«Очередь — четыре года»: что происходит в беларусских больницах, где задержаны врачи-ортопеды

Коллеги медиков поделились информацией.

Больше десяти дней прошло с того дня, как в стране массово задержали травматологов-ортопедов (по нашей информации — от 25 до 50 человек). Официальных комментариев по поводу до сих пор нет. Ни статьи, ни количества задержанных, ни какой-то другой информации.

Журналисты zerkalo.io узнали, что происходит сейчас в больницах, где отсутствуют врачи, и какие версии обсуждают их коллеги.

Как сообщали наши читатели, в 11-й городской больнице Минска задержали двух врачей-ортопедов. Операции по протезированию суставов здесь проводились только платно. До недавнего времени. Но больше недели назад их поставили на паузу. Причем все.

— После 4 мая звоните и мы решим уже, на какое время, — рассказали в приемной.

По словам одного из сотрудников больницы, с приходом нового главврача количество операций заметно выросло: с 1−3 в неделю до 2−3 в день.

— Люди шли именно к нему, — объясняет работник. — Ну, а сейчас… Сейчас вот так…

В РНПЦ травматологии и ортопедии, насколько нам известно, задержали четверых врачей. В центре специализируются только на бесплатных операциях. Их продолжают делать. Правда, очередь громадная.

— Запись на консультацию — середина июня, а очередь на операцию — 4 года, — объяснили в центре.

В Минской областной больнице операции по эндопротезированию проходят по плану. Правда, к двум заведующим ортопедических отделений сейчас не попасть. Один «в отпуске на неопределенный срок». Второго на рабочем месте также нет и, по словам сотрудников, не будет.

— Вы уже его не найдете здесь, — вздохнули коллеги доктора в ординаторской и положили трубку.

Очереди в областной больнице внушительные. В марте врачи ставили протезы тазобедренных суставов тем, кто записывался в апреле 2019 года, а коленные — тем, кто отправлял заявку в июне 2017 года.

Чуть лучше ситуация в Витебской областной больнице. Операции по протезированию бедренного сустава делают очередникам из 2019 года, а коленного — из 2018-го. Однако, записаться на можно далеко не ко всем врачам. Например, к заведующем травматологического отделения нельзя.

— Его сейчас нет, операции делают другие врачи… — объясняют в больнице. — Почему нет? По определенным обстоятельствам.

Между тем, очереди в некоторых областных больницах громадные даже при наличии специалистов. Так, к примеру, в Гомельской больнице № 1 сейчас проводят операцию по протезированию коленного сустава пациентке, которая записалась в сентябре 2014 года, а на тазобедренный — в 2018 году.

Что могло стать причиной задержания врачей? Три версии от коллег

По нашей информации, травматологи-ортопеды проходят по статье 430 «Получение взятки». Однако до сих пор нет официальных комментариев по этому поводу. Известно только, что дело каким-то образом связано с поставками эндопротезов.

Мы поговорили с сотрудником отдела закупок одной из минских больниц. По его словам, в медицинском сообществе до сих пор не очень понимают, как именно могла выглядеть коррупционная схема и сейчас обсуждают несколько возможных версий случившегося.

Первая. Силовые структуры могли посчитать, что медики лоббировали эндопротезы какого-то определенного производителя.

— Но тут есть нюанс. Врачи всегда рассказывают, какие различия между производителями, — говорит наш собеседник. — Как ни рекламируй, пациент все-равно считает свои деньги и сам принимает решение, какой протез ему будет выгоднее. Когда у человека есть возможность, к примеру, купить протез за 8000 рублей (себестоимость плюс около 2% за услуги больницы), он это делает. Если нет, поставит более дешевый.

Вариант того, что больница может каким-то образом купить «левый» сустав и поставить его пациенту коллега задержанных исключает вовсе. По его словам, продавцы суставов работают исключительно с больницами.

Вторая. Склоняли пациентов к платным операциям и делали их в обход очереди.

— Очереди на эндопротезирование огромные. А вот платники получают приоритет, — объясняет собеседник. — Возможно, правоохранители считают, что врачи каким-то образом вынуждают людей платить за операцию. Но самим же Минздравом определены учреждения, которые должны делать операции бесплатно и те, кто делает их только платно.

Могли ли пациентов склонять к взяткам за то, чтобы прооперировать человека вне очереди? Такой вариант не исключен. Но тогда непонятно, как связаны между собой все эти 25−50 врачей.

Третья. Причина задержания — схема вознаграждения, которую компании предлагают для больниц, купивших у них суставы.

По словам докторов, после того, как пациенту поставили сустав определенной фирмы, поставщик мог оплатить конкретному врачу поездку на конференцию. Такая практика есть во всем мире. Возможно, в этой схеме и затаились какие-то махинации.

Бывший врач-ортопед Рустам Айзетуллин: «Никто не понимает, что происходит»

Бывший врач-ортопед из РНПЦ ортопедии и травматологии Рустам Айзетуллин, которого уволили за гражданскую позицию, так комментирует возможные причины задержания.

— Что касается очередей. Дело в том, что бесплатная очередь была большой (несколько лет. — Прим. Ред.) еще до этой двухлетней пандемии, во время которой операции периодически ставили на паузы. Конечно, после этого она значительно выросла, — объясняет он. — Что касается платных операций, то они были всегда. Там тоже очередь, но ждать приходилось меньше — около года. Это не было тайной ни для кого: ни для Минздрава, ни для пациентов.

По его словам, лоббирование конкретного типа и вида протеза также довольно сомнительно. Окончательный выбор всё равно делает сам пациент прежде, чем потратить довольно большие деньги на операцию.

— Да, после операции фирма-поставщик могла дать больнице какие-то бонусы: например, оплачивала какому-то конкретному врачу поездку на конференцию. Но такая практика есть во всем мире, — продолжает доктор. — Возможно, фирмы-поставщики отказались работать с Беларусью и поставлять какие-то расходники. После чего их проверили и вскрылись какие-то схемы или даже черные бухгалтерии из-за этих выплат. Возможно, в Минздраве кому-то не понравилась такая схема вознаграждения. Так будьте добры, сделайте нормальную тендерную закупку, сделайте белые и чистые схемы. И не будет этого бардака с протезами.

— Но тут важно понимать, что даже если пациент платит за протез, эти деньги не идут в карман доктору или главврачу, — добавляет он. — Они зачисляются на внебюджетный счет. Их пускают на покупку нового оборудования и другие нужды. Доктор мог получить меньше $ 100 за операцию по установке протеза,

В целом же, по словам Айзетуллина, несмотря на то, что после резонансного дела медиков Минздрав заявлял об изменении системы закупки протезов, она всё равно осталась не совсем простой.

— В больницах ужасно работает статистика. Невозможно подсчитать, сколько и чего у тебя осталось на складе (эндопротез состоит из нескольких деталей, как конструктор), — говорит врач. — Порой это невозможно, потому что статистика ведется в бумажных журналах карандашами. Также есть отдельная статистика у поликлиники, оперблока, отдела закупок — и так далее. И когда ты начинаешь эти цифры сравнивать, не совпадает ничего и никогда. Вручную не посчитать, потому что там тысячи различных комплектующих.

Из-за этого, по словам специалиста, очень сложно планировать закупку на будущий год. Как правило, когда приходит запрос от «Белмедтехники», его отдают заведующему отделения или даже обычному врачу.

— Он вообще не понимает, что происходит на складе. Между операциями ты что-то пишешь в этой заявке из головы, составляешь техзадание и отправляешь в «Белмедтехнику». Там твое техзадание проверяют: отправляют другому врачу из другой больницы. А как он проверит? Специалист не знает, откуда пришла эта заявка и кто ее писал, что там на складе в этой клинике. Он даже вопросы тебе задать не может, почему так, а не по-другому. И ты тоже не знаешь, кому попала эта заявка, поэтому ни вопросов задать не можешь, ни чего-то уточнить. И вот вроде бы система прозрачная, но никто не понимает, что происходит.

При такой схеме можно заказать лишние протезы, либо не то, что нужно. При этом суставы имеют определенный срок стерильности, после которого пациенту их уже нельзя ставить. То есть, по сути, бюджетные деньги потрачены зря. Если вдруг силовики решили копать в эту сторону, то есть высокая вероятность обвинить врачей, которые писали эти заявки.