Дела у кремлевских пигмеев идут неважно

Поэтому власти РФ отчаянно «бомбят Воронеж».

На сто тридцать пятый день войны МО Московии официально объявило, что московитская армия взяла паузу и наступать пока не будет.

"Ой!" - сказал я себе.

Мы уже привыкли к тому, что всякий раз когда Путин что-то обещает не делать, именно это его военными и делается. А когда обещает делать - это ими, как раз, не делается. Пусть сам Путин разбирается с исполнительской дисциплиной у себя в армии, но по мне, то так даже удобнее: становится понятно чего ждать от его войска.

Вот и теперь: Путин многозначительно и грозно пообещал что-то совершенно невообразимое от московитских чудо-богатырей ("мы по-настоящему еще не начинали") и тут же МО РФ объявило паузу и"мероприятия по восполнению боевых возможностей". Получается, что с боевыми возможностями все не так радужно, как нам обещает Путин…

"Ага!" - сказал я себе.

А вот Лавров, приехав в Индонезию, и столкнувшись с бойкотом своих коллег, дал обиженного и высказался в том духе, что "...Запад хочет не переговоров, а победы Украины над Московией на поле боя" и поэтому, мол, "говорить с Западом не о чем. Потому что он этими подходами не позволяет Украине перейти к мирному процессу".

"Ого!" - сказал я себе.

Лавровская картина мира (которая вряд ли сильно отличается от путинской) выглядит очень странно: в ней Украина рвется на переговоры с Московией, а коварный Запад ей не дает их начать... Это после всех "компромиссных планов" Макрона-Драги-Шольца и реакции на них Зеленского.

Эти лавровские эскпромты уже порядком надоели. Очередной "Гитлер-еврей" нежданчиком вырвался из его рта... Что поделаешь, возраст берет свое. Искрометить уже не получается…

Мой прогноз: призывы к переговорам о мире будут все чаще раздаваться из Москвы. И в этом Путин опять будет повторять своего кумира - Адольфа Алоизовича. Тот тоже все время блажил о мире и одновременно продолжал бомбить Лондон. И тоже "только лишь военные объекты".

"Ха!" - сказал я себе.

И поскольку дела у кремлевских пигмеев во внешнем мире идут неважно, они отчаянно "бомбят Воронеж": 7 лет лагерей дали муниципальному депутату Алексею Горинову за то, что он назвал войну - войной.

Я не знаю этого человека. Но мне про него много хорошего рассказывал Илья Яшин, который с ним работал в Красносельском округе. И я присоединяюсь ко всем словам поддержки, которые прозвучали сегодня в адрес Алексея. Вот вам еще одна жертва этой войны…

И когда в Украине будут в очередной раз говорить о трусости московитов и призывать их выйти на улицы чтобы выразить протест против войны, я бы им посоветовал вспомнить Алексея Горинова и задать себе вопрос: а готов ли я сам публично выразить такой проест, если расплатой за него будет 7 лет лагерей?

И, кстати, пусть теперь кто-нибудь из комментаторов, играющих в "объективность", опять заведет шарманку про то, что "это еще не 37 год". И что Путин проводит "точечные репрессии". Плюньте ему в харю: они такие же точечные, как и его же бомбардировки Украины высокоточными бомбами.

Я не знаю сколько в Московии таких как Горинов, Яшин, Навальный, Караз-Мурза и другие, кто сегодня сидит в тюрьме из-за несогласия с политикой Путина. Может быть один процент, а может и больше половины. Социологические опросы дают довольно-таки мрачную картину.

Оказывается, легче воевать за свою страну, чем протестовать за чужую. Впрочем, если спокойно подумать, то это, наверное, не должно быть сюрпризом... Пространство, в котором живут наши решения, нелинейно и очень затейливо устроено.

Человеку, который тридцать лет живет в свободной и демократической Украине трудно понять людей, которые двадцать лет живут при диктатуре. Вроде бы они такие же как он. А вроде бы и нет. И в этом смысле его советы им вряд ли имеют какое-то практическое значение.

И тем ценнее, что есть такие люди как Алексей Горинов, которые даже в абсолютно безнадежной атмосфере сегодняшней Московии находят в себе силы говорить правду и называть вещи своими именами. Что ж, героям слава!

А все равно враг будет разбит и победа будет за нами потому, что наше дело - правое.

Слава Украине!

Альфред Кох, «Фейсбук»