Переворот не туда

В Минске начался процесс о «заговоре» с целью убийства Лукашенко.

Если бы им не грозило от восьми до двенадцати, можно было бы сказать: до чего же это смешно, глупо и наивно — всерьез обсуждать заговор против Лукашенко сначала в зуме, а затем посреди Москвы. Но сегодня в Минске начался суд (разумеется, в закрытом режиме), и подсудимых точно так же всерьез обвиняют по статье 357 УК Беларуси — заговор с целью захвата власти.

Их арестовывали в Москве 12 апреля прошлого года. На этот раз официально — в отличие от предыдущих, когда беларусов просто «по-союзнически», без всяких запросов на экстрадицию, хватали московитские силовики, натягивали мешок на голову и везли до беларусской границы на микроавтобусе, где передавали коллегам.

Так было с анархистом Игорем Олиневичем (сейчас приговорен к 20 годам лишения свободы), так было и с журналистом «Комсомольской правды» Геннадием Можейко (сейчас в СИЗО ждет суда).

Но беларусского литературоведа-пушкиниста Александра Федуту и американского юриста беларусского происхождения Юрия Зенковича брали сотрудники ФСБ со всеми необходимыми бумажными запросами.

Еще одного — председателя партии БНФ (Беларусский народный фронт) Григория Костусева — арестовали в Беларуси, дома, где он почему-то чувствовал себя в безопасности.

Остальные участники «заговора» находятся преимущественно в США, так что о них беларусам разве что по телевизору рассказывали. И показывали, конечно, — перехваченную (или «слитую» кем-то из участников) зум-конференцию, во время которой все они обсуждали свержение Лукашенко.

В том зуме было семеро участников. Уже упомянутые пушкинист Александр Федута, лидер партии БНФ Григорий Костусев, юрист из США Юрий Зенкович, а еще — врач-психиатр Дмитрий Щигельский, уехавший из Беларуси больше 20 лет назад, консультант по геополитике Александр Перепечко из Сиэтла и двое бывших силовиков: Игорь Макар из спецподразделения МВД «Алмаз» и Павел Кулаженко из ОМОНа. Макар и Кулаженко тоже давно не живут в Беларуси: Макар в Литве, Кулаженко жил в США, а сейчас воюет в Украине в составе беларусского полка Калиновского.

На записи Федута говорит: «Была удачная трансформация режима, по крайней мере ротация, в Египте. Я имею в виду случай с Анваром Садатом. Точка. Предлагаю не обсуждать имя Анвара Садата. Википедией все пользуются, все могут посмотреть, что там произошло. И это, по-моему, единственный сценарий, который можно будет реализовать». На вопрос Зенковича, что делать дальше, Федута отвечает: «После того как все произошло, как ни странно, единственный очевидный сценарий — это ГКЧП. Такие-то категории мы призываем оставаться на местах и работать, таких-то людей мы просим явиться в такое-то место в такие-то сроки, в противном случае вы объявляетесь вне закона за попытку гопсударственного переворота и узурпации власти в 2020 году. На явку дается не более шести часов, вопрос решается предельно просто. Людей ставят перед выбором: или — или».

Вообще такой разговор в зуме с обсуждением «садатовского» сценария, ГКЧП и шести часов на явку в некое установленное время больше всего похож на диалог персонажей Михаила Мишина и Александра Адабашьяна в фильме Аллы Суриковой «О любви в любую погоду». Мишин и Адабашьян изображают алкашей, сидящих в парке на лавочке в ожидании выброшенных пустых бутылок и точно так же всерьез обсуждающих транспортировку алмазов и нефти из Африки по Средиземному морю и покупку «Боингов».

Но беларусские спецслужбы решили, что нужно провести спецоперацию и разоблачить заговор с целью убийства Александра Лукашенко и силового захвата власти. И отправили к «заговорщикам» кагэбэшника под видом военачальника, готового перейти на сторону народа и помочь совершить то, о чем говорили на зум-конференции.

Степень наивности участников «заговора», если она у кого-то еще вызывает сомнения, легко доказывается одним простым фактом: местом переговоров зум-мечтатели выбрали корчму «Тарас Бульба» на Садовом кольце, в самом центре Москвы.

Не Вильнюс, не Тбилиси, не довоенный Киев (события происходили в начале 2021 года), а Москву, с помощью которой в августе 2020 года Александру Лукашенко удалось удержать власть. Камеры и «жучки» в той корчме были развешаны, что те гирлянды, по всему периметру.

Сотрудник КГБ, изображающий военного в высоких чинах, говорит: «Задача номер один у нас, получается, — устранить самого главного.

Задача номер два — занять, блокировать внутренние войска, блокировать ОМОН. Задача номер три — занять несколько символических объектов в центре города, в том числе радиостанцию, телевидение, чтобы мы могли зачитать обращение. И желательно заблокировать Минск, чтобы не могли подтянуть внешние войска». Александр Федута отвечает: «И как минимум 30 человек должны быть интернированы буквально в первый час».

Вскоре после обеда в корчме Федуту и Зенковича задержали в Москве. Их не везли с мешками на головах до беларусской границы — по случаю разоблачения антигопсударственного заговора обоих переправили в Минск специально присланным из Беларуси самолетом и поместили в СИЗО КГБ.

Костусева взяли дома. Заодно арестовали сотрудницу минского офиса Зенковича Ольгу Голубович и дальнобойщика Дениса Кравчука. Каким образом силовики пытались привязать дальнобойщика из Мядельского района к заговору — вообще непонятно. Впрочем, известно, что Зенкович несколько лет назад купил дом в тех краях, так что, возможно, Кравчук подвозил его или помогал с погрузкой-разгрузкой-доставкой утвари для дома. Голубович и Кравчуку в конце концов перед судом изменили статью обвинения на 342-ю, которую в Беларуси называют народной: «организация действий, грубо нарушающих общественный порядок».

ФСБ Московии после ареста Федуты и Зенковича выпустила пресс-релиз, где подтвердила свое участие в их задержании с последующей «передачей беларусским партнерам».

В заявлении ФСБ говорилось, что задержанные планировали гопсударственный переворот «по отработанному сценарию «цветных революций» с привлечением местных и украинских националистов, а также физическое устранение Александра Лукашенко». По версии ФСБ, Федута, Зенкович и Костусев готовили полное отключение энергосистемы Беларуси для затруднения действий силовых структур, а активную фазу мятежа должны начать некие вооруженные формирования, находящиеся на «скрытых базах». Где именно находятся эти скрытые базы — в лесах под Минском или, к примеру, в Панкисском ущелье, — ни беларусские, ни московитские силовики не сочли нужным сказать.

Впрочем, от них никто в Беларуси ничего и не ждал. Беларусы десятилетиями слышат от местных силовиков в телеэфире истории о тренировочных лагерях в Польше, из которых по сигналу (три свистка, наверное, как в армии) должны выдвинуться боевики-киборги, чтобы осуществить гопсударственный переворот. Беларусы слышали и о грузинских, и об украинских, и о чеченских боевиках, которые сидят в лесах по всей европейской и даже немного евразийской территории и ждут, когда можно будет наконец начать наступление на Минск.

Беларусы слышали о дохлой крысе, которую оппозиционеры намеревались бросить в городской водопровод, чтобы заразить воду, отравить горожан и устроить хаос. Причем все это многие годы говорится не сумасшедшими истеричками вроде тех, что занимают эфиры московитских телеканалов, а силовыми министрами в генеральских чинах.

Так что истории из телевизора про партизан на скрытых базах — это белый шум для беларусов, звук работающего вентилятора или поливальной машины за окном. А разговоры о Садате, ликвидации, ГКЧП и прочем во время зум-конференции, что вроде и должно быть бесспорным доказательством планов заговора, — что ж, если натыкать записывающих устройств в каждую беларусскую кухню, можно услышать еще и не такое. Это тоже белый шум, разговоры из серии «эх, хорошо бы взять и уничтожить диктатуру одним махом». Судя по спокойствию арестованных до последнего момента, они и сами именно так воспринимали свои диалоги. Хотя бы потому, что и Федута, и Костусев имеют весьма приличный опыт.

Александр Федута не только Пушкина изучал всю свою жизнь. В 2010 году он работал в штабе кандидата в президенты Владимира Некляева. Был арестован 19 декабря, в день выборов, вместе со всеми альтернативными кандидатами в президенты и ключевыми фигурами их штабов. Несколько месяцев провел в СИЗО КГБ по обвинению в организации массовых беспорядков.

В апреле 2011 года ему изменили и меру пресечения на подписку о невыезде, и статью обвинения (на «народную» 342-ю), а в мае приговорили к двух годам условно. Но во время следствия и суда основным времяпрепровождением был просмотр и прослушивание сначала со следователем, а затем в зале суда записанных телефонных разговоров и встреч с активистами штаба. Так что о том, как действуют беларусские спецслужбы в сфере тотального контроля за политическими оппонентами власти, Федута знал прекрасно, как и о ненадежности Москвы в качестве безопасного места.

Григорий Костусев на тех выборах 2010 года был кандидатом в президенты и тоже был арестован (правда, очень быстро освобожден). Но он не выехал даже в Москву — спокойно находился у себя дома в Шклове Могилевской области. И это — заговорщики, серьезные парни?

Задержание Юрия Зенковича. Фото: скрин видео оперативной съемки ФСБ

Наиболее странная и эксцентричная фигура того зум-заговора — 45-летний Юрий Зенкович. До отъезда из Беларуси он состоял в партии БНФ, баллотировался во все советы, начиная с районных и заканчивая Палатой представителей. Он уехал из Беларуси в 2007 году, окончил университет в США, там жил и работал, получил гражданство, но регулярно приезжал в Беларусь и говорил о собственных политических амбициях. Например, в 2017 году на съезде партии БНФ он заявил, что намерен выдвигаться в президенты в 2020 году. Но его никто не услышал.

Чтобы слышали, Зенкович время от времени делал скандальные заявления. Например, после убийства «дедами» солдата Александра Коржича в 2017 году он говорил, что это нормально, так бывает, иначе в армии не воспитаешь настоящего солдата. Протестное лето 2020 года Юрий Зенкович провел в Беларуси. Отсидел 10 суток, вернулся в США, полгода писал в социальных сетях о необходимости вооружаться, за месяц до ареста заявил — там же, в соцсетях, — что начинает прямо из Хьюстона формировать дружины народной самообороны. Пост датирован 22 марта прошлого года и собрал 27 лайков. После этого Зенкович полетел в Москву. Лайков не прибавилось и после ареста.

Лукашенко потом говорил, что его убийство планировалось на 9 мая, что американские и польские спецслужбы выделили на это десятки миллионов долларов. Детей его после убийства должны были отвезти в погреб (и будто бы даже его свозили на экскурсию в тот погреб в Гомельской области), а потом расстрелять, как царскую семью в Ипатьевском монастыре. Но он вовремя узнал о планах заговорщиков, позвонил Путину, а тот — Байдену и пристыдил его. А Байден даже не отрицал, только «булькал», по словам Лукашенко. Дальше, наверное, должны были последовать рассказы о боевиках в лесу и дохлой крысе в водопроводе, да Лукашенко отвлекся — он все это рассказывал 17 апреля, на субботнике, и пора было помахать лопатой, телекамеры ждали.

Зато официальный спикер КГБ Константин Бычек в эфире телеканала ОНТ заявил, что подобных дел в истории суверенной Беларуси еще не было. И это тот редкий случай, когда сказанному в телевизоре, даже сказанному кагэбэшником, можно верить.

Ирина Халип, «Новая газета. Европа»