«Реальная паника»: как оккупанты бежали, когда ВСУ вышли на границу РФ в Харьковской области

Рассказ командира добровольческого подразделения «Хартия».

Командир добровольческого подразделения «Хартия» Всеволод Кожемяко рассказал в эфире «Радио НВ» об участии в контрнаступлении Вооруженных Сил Украины на харьковском направлении.

— Как началось контрнаступление для вас и для вашего добровольческого подразделения?

— Мы следим за этими событиями не только в разрезе нашего подразделения. Конечно, здесь среди военных и тех, кто причастен к этим процессам, уже давно это зрело, и все ждали этого. Когда наши пошли на Балаклею, все понимали, что вот оно началось! И были достигнуты определенные успехи. [Все] так постепенно было спланировано, что другие бригады тоже начали продвигаться по разным направлениям.

Не всегда было легко, так чтобы без сопротивления, но все продвигались. И 127 бригада ТРО, которой мы подчинены, тоже пошла вперед на севере, вместе с национальными гвардейцами, в сторону границы. Мы были задействованы, командованием нам была поставлена задача зайти в определенные населенные пункты и обеспечить контроль, что мы и сделали.

— В видео, которое вы опубликовали в соцсетях, мы увидели, как вы дошли до украинско-московитской границы. В частности, увидели ограждение бывшего премьер-министра Арсения Яценюка.

— Знаменитое. Это было юмористическое видео, потому что нужно как-то подбадривать себя и людей. Для того, чтобы дойти до той стены, мы совершили пеший марш где-то 15 километров, прошли два села, были достаточно истощены. Это были такие эмоции очень положительные. Это не то, что мы хотели кого-то обидеть, факт является фактом. Я вам скажу, что то, что мы дошли до границы, это работа всей бригады, работали несколько бригад, очень много людей. Просто наша задача заключалась в том, чтобы заходить в те села, которые очень близко к границе. Мы увидели эти пункты пересечения и тоже их подчистили. Я не хотел бы сказать, что это только мы дошли, потому что дошли все на разных флангах. Уже вчера в районе Волчанска, как вы знаете, но мое видео лично почему-то стало таким популярным.

— Алексей Резников, министр обороны Украины, сказал, что контрнаступление ВСУ в Харьковской области было даже успешнее, чем ожидалось. И действительно, оно выглядит как молниеносный, фантастический успех. Как вы думаете, почему русня побежала настолько быстро, что даже мы не ожидали?

— Во-первых, то, что мы видим, подтверждает, что операция была очень тщательно и качественно спланирована, это факт. И это дает воодушевление! Я очень рад, что не только за счет героизма украинского народа и тех, кто защищает Украину, все происходит, а благодаря военной мысли. Это наступление было тщательно спланировано, учтено очень много фактов, это реально так.

Это значит, что наш военный интеллект на очень высоком уровне. И когда были предприняты определенные действия в направлении Балаклеи, то начался эффект домино: не было смысла оставаться в определенных местах московитской армии, потому что возникла угроза их окружения и уничтожения. Это поняли их командиры, бойцы. У них началась реальная паника, армия прибегла к бегству. Они не просто организованно отступали на направлении Балаклея — Изюм — Купянск, а они бросали там технику, очень много техники, танков, арты.

Я разговаривал с ребятами, которых я знаю, которые на том направлении [находились], там очень много осталось, их армия спасалась бегством. Поэтому на нашем северном направлении им вообще не было смысла оставаться, потому что они были бы уничтожены. Они подготовили свой уход и осуществили его насколько быстро, насколько это было возможно.

О том, что отход планировался очень быстро и немножечко в панике, об этом говорит то, что они пытались уничтожить БК, технику, все забрать, но все равно кое-что они оставили. И по БК, и по технике мы это видим. Но мы понимаем, что решение отойти у них было принято несколько дней назад.

— Неделю назад вы говорили, что на тот момент наши украинские позиции были всего в 10 километрах от Харькова и что на войну можно ездить как на работу. Изменится ли ситуация сейчас в результате столь успешного контрнаступления?

— Практически все наши военные в Харьковской области вышли на гопсударственную границу, а это совсем другие дистанции. Как следствие — это другие средства поражения. Они вообще не смогут обстреливать нас артиллерией с нашей территории, могут работать только со своей территории.

Это очень важно. Во многих населенных пунктах сейчас начинается жизнь, люди начинают понемногу возвращаться, они выдохнули. Они прожили там почти полгода под оккупацией. Это северное направление было оккупировано в первый день войны сразу, люди даже не успели… У меня есть товарищ, выехавший из села Малые Проходы утром в 04:00 в спальном белье, в пижаме. Забрал жену, ребенка — они выскочили прямо перед московитской колонной. Его родственники там остались, таких людей очень много осталось, которые не смогли просто отреагировать на это.

Там очень много разрушений, было много людей замучено… Сейчас там начали работать наши правоохранительные органы, и я думаю, что мы узнаем об очень многих зверствах, которые московиты совершили над украинцами на тех оккупированных территориях. Там остались и ветераны АТО, и украинские активисты не успели уйти.

Что касается бегства московитов, то и информация от разведчиков, и мои слова о том, что коллаборанты не все знали, что московиты уйдут, подтверждает то, что они резко ночью снялись. Коллаборанты проснулись, увидели, что никого нет, и выстраивались в очереди на границу с Московией. Те, кто сотрудничал с московитскими властями, они тоже обратились в бегство.

— Была ли у вас возможность общаться с людьми, которые находились под оккупацией на уже освобожденной Харьковщине, если да, то что они рассказывают?

— Находиться в Харькове — это уже определенное психологическое, ментальное давление, мы здесь постоянно в войне, постоянно под обстрелами и на линии фронта… Но мы здесь, делаем какой-то экшн, то, что от нас что-то зависит. Настолько было бы тяжело мне, например, если бы я не был каким-то известным человеком, проживать в оккупации — я вообще не могу себе представить. Это просто ужас, когда ты не можешь ни на что влиять, ничего не можешь поделать, и убежать оттуда никуда не можешь.

Мы общались с некоторыми людьми. Эта семья, о которой я сказал — их даже из дома не выпускали. Московиты боялись, что они будут звонить по телефону и сдавать их позиции, информацию. Что люди все равно делали, кстати. Но их не выпускали из домов, они сидели по домам и даже на улицу не могли выйти. А дома, где не было владельцев, московиты просто ограбили. Более подробно и долго мы разговаривать не могли, потому что нам нужно было проделать определенную работу, мы же там были по делам. Я думаю, что еще придет время, мы все еще многое узнаем. Это была первая волна. Но люди радовались.