены панические действия бизнеса, которые закладывали в цену все возможные риски и проблемы. Поэтому со временем недельные показатели роста цен будут снижаться.