Калиновец: Если бы Статкевич был на свободе, история Беларуси была бы другой

Беларусский доброволец призвал военных повернуть оружие против Лукашенко.

Соратник политзаключенного Николая Статкевича, активист «Народной Грамады» Валентин Трокский воюет на передовой в Украине.

Командир подразделения ВСУ в интервью сайту Charter97 посоветовал беларусским военным сделать правильный выбор.

— Вы родились в Украине, но активно боролись за свободу Беларуси, выходя на акции протеста. Кем вы себя больше чувствуете: украинцем или беларусом?

— Я родился в украинском Житомире, но являюсь гражданином Беларуси. Поэтому эти две страны для меня равны по значению, у меня нет ощущения, что я принадлежу к какой-то стране больше, а к какой-то меньше. Для меня одинаково ценны, важны и значительны эти две страны. В Беларуси у меня появилось много друзей, многие из которых сейчас сидят в тюрьмах по несправедливым приговорам. Их посадили за то, что они думали не так, как хочет правительство.

Мне посчастливилось остаться на свободе, поэтому могу сейчас приносить больше пользы, чем и занимаюсь. Находясь в рядах вооруженных сил Украины я сейчас сражаюсь против Московитской Федерации, которая на данный момент является источником зла для всего мира. Я воюю в составе полка Калиновского, а именно — батальона «Террор». Наш батальон называется таким страшным словом не потому что у нас какие-то особенные методы, просто наш хороший товарищ, побратим, который имел позывной «Террор», погиб. Поэтому в его честь мы назвали так наш батальон.

— Полк Калиновского — это продолжение борьбы, которая началась в Беларуси?

— Однозначно. Мы пытались изменить ситуацию в Беларуси мирным путем, несмотря на то, что против нас применяли оружие, убивали наших товарищей. Я еще тогда был глубоко убежден, что это путь в никуда.

Учитывая многие факторы, я вынужден был согласовывать свои действия с общей тенденцией. Например, когда начинались какие-то обострения, а я просто пытался показать, что буду переходить к каким-то более жестким методам отпора, где-то сзади находились какие-то люди, которые начинали называть меня провокатором. И это было очень неприятно.

Знаете, когда враг против тебя — это одно дело. А другое — люди твоих взглядов, суждений, единомышленники. Я не знаю, что это за люди. Они, как правило, говорили на очень чистом русском языке. Для меня загадка, откуда они брались в таком количестве, но их было достаточно.

К волонтерскому движению тоже очень большие вопросы были. Когда «Народная Грамада» с «Европейской Беларусью» пошли на Окрестина в попытке освободить наших заключенных, там был пояс волонтеров, которые просто кидались на нас с кулаками. Это очень было неприятно, сильно помешало нашим планам и до сих пор вызывает определенные ассоциации, плохие мысли. Всякое было.

Но теперь у меня есть возможность, как и у моих побратимов, реально с оружием противостоять врагам. На данном этапе мы противостоим агрессии Московии против Украины. Но, естественно, в будущем мы хотим поучаствовать в освобождении Беларуси от диктатуры Лукашенко. Думаю, мы будем той реальной основной силой, которая сможет фактически что-то сделать. Хватит этих разговоров, этих попыток сделать все мирно. Добро должно быть с кулаками. А в данном случае на стороне добра еще и оружие, и это хорошо.

— Какого мнения украинские бойцы о беларусских добровольцах?

— На передовой мы часто сталкиваемся с ВСУ, и они очень высокого мнения о нас. Меня удивляло, что ты просто делаешь свою работу, а тебе говорят, что «вы молодцы». Может, таким образом стимулируют, но этого слишком много.

Похоже, что на самом деле так и есть. У беларусов очень высокая мотивация в том деле, которым мы занимаемся. Мы стараемся быть лучшими.

— Если можете, расскажите нам о боевых действиях, в которых вы принимали участие?

— На данный момент у меня их было уже достаточно. Я являюсь командиром минометного подразделения, у нас ротный миномет 82-го калибра. Так как он не такой уж дальнобойный, приходится скрытно подбираться к позициям врага на минимальное расстояние и вести оттуда огонь. При открытии огня противник очень быстро начинает отвечать. Причем если мы выпускаем десять снарядов, то в нашу сторону летит сто, а то и больше, у них в этом плане нет каких-то ограничений. Складывается впечатление, что ресурсы у противника безмерные. Но зато мы работаем четче, мы лучше наводим, точнее разрабатываем план операции.

Смысл в том, что когда начинают по тебе работать, а твой расчет успел выпустить десять-шестнадцать мин, ты знаешь, что у тебя еще двадцать есть. По тебе уже летит, но ты обязан сделать свою работу. По окончании серии мы бежим в укрытие, понимая, что у нас есть еще достаточное количество целей и достаточное количество мин, которые можно эффективно использовать. И мы осознаем, что по нам будут работать в ответ.

Чтобы не нарушить определенные принципы и установки, пока не буду называть город, в районе которого состоялось одно из таких сражений. На одном выезде мы так пять раз выбегали под огнем противника, вели обстрел и опять скрывались. Ждали, пока немного утихнет обстрел, и опять выбегали, работали и снова скрывались. И Господь на нашей стороне, потому что никто тогда не пострадал. Хотя лупили по нам очень плотно и со всего, что только можно. Были такие «приходы», что даже опытные бойцы ВСУ, которые дольше нас находились на передовой, не понимали, что именно по нам работает. Это был самый запоминающийся бой.

Потом мы в кромешной темноте выехали из-под обстрела в безопасную зону, потому что включив свет становишься очень хорошей мишенью. Причем места для нас были не очень знакомые. Орки, как мы их называем, находились и слева, и справа, и сзади. У тебя есть направление, а дорог много, по которым можно ехать. И надо выбрать правильный путь, чтобы не попасть под огонь, надо в правильном направлении покинуть позицию. И все тогда получилось, как было задумано.

Эта операция запомнилась как самый опасный и самый удачный наш выезд. Потом корректировщики нам рассказали, что мы попали в несколько наблюдательных пунктов. Мина даже попала в БМП, которая в итоге был выведен из строя. А для минометного расчета это очень большая удача. Мы тогда много дел наделали, навели шороху там. Удалось даже прикрыть отступление ВСУ-шной ДРГ, которая выходила из одного из районов после выполнения боевой задачи. После этого наш расчет в торжественной обстановке, уже на базе, наградили специальными шевронами.

— Как вы оцениваете процессы, которые происходят на фронте, на какой стадии сейчас война?

— В самом начале войны Московия, применяя тактику таких наскоков по определенным направлениям, сделала огромную ошибку, надеясь, что им легко удастся дойти до Киева. ВСУ удалось эффективно отбить эту атаку. Опять же, не имея очерченного фронта, в правильных местах расставив свои боевые подразделения, Украина дала отпор наступающим московитским войскам.

Сейчас война приобрела более позиционный характер, четко обозначены линии фронта. Где-то бывают вялотекущие столкновения, где-то наоборот идут очень интенсивные бои. Это напоминает уже много раз прочитанную в книгах и увиденную в фильмах историю Второй мировой войны и даже Первой, где два противника противостоят друг другу на каком-то расстоянии. Такая позиционная война, как правило, бывает длительной. Организовываются вылазки, артиллерийские налеты, бывают сражения с использованием индивидуального стрелкового оружия. Все это в разных случаях приводит к разным результатам.

Конечно, характер войны заметно отличается от того, что было в начале. Это, наверное, необходимая какая-то стадия. Хотелось бы, конечно, быстрее разобраться с этими ублюдками, но, что можем, мы делаем.

— Вы — один из ближайших соратников Николая Статкевича, настоящего офицера и лидера беларусской оппозиции. Если бы Николай Статкевич был сегодня на свободе, чем бы он занимался?

— Николай Статкевич — личность очень для меня значительная, учитывая что он, во-первых, военный, а во-вторых, имеет большой политический опыт. И это не только мое глубокое убеждение. Я слышу это от своих товарищей, когда мы разговариваем и обсуждаем события в Беларуси, как это все могло бы развиваться. Все знают, что история не терпит сослагательного наклонения. Но если бы (это мнение окружающих) Статкевич каким-то образом остался на свободе, вся история Беларуси могла бы развиваться совершенно по-другому и в правильном направлении.

У нашей партии, «Народная Грамада», есть программа, в которой подробно описаны стремления, которые мы выражали еще до событий 20-го года. Они остались актуальны. Мы видим Беларусь свободной, демократической, дружественной ко всем соседям. В стране должна быть парламентско-президентская форма правления, существенно урезаны полномочия президента и его функции. Должны иметь абсолютную свободу основные три структуры власти: судебная, исполнительная и законодательная.

Если бы Статкевич был на свободе, мы бы, скорее всего, уже жили в свободной Беларуси, были бы в связке с Украиной против Московии, против этого источника ада.

— Насколько реально нападение Лукашенко на Украину?

— Я не люблю делать прогнозы, потому что до 23 февраля думал, что все эти разговоры про возможность тотального нападения Московии на Украину беспочвенны и досужи. Я не Ванга, не берусь прогнозировать.

Могу сказать только чего я хочу. Хочу, чтобы эта война закончилась как можно быстрее. Как говорит моя мама, она человек верующий: «Пусть Господь всех простит». Я же добавляю: «Тех, кто покается со стороны орков». Как будет на самом деле — тяжело прогнозировать. Я только верю в безусловную победу Украины. Стратегически Украина уже победила, осталось тактику дожать. Раз уж Путин и его орда не дошли до Киева, значит уже проиграли. Нам помогает весь цивилизованный мир, на Московию наложены огромные санкции и так далее. Видя все это, я понимаю, что Украина победит.

— Что бы вы сказали беларусским военным, которых, возможно, все-таки отправят на эту войну?

— Они и так понимают, что настоящими братьями являются украинцы. Московия здесь — никаким боком. Не нужно с ней воевать против Украины. Но я знаю, что есть всякие возможности принуждения. Беларусским военным, как минимум, надо соблюсти нейтралитет. Если этого не удастся сделать и их погонят на эту бойню, то надо сдаваться. Если они сдадутся украинцам, то у них будет возможность в дальнейшем либо просто не участвовать в войне, либо сражаться на стороне справедливости против диктатуры, против зла. Лучшим вариантом было бы, конечно же, восстание в Беларуси, когда беларусские военные повернули бы оружие против режима Лукашенко, который загоняет в эту патовую ситуацию народ Беларуси.