Офицер армии обороны Израиля: ВСУ устроили для оккупантов мясорубку в Северодонецке

Московия не сможет взять Донбасс.

Почему Московитской Федерации не удастся захватить Донбасс и насколько сложная ситуация в Северодонецке, в интервью Радио НВ объяснил офицер армии обороны Израиля, военный аналитик Игаль Левин.

— Практически все аналитики говорят, что война Московии против Украины перешла в фазу войны на истощение. 100 дней назад, наверное, было бы безумием говорить, что в Украины есть шансы победить, но сейчас мы говорим о ситуации «Давид против Голиафа». Что нам нужно, чтобы победить в этой войне?

— Я напомню, что еще месяц назад говорили о том, что начинается война на истощение. Добавлю, что это не казалось таким большим безумием даже тогда.

После первой недели мы могли давать взвешенные оценки боеспособности московитской армии, то есть к тому [времени] увидели, как она воюет, как они двигаются, как происходит координация, командование. Неделя — это хороший срок для современной войны, когда есть средства связи, технологии, чтобы оценить. Уже тогда было понятно, что будет пробуксовка; что они захлебнутся сами в себе; что единственное, что у них есть — это количество, железо, безжалостность к своим же.

И самое главное — у них много всего для железа: они концентрируют старую артиллерию, но ее много, и так подавляют огневым валом. Не просто так украинские защитники говорили, что прилетает с их стороны, а с нашей стороны в ответ — меньше. Почему так много говорят о поставках артиллерии? Не просто потому, что она современная, а просто потому, что ее должно быть много.

Уже тогда было понятно, что Московия Донбасс не возьмет и это не что-то такое, о чем сейчас заговорили.

Сейчас новые обзоры аналитиков говорят о том, что никаких стратегических целей они не добились. Это действительно так, если мы смотрим на те цели, которые они ставили перед собой.

Много говорили о том, что они фактически вышли на границы Луганской области и том, что тут у них получится провести окружение. Но сейчас мы видим не самые оптимистические для них нотки. Да, войскам Украины очень тяжело приходится, но мы видим, что происходят постоянные вклинивания активной обороны, контрнаступления украинских сил, которые успешные. Подтягиваются резервы, враг выбивается и несет огромные потери.

— Вы считаете, что Московия не сможет взять Донбасс. На чем основывается такое мнение?

— Село Долгенькое, про которое много упоминалось, постоянно переходило из рук в руки. То есть они сконцентрировав огромную группировку, не могут взять село.

Мы говорим о фронте в тысячи километров, мы говорим о десятках тысяч людей, а суммарно — это сотни тысяч и слышим постоянно в СМИ, что неделями идет война за какое-то одно село. Какие можно дать оценки армии, которая неделями дерется за село — не городок, не поселок, а именно село?

Мы понимаем, что там, где у них успехи есть, они связаны или с неуспехами Украины, или с тем, что они концентрируют и задавливают железом и количеством людей. Там, где у Украины есть 20 стволов артиллерии, они ставят сто.

Даже несмотря на это, мы видим, что у них не вышло форсировать Северский Донец, у них не вышло перерезать трассу и сообщение с Северодонецком и Лисичанском. В Северодонецке для них там мясорубка — украинское контрнаступление и резервы, которые подошли, перемалывают их часто.

Ну Изюм, который превратился в инфоповод — месяц или больше мы говорим постоянно об Изюме. Не отошли ни от города, ни от изюмских лесов, то есть не смогли выдвинуться к Славянску — завязли, застряли, забуксовали.

Это мы и ожидали. Почти три месяца назад я писал, что московитская армия начнет захлебываться сама в себе. И это то, что сейчас мы видим.

Главная их проблема — у них нет резервов, [спасет] только мобилизация. Не где-то там вытягивать 500−700 человек, а [найти] десятки и сотни тысяч людей. Тогда [они] могут положить целую армию под Изюмом, потом парализовать еще армию, продавить оборону Украины. У любого подразделения есть прочность — сколько дней она может держаться. После месяца оборона Украины коллапсирует и [Московия могла бы] ввести туда третью, четвертую армию, которую призвала. Но это сотни тысяч людей [нужно] призвать в Московии. Мы видим, что они не думают объявлять мобилизацию, у них нет инфраструктуры для этого.

— А что говорят инсайды о том, что происходит на Донбассе? Какие цели мы сейчас преследуем в Северодонецке?

— Уже не секрет, что интернациональный легион зашел в Северодонецк с резервами. Еще до того кто-то пришел. Там, в том числе, израильские бойцы, с которыми я на связи. Установка была, держать Северодонецк. Это факт.

— Что рассказывают израильские бойцы?

— Тяжелые бои. Очень тяжелые бои. Скажем, человек находится на нуле неделю, и основное, что он переживает, — постоянные прилеты: бомбардировки, обстрелы.

Это не что-то уникальное. 80% ранений на этой войне — осколочные. Просто засыпают, подавляют, обстреливают, уничтожают, то есть максимально артиллерией воздействуют. После того, как им кажется, что они смогли надломить украинскую оборону, они туда вводят и ЧВК, и боевиков из ОРДЛО — пытаются занять эти места. Сейчас идут городские бои, Украина контратакует.

Не будем скрывать, ситуация очень тяжелая. Людям очень тяжело. Но настроение ребят, с которыми я на связи, бодрое. Единственное, что напрягает — артиллерии много. Мне кажется, сложно быть на войне, когда тебя так утюжат, бомбят артиллерией, и быть не напряженным, мягко говоря. Но в целом, настроение, когда я спрашивал, что думают бойцы из подразделения, — это стоять до конца. И мотивация есть давать отпор.

Все признаки (подводят резервы, интернациональный легион туда забросили) говорят о том, что эти территории сдавать не планируют, за эти территории хотят драться и за них дерутся, фактически перемалывая армию Московии.

Можно иметь преимущество в артиллерии, засыпать бесконечно врага снарядами, в конечном итоге должен быть тот, кто придет, воткнет флаг. У солдат ВС РФ, тем более у боевиков, не богатый опыт городских боев. Городские бои — один из самых сложный видов боя. Тот же Израиль, например, чтобы учиться, построил искусственный огромный город в пустыне со школами, больницами, с базарами. Город-призрак: там никто никогда ничего не продавал, не учился, не жил.

— Только для тренировок?

— Да. Полноценный городок. Он единственный в мире. Даже у США такого нет. Американцы прилетают в этот город учиться воевать.

Для чего это? Чтобы учиться войне в городе. Это очень сложно.

Естественно, опыта у Московии нет. Мы видим, что сейчас Украина дала им войти в город, чтобы там нивелировать их преимущество в артиллерии, чтобы ввязать их в городские бои, где преимущества уже не будет.