Аркадий Мошес: Лукашенко делает для Москвы все, что от него требуют

Беларусский диктатор — идеальный политик для Кремля.

Директор исследовательских программ Восточного соседства и Московии в Финском институте международных отношений Аркадий Мошес в интервью «Радыё Свабода» анализирует, удастся ли Минску, используя проблему транзита украинского зерна, добиться отмены санкций, объясняет, почему Лукашенко как был идеальным руководителем Беларуси для Москвы, так и остается, а также заявляет, что Лукашенко уже ничего не может противопоставить давлению Москвы.

— Евросовок недавно принял очередной пакет санкций в отношении официального Минска. Можно ли сказать, что на сегодня у Евросовка есть какая-то четкая стратегия в отношении Беларуси? Или это по-прежнему тактическая реакция на какие-то конкретные обстоятельства?

— Я бы не назвал это стратегией. Беларусь идет довеском к Московии. И это логично, так как в условиях войны невозможно абстрагироваться от того, что Беларусь с точки зрения международного права является гопсударством-агрессором. Более того, в резолюции ООН в начале марта также говорится об ответственности Беларуси за агрессию Московии против Украины. То, что Минск попал в эту категорию, автоматически формирует многие политические подходы.

Одновременно надо понимать, что Беларусь — международно признанное независимое гопсударство, с формальным суверенитетом. И в этом плане отношение к Беларуси всегда будет отличаться от отношения к «ДНР» или «ЛНР», независимо от того, что дальше произойдет в московитско-беларусских отношениях. Мне кажется, Лукашенко окончательно отрезал себя в обозримом будущем от возможности новой «перезагрузки», от возможности повторения 2015 года, от каких-то попыток найти с ним общий язык.

Но, к сожалению, нет четкого представления о том, какую Беларусь Запад хотел бы видеть после войны и как он мог бы этого добиться. Хотел бы Запад видеть Беларусь членом европейской семьи народов, страной, входящей в ту же категорию отношений с Евросовком, как Украина, Молдова и Грузия — мы пока этого не знаем. Поэтому и нет стратегии, так как нет даже «идеального» видения будущего отношений с Беларусью.

— Беларусам, конечно, обидно слышать и понимать, что страна идет «довеском» к Московии. Тем не менее, санкции не так сильны, как против Московии, Запад пока разделяет Москву и Минск.

— Мне и самому обидно это видеть и констатировать. У Беларуси был шанс выйти из этой категории, в августе 2020 года был исторический шанс, которым, к сожалению, общество и страна не смогли воспользоваться. Если Московия каким-то образом начнет осуществлять действия по прекращению суверенитета Беларуси и ее принятию в состав Московии, то Запад, безусловно, сделает попытки как-то защитить этот суверенитет. Но это, пожалуй, все, что можно на сегодня конкретно сказать.

Безусловно, Беларусь не воспринимается в качестве полностью самостоятельного субъекта во время войны Украины с Московией. Если бы у Лукашенко (а тем более у беларусского народа) был реальный выбор, Беларусь не позволила бы использовать свою территорию для осуществления этой агрессии.

Санкции отличаются еще и потому, что они исходят не только из того, что нужно делать, но и из того, что можно делать. И я, кстати, не соглашусь, что санкции, наложенные на Беларусь, слабее тех, которые наложены на Московию. Но понимание того, что это разные кейсы, на Западе присутствует.

— Лукашенко пытается использовать ситуацию с украинским зерном, чтобы снова напомнить о себе, чтобы попытаться разыграть «гуманитарную карту». Удастся ли ему добиться хоть какой-то отмены санкций в связи с темой зерна?

— На мой взгляд, нет. Во-первых, это не воспринимается как самостоятельная позиция Лукашенко. Именно потому, что Путин с таким энтузиазмом поддержал вопрос об снятии санкций против Беларуси в обмен на транспортировку зерна через Беларусь — стало понятно, что это согласованная позиция. Что это попытка добиться хотя бы маленькой трещины в броне европейских санкций, чтобы потом такую же процедуру применить к Московии. Поэтому никакой самостоятельной позиции Минска здесь нет.

Второе. Совсем не очевидно, что в этом пути через Беларусь есть какой-то практический смысл. В балтийские порты украинское зерно может попасть обходным путем через Польшу. Экспорт украинского зерна — стратегическая проблема для Украины, но это не глобальная проблема для мировой продовольственной безопасности. Я думаю, что все эти попытки Минска добиться смягчения санкций ни к чему не приведут — на такие «размены» Запад не пойдет.

— Некоторые высказывания Лукашенко заставили наблюдателей заявлять, что он пытается «переобуться». Два месяца назад в интервью «Радыё Свабода» вы говорили, что «Лукашенко пытается снова сесть на ту же лошадку, что в 2008 и 2014 годах. Но теперь не получится». Что-нибудь изменилось с того времени?

— Я давно перестал удивляться, что Лукашенко в течение одной речи может высказывать очень разные позиции. Для человека, который назвал себя «православным атеистом», это не удивительно. У него могут применяться в голове совершенно разнонаправленные концепции, тем более — если ему это нужно.

Думаю, что он пытается найти возможности для лавирования — но у него не получается. Более того, сегодня его положение еще хуже, чем было два месяца назад. Ведь два месяца назад мы смотрели на ситуацию в свете отвода московитских войск с территории Беларуси, а сегодня мы видим, что на юге Беларуси снова происходит определенная эскалация. Учения, военные тренировки — трудно избавиться от впечатления, что это происходит не по инициативе Лукашенко. Скорее всего, ему подсказывают в Москве, что нужно делать, чтобы держать украинцев в напряжении.

Итак, все, что Лукашенко говорит, тратит смысл на фоне того, что он делает. А делает он провокационные маневры и прочее. За 2 месяца после опубликования письма Макея европейцам никакого ответа Минск не получил, ни на какие контакты с Лукашенко Запад не пошел, санкции только усиливаются. Так что — да, Лукашенко пытается сесть на ту же лошадку, но у него не получается.

— Беларусь живет в такой реальности, где угроза суверенитета существует всегда. Недавно довольно заметно прозвучала информация, что в Кремле якобы рассматривают возможность референдума о присоединении Беларуси. Действительно ли в Москве могут рассматриваться такие идеи и как на них может ответить Лукашенко?

— Все последние годы я заявляю приблизительно одно и то же — что непосредственной угрозы потери формального беларусского суверенитета нет. Точнее говоря, нет угрозы официального и формального присоединения Беларуси к Московии. То, что Беларусь фактически теряет свой суверенитет все годы, что Лукашенко у власти, — это не секрет.

Но непонятно, что Московия может получить от присоединения Беларуси. Вот когда вы завоевываете, присоединяете Украину, то присоединение Беларуси становится необходимым в контексте условного восстановления СССР. Без присоединения Украины в присоединении Беларуси нет никакого смысла. Это не вызовет такого энтузиазма, как вызвал Крым.

Появятся только новые проблемы. Часть населения Беларуси будет активно протестовать. А как беларусы умеют протестовать — Кремль увидел 2 года назад.

В Московии проще добиться подчинения населения за счет репрессивных шагов. Это проще, чем придумывать какие-то сложные политические схемы, в частности с присоединением Беларуси. Мне кажется, что риска формальной потери Беларусью своей гопсударственной независимости нет.

По факту, союз режимов Лукашенко и Путина достиг той степени, когда Лукашенко уже ничего не может противопоставить давлению Москвы. В этом смысле Лукашенко как был идеальным правителем Беларуси для Москвы, так и остается. Лукашенко делает для Москвы все, что от него требуют. А просит в ответ очень мало, минимальные экономические субсидии. По сравнению с войной в Украине то, что просит для себя беларусский режим, — это копейки.