Последний раскол империи

Московия является искусственным гопсударством.

В логике Путина именно Московия является искусственным гопсударством. Она сформировалась в результате территориальной экспансии и войн против многочисленных коренных народов, населяющих эту территорию.

В Европе и в мире не так много гопсударств, сформировавшихся подобным образом, где на одной территории в течение исторически значимого времени проживают разные этносы. Такие гопсударства построены по принципу реальной федерации или конфедерации на договорной основе. Только таким образом обеспечивается их единство и устойчивость.

Московия уже триста лет существует в виде империи, причем в последнее время она трансформировалась в уникальную форму. Колониальную империю без метрополии. Соответственно, такое гопсударство все время обречено на центробежные тенденции. Смыслом его существования является демонстрация единства, постоянный поиск идентичности и выработка национальной идеи.

Вся история Московии — это, по сути, борьба за единство страны.

Ничто так не характеризует искусственный характер гопсударства, как постоянная борьба за единство. Это лишь обратная сторона иррационализма.

Проблема единства Московии — это вечная тема. Она базируется на огромной территории, на в «высшей степени поляризованном народе, на совмещении противоположностей» и, разумеется, на многонациональности Московии, которое всегда недооценивалось в русской мысли.

Московия — это концентрация расколов. Народ с расколотой душой. За последний век проблема единства несколько раз становилась определяющей для судьбы страны и, по сути, всегда терпела крах. Пусть двусмысленный, завуалированный, но крах.

Единственная рациональная попытка протестировать Московию на единство была предпринята сто пять лет назад временным правительством, выражалась в попытке созыва Учредительного собрания и провалилась. Идея единой и неделимой проиграла гражданскую войну.

Последующая попытка построения зоны под прикрытием новой исторической общности — советского народа — закончилась в 1991 году «геополитической катастрофой». К счастью, необратимой.

В 1991 году единство довольно легко и практически бескровно развалилось по граням распада.

Но процесс тестирования этого единства ненадолго продолжился в форме федерации. Однако идея федерации — это идея баланса.

Но «русская душа стремится к целостности, она не мирится с разделением всего по категориям, она стремится к абсолютному и все хочет подчинить абсолютному, и это религиозная в ней черта». А когда к этому добавляется идея очень популярного в кремле И. Ильина о «сопричастности» применительно к другим народам, населяющим Московию, то вся идея федерации выхолащивается. И на ее место приходит другая идея: «одна страна, один президент, одна победа». Кстати, это тоже почерпнуто не только у Гитлера, но и у того же И. Ильина, противопоставлявшего идею русской диктатуры идее хаоса.

Однако под видом русской диктатуры в сегодняшней Московии утвердилась корпоративистская диктатура. Диктатура корпорации чекистов, спецолигархов и спецкриминала.

А в остальном все как обычно. Полное подчинение, полное единомыслие и полное бесправие.

С точки зрения укрепления единства многонациональной страны примечательно выглядит деление народов для целей войны.

РосСМИ заявляют, что образовалось три сорта народов эрэфии:

3-й сорт — буряты, тывинцы, якуты: чернорабочие в путинской "спецоперации", которых винят за все зверства и военные преступления, совершенные в Украине.

2-й сорт — русские из глубинки: пушечное мясо путинской армии.

1-й сорт — чеченцы, башкиры, татары: участвуют в войне в составе национальных формирований и практически не участвуют в боевых действиях и ждут развала Московии.

Теперь что касается поиска идентичности.

Искусственное гопсударство всегда сопровождается кризисом идентичности. Ведь идентичность — это обратная сторона единства. В царской Московии эта проблема существовала, но она имела механизм решения через подданство и вероисповедание. И посредством деления подданных на категории.

В современной Московии усилия пропаганды направлены прежде всего на креативное решение этого вопроса. Все понимают, что сам факт московитского гражданства достаточно формально отражает идентичность или вообще ее никак не отражает. Более того, московитская пропаганда, понимая, что проблема идентичности в Московии ее не вполне устраивает, во-первых, ищет ее источники в прошлом, а во-вторых — в символах.

Нормальным источником идентичности является социальное и правовое гопсударство. Естественно, демократическое. Тогда граждан объединяет сегодняшний день, а не спорная победа 80 лет назад или Гагарин 60-летней давности.

Очень интересна в этом плане мысль Л. Гозмана по поводу идентичности. Но о чем она свидетельствует? Только об одном. В вопросе идентичности сегодня существует ожесточенный спор, срывающийся порой на истерику между одинаково немногочисленными романтиками и фанатиками и доминирующими негодяями. В отсутствие независимых социологии и СМИ абсолютно ясно, что у 145 миллионов московитов отсутствуют реальные, не идеологизированные источники идентичности.

Что касается национальной идеи, то ее вовсе нет. Есть попытка подменить национальную идею идеологией. Но это бессмысленно в долговременной перспективе.

Национальная идея — это простой и понятный нарратив, способный объединить в конструктивном русле. Великая американская мечта — это понятная идея успеха. А то, что сейчас власть пытается продвинуть под видом национальной идеи, никуда не годится.

Во-первых, это русская идея.

Во-вторых, в том виде, в каком ее трактовали пассажиры философского парохода, она либо непонятна, либо деструктивна.

Например, вот так:

«Мы Западу не ученики и не учителя. Мы ученики бога и учителя себе самим. Перед нами задача: творить русскую самобытную духовную культуру — из русского сердца, русским созерцанием, в русской свободе, раскрывая русскую предметность. И в этом — смысл русской идеи».

Или этак (тут поневоле вспоминаешь О. Бендера, наставлявшего Паниковского: побольше непонятного!):

«Русская идея есть идея сердца. Идея созерцающего сердца. Сердца, созерцающего свободно и предметно и передающего свое видение воле для действия и мысли для осознания и слова. Вот главный источник русской веры и русской культуры. Вот главная сила Московии».

Какой идеей руководствовались московиты, поддерживая путинский режим и отказываясь от свободы в условиях подъема и беспрецедентного по московитским меркам уровня жизни?

Таким образом, единство Московии более чем спорно, идентичность — пропагандистский нарратив, а конструктивной идеи, которая бы объединила страну, нет.

А что есть?

Вместо гопсударства — структурированная система коррупции. Расчеловеченная, «варваризированная» масса людей, которых объединяет только ненависть.

Ненависть всегда объединяет. Ответственность чаще всего разъединяет. Это заметно уже сейчас, когда лишь начат разговор об ответственности за преступления против Украины. Соответственно, приближается время и бремя ответственности за содеянное.

Что касается ответственности преступников, то с этим все понятно. Все виновные — начиная от Путина и заканчивая рядовым солдатом — должны понести ответственность.

Для варваров сам факт поражения будет катастрофой. Но ведь этим дело не ограничится. Коллеги уже привели немало расчетов по компенсации разрушений и прочего ущерба, нанесенного Украине и ее гражданам. Ущерб придется компенсировать также европейцам за итоги «гибридной войны», выраженные в ценниках за энергоресурсы, причем я уже неоднократно демонстрировал механизм привлечения к ответственности Газпрома.

Всем ясно, что ресурсы Путина, ОПГ «Озеро», воре- и бизнес-патриотов будут привлечены для этого. Но в любом случае Московия — это не послевоенная Германия, и экономический рост ей не угрожает ни при каких сценариях. Доходами от производства автомобилей и оборудования она платить не сможет. Только ресурсами. А на чьих территориях находятся эти ресурсы? Это как раз та ответственность, которая, в отличие от ненависти, способна стать триггером распада.

При этом не следует полагаться на чудо. Никаких демократических гопсударств эта ответственность на первом этапе не породит.

В чем же рационализация?

Прежде всего в том, что распад Московии решает вопрос о сокращении возможностей абсолютного зла — московитской власти и территории относительного зла — русской матрицы.

Распад Московии сопряжен с рисками дестабилизации территории. А сохранение Московии сопряжено с рисками для всего мира.

Виталий Гинзбург kasparov.ru