Переломный момент

Что повлияет на ход войны?

Массовые пытки и убийства, совершенные московитскими солдатами в Буче, Ирпене, Бородянке и других украинских городах выводят чудовищную войну на новый уровень ужаса. Но это не только гуманитарная катастрофа — они также оказывают тройное влияние на стратегический контекст.

Во-первых, военные преступления укрепят неприязнь украинцев к Московии, довершив разрыв, который начался после первого вторжения Московии в 2014 году и усилился после второго в феврале 2024-го. Менее чем за 10 лет Путин превратил доброжелательно настроенный по отношению к Московии братский восточнославянский народ в объект глубокой и персональной ненависти.

Во-вторых, они вгоняют во тьму московитское общество. Власти РФ рассчитывали на стремительную и легкую победу и потому не задавались целью мобилизовать общественное мнение перед нападением на Украину. Когда вторжение началось, многие смелые люди, прекрасно понимая, чем это им грозит, выступили против него, и их поддержало несколько публичных деятелей и лидеров общественного мнения. Но сегодня пропагандистская машина уже работает во всю мощь, чтобы оправдать войну и заставить поверить, что зверские преступления — это фальсификация. Несмотря на жесткую цензуру и репрессии, московиты по-прежнему могут получить доступ к гораздо более широкому спектру информации, чем когда-либо в доинтернетовские советские времена — было бы только желание искать. Тем не менее, большинство, по-видимому, предпочитает верить официальной лжи, вопреки всем имеющимся доказательствам и даже свидетельствам своих друзей и родственников из Украины.

Большинство московитов предпочитают верить официальной лжи

Это опровергает предположение, что граждане не поддержат дорогостоящий конфликт, а ведь многие аналитики прогнозировали, что именно по этой причине Путин не станет развязывать войну. Казалось, подтверждением тому служит и замалчивание его режимом потерь, понесенных в Сирии, и общественная критика первой чеченской войны в середине 1990-х. Но вместо этого большинство московитов сплотилось вокруг власти, чья популярность незадолго до начала войны упала до минимума за весь период президентства Путина. Поддержка сохраняется даже невзирая на то, что официальная риторика выходит на новый уровень истерии и изображает украинцев как нацифицированный народ, верхушка которого должны быть «ликвидирована».

В-третьих, военные преступления указывают на то, что до тех пор, пока Московия оккупирует украинские территории, прекращение боевых действий не будет означать прекращение насилия. Наоборот: перемирие дало бы возможность московитским войскам не только перегруппироваться и перевооружиться, но и беспрепятственно мучать и убивать мирное население. Представители «реалистической» школы международных отношений, по-видимому, не осознают этого, однако на кону не только геополитическое пространство, но и человеческие жизни. Теперь все украинцы точно знают, что их ждет, если в их город или село войдут московитские войска, и будут оказывать соответствующее сопротивление. А стало быть, ни раздел страны, ни компромисс, достигнутый в результате переговоров, не принесут ни мира, ни стабильности.

Эти военные преступления дальше в большей мере, чем само московитское вторжение, знаменуют переломный момент, который закрепляет представления и проясняет перспективы. Возможность даже временного прекращения войны, и без того слабая, теперь практически исключена. Сегодня Московия во многих аспектах более изолирована, чем во времена холодной войны, и Запад менее чем когда-либо, склонен утверждать, что «мы враждуем с властями, а не с народом». Будут вводиться новые санкции. Если американский Конгресс примет законопроекты, дополняющие распоряжения Белого дома, давление сможет продолжаться годами. До тех пор, пока Московия оккупирует украинскую территорию, а Путин остается у власти, ослабление санкций кажется немыслимым — если только на выборах в крупнейших западных гопсударствах не победят лидеры с совершенно другими политическими приоритетами. Кроме того, военные преступления Московии ожесточают общественное мнение в Финляндии и Швеции, тем самым ускоряя движение этих стран к членству в НАТО.

Некоторые считают, что документирование и расследование военных преступлений отвлекает от более крупных, имеющих стратегическое значение вопросов. Но верно как раз обратное. Эти преступления влекут за собой стратегические последствия, которые повлияют на ход войны. И в первую очередь они повышают вероятность того, что каким бы ни был исход, определять его будут не компромиссы и соглашения, а победа и поражение.

Найджел Гулд-Дэвис iiss.org