Военный аналитик: В Украине сейчас лучшие в мире тактики

Как дальше будут разворачиваться боевые действия?

Украинские Вооруженные силы успешно реализовали оборонную операцию на севере страны, теперь будут отбивать у врага восток, а впоследствии освободят и юг, убежден аналитик Национального института стратегических исследований Николай Белесков.

В интервью Радио НВ он рассказал, как Московия будет совершать наступление, кто разгадывает замыслы противника и почему, вероятнее всего, следующий раунд войны тоже будет победным для Украины.

— Что скажете о так называемом плане Путина? Насколько успешным может быть наступление Московии на восток?

— Московиты сконцентрируются на самой большой группировке, которую мы имеем, — на Операции объединенных сил и вокруг нее. Это логично, потому что окружение ООС это был бы большой козырь в переговорах, не говоря о выходе на границы Донецкой и Луганской областей. То есть концентрация [войск РФ] на Востоке — это прогнозируемо, исходя из военной науки, потому что речь идет об окружении и уничтожении основных, значительных сил противника, а не просто брать под контроль те или иные территории.

Те силы, которые они вывели с севера Украины (Житомирщины, Киевщины, Черниговщины, Сумщины), явно завтра не вступят в бой. Надо сначала их перевезти, сконцентрировать на флангах Операции объединенных сил и по фронту. Дальше нужно, чтобы прошло определенное время, чтобы произошла перегруппировка, чтобы солдаты отдохнули — они не могут вести боевые действия до бесконечности. Две-три недели минимум, а, возможно, даже больше — до конца апреля это будет продолжаться.

За это время мы тоже не будем сидеть, сложа руки. Наше командование будет перемещать дополнительные силы в этот район, продумывать систему обороны, где будет идти враг, как его встречать. Это будет, вероятно, повторение ситуации с Курской дугой 1943 года, когда советская армия знала, где будет наступать противник. И у нас есть время подготовиться, так как имела время подготовиться советская армия. Результат, думаю, будет тоже соответствующий: сначала мы проведем успешную оборонительную операцию, вымотаем оставшийся наступательный, боевой потенциал, а дальше введем в действие резервы и будем очищать наши территории. Как минимум, те, которые противник занял, начиная с 24 февраля 2022 года.

— Но у Московии есть преимущество в количестве сил. Это говорили и до войны, и сейчас они ведут скрытую мобилизацию. Будет преимущество в количестве и в авиации.

— Это будут фронтальные атаки, которые будут стоить очень дорого. Потери московитских войск будут еще больше.

Система обороны будет выстроена так, что количеством они не возьмут или если и будут продвигаться, то это будет стоить им очень и очень дорого.

Относительно авиации. Самые современные московитские самолеты типа СУ-35, другие самолеты сбивают. Поверьте, ПЗРК будет [в большом количестве], другие системы ПВО тоже подведут по мере возможности. Эффективность воздушных ударов не будет такой, как хотели бы московиты.

Да, противник имеет определенные количественные преимущества, но у нас есть качественные. У нас есть солдаты, которые знают как воевать, у нас есть генералы, которые могут разгадывать замыслы противника и эффективно осуществлять контрмеры.

Мне кажется, сегодня время стратегической оборонной операции Украины и ни у кого не должно быть сомнений в способности украинцев вести эффективные стратегические оборонные операции, результат которых мы увидели на севере Украины.

— Теперь давайте проанализируем, что будет с Харьковом и Харьковской областью? Какие там перспективы у московитской армии?

— Атака на Харьков будет частью всеобщей атаки на Востоке. Это не будет какая-либо отдельная операция. Харьков, возможно, нужен по политическим соображениям, как некий политический центр в воображении московитского руководства. Главное управление разведки четко сообщало о планах создать две Украины: противопоставить «русскую Украину» собственно Украине.

Там находятся наши силы, одни из лучших бригад Сухопутных войск Вооруженных Сил Украины. Они уже показали, что могут эффективно воевать с противником, не дали оцепить, взять в изоляцию и захватить город. Дальше будут выполнять эту задачу.

Враг будет пытаться в контексте своего наступления в ООС продвигаться и захватить Харьков, но как это не удалось за 40 дней, ему, скорее всего, не удастся это и в следующем раунде нашей полномасштабной войны с Московитской Федерацией.

— Еще одна болезненная точка на карте Украины — Херсонщина и Херсон. Каковы перспективы, что Украине удастся выгнать оттуда захватчиков?

— Я понимаю, что хочется всего сразу, но у нас нет такой роскоши.

По Киеву мы отработали эффективно — враг ушел. Отработаем по Донбассу. Не исключено, что погоним врага по тем дорогам, по которым он продвигался. Зайдем той группировке, которая на Херсонщине, в тыл. Она будет вынуждено или эвакуироваться, или будет оцеплена.

Не исключено, что в контексте всего состоится деблокада Мариуполя.

Надо не распылять силы. Это, наверное, то, чего хотел бы противник, чтобы мы распыляли силы на все.

Сейчас наша основная задача — успешное отражение возможной атаки на Донбассе, проведение такой же успешной стратегической оборонной операции, как это было проведено вокруг Киева.

— Акцентирую особое внимание на Херсоне, потому что читаю комментарии и люди пишут: «Не забывайте о Херсоне».

— Никто ни о чем не забывает.

Ни у кого не должно быть сомнений в способности высшего военного руководства правильно оценивать ситуацию и концентрироваться на наиболее приоритетных направлениях. Сохранили силы, отбились на Киевщине, отобьемся на Донбассе с минимальными нашими потерями и максимальными для врага, тогда дойдут руки в другие направления.

— В Московии проводят скрытую мобилизацию. Есть сообщения о завербованных сирийских наемниках, тоже прибывших в Московию. Также была информация, что около тысячи наемников ЧВК Вагнера прибыли на Донбасс. Насколько эти привлечения человеческих ресурсов могут сделать Московию более эффективной, чем она была раньше?

— Московитам нужно проводить не скрытую, а реальную мобилизацию. Цифры, которые вы назвали — это одна батальонно-тактическая группа, или даже и на нее не хватит. Когда они вводятся в действие небольшими группами, результата никакого это не дает.

Если сейчас Московия хочет кратно нарастить боевой потенциал, то, во-первых, нужно объявлять реальную мобилизацию, а во-вторых, — по меньшей мере полгода, чтобы те люди прошли хотя бы базовый курс подготовки. Также нужно решить вопросы с техникой, особенно с бронетехникой, потому что мы нанесли серьезное поражение. И тогда, через шесть месяцев, а может, и больше будут какие-то силы.

Московитская армия не столь велика. Все, что они могли, где-то на 70–80% сконцентрировали около Украины уже к 24 февраля. То есть резервы у них остались небольшие.

Только чтобы партнеры нам помогли соответствующими средствами поражения. У нас сейчас самые лучшие в мире тактики, наши воины, и генералы умеют лучше анализировать ситуацию на оперативном уровне войны.

— Западные страны анонсируют поставки более мощных видов вооружения. Премьер Великобритании Борис Джонсон заявлял, что Украине нужно дать более летальное оружие. Как быстро это нужно получить?

— Заявления мы видели не раз на прошлой неделе. Пока мы, как я понимаю, не получили соответствующих систем.

В первую очередь нас интересуют системы ПВО для прикрытия наземных войск, артиллерийские системы — ствольная и реактивная артиллерия; средства мобильности

Если бы мы получили действительно тяжелое вооружение, мы бы лучше вели как оборонительные операции, так и наступательные.

Хотя бы артиллерией поддерживать наступающие силы — это было бы совсем другое качество. Мы могли бы создать совсем другие переговорные условия и уже не искать какие-то компромиссы. За счет одной-двух эффективных оборонных операций, еще одной-двух активных наступательных операций могли бы военным образом освободить территории, а не в рамках какого-либо компромисса говорить «Давайте обменивать какие-то территории на какие-то политические уступки».

Это бы кардинально изменило расклад как в вопросе ведения боевых действий, так и на стратегическом уровне — во время переговоров или консультаций, которые у нас есть с Московитской Федерацией.

— У нас, к большому сожалению, нет союзников, потому что они должны были идти и воевать.

— Союзники обязуются воевать так, как это у нас здесь: атакуют одного — воюют все. К сожалению, пока этой готовности нет, поэтому мы четко говорим: у нас есть партнеры, которых мы ценим, но союзников пока, к сожалению, нет.

— Возможно, ситуация в Буче все изменит?

— Я сомневаюсь, что она изменит готовность воевать за нас. Возможно, она изменит [ситуацию] в плане готовности наказывать Московию и давать нам вооружение.

Первое, о чем говорит правительство, наше руководство: «Мы не просим умирать за нас. Мы страна, в которой достаточно людей, готовых идти на сознательный риск. Дайте нам тяжелое вооружение. Предупредите еще одну трагедию, потому что одну трагедию вы уже допустили». Западные страны допустили [трагедию], создав почву для этой полномасштабной агрессии.

Чем больше будет тяжелого вооружения, тем меньше, конечно, будут наши жертвы. А то, что мы будем бороться, возвращать наши территории, мне кажется, сомнения в этом нет.

К тому же я уверен, что куча пришедших после ада армейцев, потерявших своих товарищей, почувствовавших вкус уничтожения рашистов, не согласятся на какие-то компромиссные договоренности, которые будут восприниматься ими как предательство национальных интересов. Они будут бить врага до последнего, как об этом говорил главнокомандующий Вооруженными силами Валерий Залужный.

— У вас есть ответ на вопрос, сколько будет продолжаться эта война?

— У меня нет временных рамок, но есть понимание.

Еще одна-две таких провальных наступательных операции, как вокруг Киева, на Севере Украины, и у них не будет сил продолжать наступательные действия, им нужно будет договариваться. Темпы мобилизации ресурсов значительно отстают от темпов сжигания, а значит, так или иначе будет пауза. Будет ли эта пауза дополнена какими-то политическими договоренностями, это уже другой вопрос. Но то, что у них нет способности к перманентной мобилизации — это факт. Активная фаза боевых действий так или иначе скоро закончится. Другое дело — с переговорами или нет.