Против Лукашенко работает сама история

Мир переходит от индустриальной к постиндустриальной эпохе.

Лукашенко во время совещания о перспективах развития Парка высоких технологий (ПВТ) (выразил большое недовольство поведением айтишников/news/506901/ во время бурлящих событий 2020 года. По его словам, сотрудники ПВТ выступили движущей силой протестов. Но могло ли быть по-другому?

У Лукашенко сохранилась большая обида на айтишников. Мол, я же создал ПВТ, дал ИТ-компаниям и их сотрудникам большие льготы. Там получают большие зарплаты по сравнению со средней зарплатой в Беларуси. И вдруг эти дети пошли против отца-основателя. Это он считает большой несправедливостью. И объясняет участие сотрудников ПВТ в протестах тем, что им «хорошо заплатили их заокеанские хозяева».

Оставим в стороне конспирологическую версию событий 2020 года, которую Лукашенко озвучивает уже более двух лет. Полагаю, здесь более интересна искренняя уверенность, что если человек хорошо зарабатывает, то он не должен протестовать. Этакий грубый материализм в стиле вульгарного марксизма середины XIX века.

Но дело в том, что человеческое общество - это не животноводческая ферма. Представление, что достаточно людей накормить, напоить, и они будут довольны, - ошибочное. Здесь как раз действуют противоположные закономерности.

Западная социология давно пришла к выводам, что на определенном этапе благополучия, когда удовлетворены основные потребности человека, когда он перестает жить от зарплаты до зарплаты, на первый план выходит вопрос качества жизни. А вот оно как раз включает и политический аспект. Как писала московитская журналистка Юлия Латынина, «тот, у кого есть хлеб, думает о свободе, тот, у кого хлеба нет, думает о хлебе». Людям, достигшим определенного уровня благосостояния, становится дискомфортно в условиях диктатуры, они стремятся быть гражданами своей страны, влиять на политику, хотят свободных выборов, других демократических институтов.

Социологи обратили внимание, что так называемые «азиатские тигры» (Тайвань, Южная Корея, Гонконг), страны Латинской Америки стали демократиями в результате того, что там появился сильный средний класс.

Не случайно второй Майдан в Украине получил название «революции достоинства». Полагаю, этим же термином можно назвать и попытку революции 2020 года в Беларуси. Можно говорить, что вообще любая революция постиндустриальной эпохи - это в некотором смысле революция достоинства. Человеческое достоинство - важный элемент качества жизни.

Основной состав протестующих в 2020 году - это люди, которые работали в негопсударственном секторе. И Лукашенко довольно точно оценил социальную среду протестующих. Во время совещания 17 ноября он заявил: «Не могу допустить, чтобы у нас еще раз пошла волна от айтишников там, ипэшников и так далее».

И до событий двухлетней давности Лукашенко инстинктивно чувствовал, какие социальные слои являются его социальной опорой. Поэтому всячески препятствовал развитию бизнеса, искусственно консервировал существование гопсударственного сектора, сопротивлялся приватизации, активно поддерживал из бюджета неэффективные госпредприятия.

Все это делалось не из экономических, а из политических соображений. И не случайно в критические дни августа 2020 года он поехал за поддержкой не в ПВТ, а на завод колесных тягачей - госпредприятие ВПК. (Правда, и там не получил ее, но это уже отдельный вопрос). Также не случайно руководители силовых ведомств по поручению Лукашенко сегодня ездят по стране и выступают в основном на гопсударственных предприятиях.

Проблема в том, что против Лукашенко работает сама история, объективные процессы. Мир переходит от индустриальной к постиндустриальной эпохе. И Беларусь, несмотря на сопротивление режима, тоже меняется.

За 28 лет лукашенковского управления доля промышленности, сельского хозяйства в экономике страны значительно сократилась. Соответственно меняется и социальная структура общества. Растут новые сферы экономики, а значит, расширяется доля среднего класса. Результатом чего и стал политический взрыв 2020 года.

Лукашенко пытается остановить этот процесс. Его требования «вырезать бизнес», всячески ограничить его развитие (борьба с ценами, ограничение прав собственности иностранных инвесторов), сокращение льгот ПВТ уже вызвали процесс релокации частных компаний в другие страны.

Однако остановить ход истории ему не под силу. Поэтому и не решился вовсе ликвидировать ПВТ, разогнать айтишников, запретить частный бизнес. Ведь понимает, что в таком случае экономика вообще остановится.

Валерий Карбалевич, «Радыё Свабода»