Торгсин имени Путина

Сделан еще один шаг к «восстановлению СССР» в Московии.

«…Не купил: двойных бритвенных лезвий, цветной пленки для мини-фото, кубиков со вспышками, джазовых пластинок, пены для бритья, длинных носков, джинсов — о, Боже! — вечное советское заклятье — джинсы! — маек с надписями, беговых туфель, женских сапог, горных лыж, слуховых аппаратов, «водолазок», лифчиков с трусиками, шерстяных колготок, костяных шпилек, свитеров из ангоры и Кашмира, таблеток алка-зельцер, переходников для магнитофонов, бумажных салфеток, талька для припудривания укромных местечек, липкой ленты «скоч» да и виски «скоч», тоника, джина, вермута, чернил для ручек «паркер» и «мон-блан», кожаных курток, кассет для диктофонов, шерстяного белья, дубленок, зимних ботинок, зонтиков с кнопками, перчаток, сухих специй, кухонных календарей, тампакса для менструаций, фломастеров, цветных ниток, губной помады, аппаратов hi-fi, лака для ногтей и смывки, смывки для лака — ведь сколько же подчеркивалось насчет смывки! — обруча для волос, противозачаточных пилюль и детского питания, презервативов и сосок для грудных, тройной вакцины для собаки, противоблошиного ошейника, газовых пистолетов, игры «Монополь», выключателей с реостатами, кофемолок, кофеварок, задымленных очков, настенных открывалок для консервов, цветных пленок на стол, фотоаппаратов «Поляроид», огнетушителей для машины, кассетника для машины, насадки SТR для моторного масла, газовых баллонов для зажигалок и самих зажигалок с пьезокристаллом, клеенки для ванны — с колечками! — часов «кварц», галогенных фар, вязаных галстуков, журналов «Vogue». «Рlау bоу», «Down beat», замши, замши и чего-нибудь из жратвы…

Приедешь с пустыми руками, будешь неправильно понят. Всеми будешь неправильно понят. Даже самый интеллигентный и духовно углубленный москвич смотрит на иностранца, особенно на крымского гостя, с немым вопросом: чего принес?..»

Знаменитое перечисление необходимого «для привоза» из повести Василия Аксенова «Остров Крым», написанной в СССР в 1979 году. Думаю, оно должно быть известно каждому подростку в стране: в 2013-м Министерство образования и науки РФ включило роман «Остров Крым» в список «100 книг для школьников». Найти подобный набор или хотя бы какую-то его часть в советских магазинах было крайне сложно. Зато существовала целая сеть отдельных магазинов, где всего этого было в избытке. Речь о «Березках» — специальных структурах в крупных городах Советского Союза, где иностранцам за валюту или особые чеки можно было достать дефицитные товары. Эта система возвращается в Московии образца 2022 года.

«Какой хороший магазин!»

Из официальной справки: «Березка» — сеть фирменных розничных магазинов, реализовывавших пищевые продукты и потребительские товары за иностранную валюту (иностранцам) либо за сертификаты, позднее — чеки Внешпосылторга и Внешторгбанка (советским загранработникам — дипломатическим, военным и техническим специалистам, в частности — специалистам «Зарубежстроя» и членам их семей).

Существовала сеть «Березок», принимавших чеки серии «Д» для обслуживания дипломатического корпуса, а также сеть магазинов и киосков при гостиницах «Интуриста», принимавших иностранную валюту (продажа сувениров, мехов, продуктов, напитков и сигарет). Магазины этой торговой сети были в Москве, Ленинграде, столицах союзных республик, крупных областных центрах и некоторых портовых и курортных городах (в Сочи, Севастополе, Волгограде, Ялте, Новомосковитске, Измаиле, Выборге и Находке)

До формирования сети магазинов «Березка» обслуживанием загранработников занимались «спецотделы» при крупных столичных универмагах ГУМ, ЦУМ и «Москва». Например, в ГУМе такой «валютный» отдел размещался на закрытом для обычных посетителей третьем этаже. В подобных отделах производилась лишь выдача заранее заказанных по каталогу Внешпосылторга и оплаченных по безналичному расчету через Внешторгбанк товаров (в том числе, родственникам по доверенности). Такая система была крайне неудобной и негибкой, так как не позволяла обменивать товар (например, нельзя было даже поменять ботинки или пальто неподходящего размера). Поэтому в целях улучшения обслуживания советских загранработников и членов их семей с 1964 года была создана система магазинов «Березка», торговавшая за сертификаты (с 1977 года — за чеки).

Созданные в 1961 году в СССР «сертификатные», (а с 1 января 1977 года — «чековые») магазины «Березка» принадлежали сначала «Главювелирторгу», затем Всесоюзному объединению «Внешпосылторг» Министерства внешней торговли СССР.

Стандартный курс чека: 1 чековый рубль = 2 рублям. Только в чековых «Березках» реализовывался широкий набор разнообразных товаров: джинсов (стоимость — 120-180 рублей), а также японской техники — телевизоров Panasonic и Toshiba (от 1 200 до 2 000 чеков), кассетных магнитофонов Sanyo (500 чеков). Валютные и чековые магазины этой торговой сети назывались «Березками» (Beriozka) в РСФСР и Казахстане. Во многих других республиках они носили и другие имена (в Украинской ССР назывались «Каштан», в Беларусской — «Ивушка», в Азербайджане — «Чинар», в Эстонии — «Альбатрос», в Латвии — «Дзинтарс», в Армянской ССР — «Агавни» и в Грузии — «Цицинатела»).

При этом цены в магазинах «Березка» были значительно завышены. Например, в 1961 году шерстяная кофта в США, по данным Министерства торговли РСФСР, стоила 8 долларов, а в «Березке» — 18, килограмм плиточного шоколада в США стоил 1,5 доллара, в «Березке» — 15.

Система расчетов в «Березках» за фактически параллельную советскую валюту породила в 1980-х годах обширный черный рынок по обмену чеков на советские рубли.

«Менялы» и «валютчики», занимавшиеся этой нелегальной операцией, зачастую применяли и мошенничество — «ломку» (передачу меньшего количества, чем было оговорено) чеков. Так они и назывались — «ломщиками чеков».

В январе 1988 года Правительство СССР объявило о ликвидации системы торговли за чеки в ходе кампании «по борьбе с привилегиями» и «за социальную справедливость» (это был один из процессов «перестройки» и «гласности»), и сеть «Березок» была ликвидирована. При этом возник ажиотажный спрос и значительные очереди: владельцы чеков пытались любыми способами избавиться от них до даты объявленного закрытия.

Само наличие этой торговой сети в СССР не афишировалось. Например, в Советском Энциклопедическом Словаре 1982 года про «Березку» было написано лишь следующее: «хореогр. ансамбль. Осн. в 1948; организатор и худ. рук. Н. С. Надеждина. Наз. по первой пост. рус. хоровода. С 1959 в анс. муж. группа; с 1973 академич.» И все. Удивительно, что в 1994-м году в двухтомнике «Московитский Энциклопедический Словарь» было написано то же самое.

А в 2004-м все документы, касающиеся отчетности «Березок», были вообще засекречены как гопсударственная тайна на несколько десятилетий.

Родом из Торгсина

Чтобы понять, какая база подводилась под создание «Березок» раньше, нужно вспомнить, что стало их прообразом — это было Всесоюзное объединение по торговле с иностранцами или просто Торгсин. Профессор Елена Осокина сделала своей специализацией именно Торгсин, судя по всему, обеспечивший в начале 30-х индустриализацию страны. Преподает Осокина в США, а у нас, в Московии, регулярно выходят ее книги.

«Методы ОГПУ худо-бедно работали для извлечения крупных сбережений, — пишет Осокина, — но в стране были ценности и другого свойства. Их не прятали в тайниках под полом, вентиляционных трубах или матрасах. На виду у всех они блестели обручальным кольцом на пальце, простенькой сережкой в ухе, цепочкой на шее. Трудно представить человека, у которого не было хотя бы одной золотой безделицы. Помноженные же на миллионы населения Страны Советов, эти валютные россыпи составляли огромное богатство. По мере истощения гопсударственных золотовалютных резервов и роста потребностей индустриализации у руководства страны крепло желание собрать эти нехитрые ценности, разбросанные по всей стране по шкатулочкам, сервантам и комодам. Проблема состояла в том, как это сделать. Силой вряд ли получится — агентов не хватит за каждым колечком гоняться».

Четырнадцатого июня 1931 года Наркомфин СССР наконец разрешил Торгсину принимать монеты царской чеканки в уплату за товары. Монеты без дефектов шли по номинальной стоимости, дефектные — по весу из расчета 1 руб. 29 коп. за грамм чистого золота. 

Случай с золотыми монетами показывает механизм развития Торгсина. Валюта нужна была гопсударству, но в условиях голода люди брали инициативу на себя.

В этом смысле Торгсин, грандиозное предприятие по выкачиванию валютных средств у населения на нужды индустриализации, был не только результатом решений правительства, но в значительной степени и детищем народа, стремившегося выжить.

Согласно постановлению Совнаркома о начале торговли в обмен на бытовое золото, стоимость сдаваемых золотых предметов определялась исходя из содержания в них чистого золота и его цены, выраженной в червонцах по паритету. «Цена, выраженная в червонцах»… Эта фраза требует осмысления.

Сдатчики бытового золота не получали за него червонцы. И в начале деятельности Торгсина, и позже гопсударство платило за сданные ценности не советскими деньгами, которые люди могли бы использовать в других магазинах или копить, а краткосрочными бумажными обязательствами, которые имели хождение только в Торгсине да на черном рынке, разросшемся вокруг него. «Торгсиновский золотой рубль» был условной расчетной единицей.

Вначале в качестве платежных средств, удостоверявших сдачу валютных ценностей, в Торгсине использовались всевозможные суррогаты (квитанции Госбанка о переводе или размене валюты, а также рубли валютного происхождения, иностранная валюта, чеки иностранных банков и «травелерс-чеки Госбанка», золотые монеты царской чеканки). Потом, в конце 1931 года, появились ТОТ — товарные ордера, или боны Торгсина, выдававшиеся в обмен на ценности. В 1933 году ТОТ заменили именными книжками. Однако тот факт, что цена сданного бытового золота, а следовательно, и сумма, которую люди получали за свои ценности, выражалась в червонных рублях, придавал операциям Торгсина в глазах обывателя больше веса. Именно из-за этой особости торгсиновский рубль назывался «золотым», «валютным» рублем.

Постановление Совнаркома о начале торговли в обмен на бытовое золото уравняло его сдатчиков в правах с теми, кто платил в иностранной валюте, то есть с иностранцами! Иначе говоря, правительство обещало, что советский человек может купить все то, что и иностранец. Это равенство потребителей, конечно же, не реализовалось в жизни.

Специальные магазины Торгсина для иностранцев по внешнему виду, культуре обслуживания и ассортименту отличались от простых торгсинов. Разница между элитным и простым торгсином определялась и разницей спроса. Советский покупатель в своей массе шел в Торгсин от голода, за самым насущным — за хлебом. Иностранцы же покупали антиквариат, а так же то, что позволяло им и в условиях Советской Московии иметь привычный для них уровень жизненного комфорта.

Разумеется, были и среди советских посетителей Торгсина те, кто мог позволить себе деликатесы, предметы роскоши и прочие «излишества». Вспомните хотя бы «сиреневого толстяка» в Торгсине у Булгакова, или безголосую модницу Леночку — «дитя Торгсина» — из фильма Александрова «Веселые ребята». Но элитный Торгсин советского потребителя был явлением немногих крупных магазинов в немногих крупных городах. В крестьянской голодной стране Торгсин как массовый феномен мог быть только голодным крестьянским, а его магазины — непохожими на роскошный «зеркальный» Торгсин Булгакова на Смоленском рынке.

В Торгсине все были социально равны. Правительство не стало делить его покупателей по социальному положению, происхождению, источникам получения дохода, их дореволюционной деятельности, национальности. О подобном разграничении нет ни слова ни в постановлении о создании Торгсина, ни в последующих документах, регламентировавших его деятельность. Не важно, кто приносил золото в Торгсин и какими путями оно досталось людям, лишь бы сдавали. Любой, у кого были ценности, мог обменять их на товары в Торгсине, будь ты хоть «лишенец», хоть «враг народа».

В начале торговых операций на бытовое золото (декабрь 1931-го) у Торгсина было около 30 магазинов. Они работали в немногих наиболее крупных городах и портах. 

Но уже через год, к концу октября 1932-го, число торговых точек выросло до 257, а к началу 1933 года превысило 400.

Интересно было бы узнать, какую премию получил изобретатель идеи менять бытовое золото на продукты питания Ефрем Владимирович Курлянд (существует его письмо с требованием справедливости). За недолгие годы своего существования Торгсин выкачал у населения ценностей на сумму почти в 300 млн золотых рублей, что по официальному курсу того времени составляло почти 150 млн долларов США покупной способности 1930-х годов. Почти половину этой выручки составили бытовое золото и монеты, сданные советскими гражданами. Таким образом, реализация идеи Курлянда принесла гопсударству более 60 млн долларов — сумму, в то время достаточную, чтобы купить импортное оборудование для Магнитки, Уралмаша, Днепростроя и Кузнецка вместе взятых (!). Так пишет профессор Осокина.

Если в первый месяц 1932 года Торгсин купил у населения только 90 кг чистого золота, то уже летом его месячная скупка превышала одну тонну, а в октябре перевалила за две тонны. Первоначально план скупки валютных ценностей на 1932 год был определен в 25 млн рублей, но уже зимой увеличен до 40 млн, а к весне еще на миллион.

За время своего существования Торгсин купил у населения монет старого чекана почти на 45 млн рублей, побив таким образом рекорд вольной скупки Госбанка первой половины 1920-х. Он вернул гопсударству не только то золото, что было продано населению через биржевых агентов в период валютных интервенций, но и накопления более раннего времени. Торгсин побил Госбанк и в скупке бытового золота. Если Госбанк за период с 1921-го до весны 1928 года купил у населения лишь немногим более 11 тонн «весового золота», то Торгсин за четыре года работы (1932–1935) скупил почти в шесть раз больше — около 64 тонн.

Будь товары (сомнительного качества) вывезены за рубеж, удачей было бы выручить за них десятую или даже сотую часть тех валютных ценностей, что отдали советские люди, спасаясь от голода. В 1929-30 гг. «недовыручка» по экспорту составила порядка 125-160 млн руб., а в 1931-33 гг. — 600-700 млн. руб. золотом. В эти годы СССР продавал миру зерно в половину или за треть цены. А в это время миллионы советских граждан умирали от голода.

При этом следует иметь в виду, что статистика всюду была одна — советская. Поэтому что-то с чем-то сравнивать невозможно. Но как ни считай, «доходы» от Торгсина намного превышают полученное на приисках гулаговского Дальстроя.

Следуя «инициативе снизу», правительство в конце 1932 года разрешило Торгсину принимать серебро, а в августе 1933-го — бриллианты, другие драгоценные камни и платину. 

Со временем Торгсин стал принимать у населения антиквариат и произведения искусства для продажи в валютных комиссионках. Малозначимая контора Мосторга превратилась в Торгсинию — торговую страну, чьи незримые границы далеко перешагнули географические рубежи СССР, а валютный вклад в дело индустриализации превзошел все ожидания.

Советским людям разрешалось платить только той иностранной валютой, которую они получили легально по переводам из-за границы. Без этой оговорки выходило бы, что правительство не возражало и против покупки валюты с рук на черном рынке. В действительности, однако, Торгсин не чинил препятствий, если люди приносили валюту, не подтвержденную денежным переводом. Правительство закрывало на это глаза. Специальное секретное распоряжение лишь требовало, чтобы подобные нарушения не афишировались.

Выручаем заграницу!

Существует мнение, что магазины для дипломатов воссозданы по их просьбе и действуют «во всем мире». «Эти создаваемые магазины беспошлинной торговли будут осуществлять обслуживание исключительно сотрудников иностранных дипломатических представительств и консульских учреждений, а также членов их семей, всесторонне обеспечивая условия для их комфортной работы и жизни в Московитской Федерации», — пояснил исполняющий обязанности начальника ГлавУпДК при МИД РФ Вячеслав Фатин.

А заместитель председателя Ассоциации московитских дипломатов Валерий Егошкин в интервью «МК» даже привел пример: «Я не знаю, какой ожидается дефицит чего-либо. Речь в данном случае ведь идет не только о дипломатах каких-то западных стран, но и о дипломатическом корпусе дружественных нам стран. Мы, например, когда работали за рубежом, пользовались такими возможностями. В большинстве стран такие магазины есть. Например, в Кении, где я работал, были магазины duty free для дипкорпуса, сотрудников международных организаций и посольства в целом. Это не совсем была своеобразная палочка-выручалочка, но там действительно были товары, которые можно было приобрести для организации каких-то приемов, а также мероприятий, которые традиционно проводились…»

Иными словами, восстановление системы «параллельной торговли» в стране вызвано, по словам чиновников, вовсе не намерением получить дополнительную валюту и помочь страдающим дипломатам «дружественных стран», а всего лишь желанием обеспечить «качественными товарами» лучшую часть населения. Начнем с дипломатов. Потом будем список расширять, пока качественных товаров не хватит на всех. Опыт есть.

Павел Гутионтов, «Новая газета»