Александра Герасименя: Большие сроки дают от бессилия

Известная беларусская спортсменка рассказала об отношении к суду и конфискации имущества.

Александра Герасименя была заочно приговорена в Беларуси к 12 годам заключения. В интервью DW она рассказала об отношении к суду и конфискации имущества.

В 2011 году Александра Герасименя стала чемпионкой мира по плаванию. Спустя год она завоевала две серебряные медали на Олимпийских играх, а еще спустя десять лет - стала первой беларуской, которой власти РБ вынесли «заочный приговор». Cудья Светлана Бондаренко осудила ее на 12 лет лишения свободы по статье о призывах к санкциям. Также у Александры Герасимени конфисковали авто, более 48 тысяч долларов на счету и квартиру, купленную на олимпийские призовые. Журналисты поговорили со спортсменкой и соосновательницей Беларусского фонда спортивной солидарности об отношении к приговору, «заочном суде», непубличной поддержке коллег, нынешней работе и надеждах на справедливость. 

«Неприятно? Да. Но не более того»

- 26 декабря вам вынесли приговор - 12 лет лишения свободы. Как вы узнали об этом?

Александра Герасименя: Написали знакомые. Я не сразу поняла, почему мне пишут: «Мы тебя поддерживаем, все будет хорошо». Только спустя время прислали информацию о результатах суда. Я ответила: «Хорошо, спасибо». 

- И что в тот день, 26 декабря, делали дальше?

- Все то же, что и планировала. У меня был обычный рабочий день: я проводила занятия с детьми. Нужно было решить какие-то домашние вопросы. Результаты суда никак не сдвинули мое расписание. Неприятно? Да. Но не более того.

- Могли представить, что озвучат именно такой срок - 12 лет?

- Честно говоря, я вообще не следила за ходом расследования, поскольку у нынешней власти нет легитимности и никаких полномочий для того, чтобы выносить какие-либо приговоры или принимать новые законы. 

Да, это произошло: у меня забрали имущество, дали срок. Но я нахожусь в Варшаве, у меня здесь своя жизнь, свой быт. Квартира, которую отобрали в Беларуси, мне тут никак не поможет. Вынесенный приговор тоже никак на меня не влияет. Стараюсь просто не обращать внимания.

«Сыграли роль личные обиды и месть»

- Это был первый «заочный приговор» в Беларуси. Вы размышляли, почему именно вам - призерке Олимпийских игр? 

- Думаю, роль сыграли личные обиды и месть. Мы - я имею в виду Фонд спортивной солидарности и спортсменов - были теми, кто ударил очень больно. Это было неожиданно для власти. Урон, который был нанесен режиму, существенный и ощутимый. В итоге все вылилось в обиду на меня. 

Спорт в Беларуси был игрушкой, и все достижения спортсменов записывались на счет одного человека. Соответственно, как мы посмели выступить против? Приговором мне хотели в первую очередь устрашить других, чтобы молчали. Чем ты сам слабее, тем больнее хочешь укусить другого. Большие сроки дают от бессилия. 

- Власти обвинили вас в том, что якобы из-за деятельности фонда в Минске не прошел чемпионат мира по велоспорту. В чем еще заключалась суть претензий?  

- Основная обида - из-за переноса из Беларуси чемпионата мира по хоккею. Хотя фонд был просто инициатором, а работали над этим решением все: и диаспоры, и различные организации, и просто люди, которые включались в процесс, общались со спонсорами.  

Отмена чемпионата Европы по велоспорту - это уже следствие. Проводить соревнования в Беларуси было бы неэтично, многие команды попросту не приехали бы из соображений безопасности. Это последствия тех действий, которые предпринимал сам режим: избивал людей, сажал самолет. Но он просто повесил все на нас. 

Еще одна претензия - якобы мы распространяли неверную информацию про выборы. Как будто весь мир заблуждается и не понимает, что происходит. 

«Вряд ли я могла забыть про такие деньги»

- Некоторых удивило, что у вас на счетах в Беларуси до сих пор осталось почти 50 тысяч долларов. Как так вышло?

- Честно говоря, я сама не знаю. Может, кто-то туда их положил? Потому что, когда я уезжала, никаких счетов у меня не оставалось. Вряд ли я могла забыть про такие деньги. Скорее всего, просто озвучили сумму, которая когда-то была у меня на счету. Я не знаю. 

- Квартира, которую пытаются у вас конфисковать, принадлежит вам?

- Нет, моему близкому родственнику. Но там прописаны мой муж, ребенок и я. По закону, не имеют права конфисковывать квартиру, где зарегистрирован ребенок, по крайней мере, до его совершеннолетия. Но о каких вообще законах в стране мы говорим?

Квартира когда-то принадлежала мне. Я ее переоформила на родственника. Беларусские власти пытаются доказать, что эта сделка была фиктивной. Я вообще не надеюсь ни на какую справедливость в Беларуси. Говорить о том, что это решение можно опротестовать, бессмысленно. Как можно договариваться с ворами? Или с самозванцами? Это люди, которые привыкли жить не по закону. 

- Эта квартира куплена на ваши призовые? 

- Да, за призовые с Олимпийских игр. Плюс у меня был контракт с «Беларусбанком», где мне заплатили хорошую сумму. Поэтому я могла позволить купить себе квартиру сама. Когда-то давно мне порекомендовали написать письмо, чтобы как призерке Олимпийских игр получить квартиру. Многие спортсмены так делали. Я написала, но мне отказали. В итоге я заработала на все сама.

- Вы говорите, что опротестовывать решение бессмысленно. Но фиксировать все, что у вас отбирают, будете? 

- Конечно! Не просто фиксировать все, что отбирают, а фиксировать кто, когда, где. Люди должны понимать, что за свои нынешние действия они понесут ответственность. Я все фиксирую, складываю в папочку, чтобы это стало доказательством противоправных действий. Это письма и отписки, которые мне присылали, решения, приговор. 

- Кто-нибудь из коллег, кто сейчас находится в Беларуси, поддержал вас хотя бы непублично, когда вынесли приговор?

- Непублично - да. Не все люди, которые выступают против режима, уехали. Кто-то не может себе этого позволить, у кого-то не хватило смелости, кто-то остается внутри, чтобы встретить тех, кто уехал. Эти люди есть. 

«Я очень хочу домой»

- Верите в то, что справедливость будет восстановлена? 

- Если бы я не верила, то уже давно устроила свой быт в другой стране и искала возможность надолго осесть в ней. Но я очень хочу домой. Хочу сделать что-то, чтобы ужас, происходящий в Беларуси, больше никогда не повторился. Хочу, чтобы люди на госслужбе соответствовали своей квалификации. Я не могу сделать это одна, но способна поучаствовать в процессе. Верю, что этот момент наступит. Да, он затянулся, но я уверена, что в жизни ничто не происходит просто так. В любом случае, беларусское общество до 2020 года отличается от общества сейчас. Мы стали более осознанно относиться к происходящему в стране. Я думаю, у многих сформировалась гражданская позиция, желание что-то менять.

- Чем вы занимаетесь сейчас? 

- Занимаюсь тем, что лучше всего умею, - обучаю плавать, провожу индивидуальные занятия.

Не считаю, что в моей жизни произошло что-то катастрофичное или ужасное. Если когда-то я смогла заработать на себе квартиру, машину, то почему не смогу сделать это в течение жизни еще раз? Безусловно, есть сложные моменты, ощущение, что ты не дома. Свой опыт проживания за границей я рассматриваю именно как возможность вырасти как личность. 

- Если бы вы знали два года назад, как все будет сейчас, вы бы прошли этот путь?

- Безусловно. Наверное, я бы только чуть дольше размышляла перед этим, потому что тогда мне понадобился один день, чтобы решиться. 

Знаете, последний год у меня был очень непростой. Разные ситуации были и били очень сильно. Но поговорка о том, что все, что нас не убивает, делает сильнее, - правда. Если ты работаешь над собой и выносишь из каждой ситуации что-то положительное, это действительно поднимает тебя на уровень выше, что еще больше мотивирует на какие-то новые дела, добрые поступки. 

Я абсолютно не жалею. Может быть, я сделала бы что-то по-другому, но не свернула бы. Я просто не смогла бы жить сейчас в Беларуси, в своем доме, делать свою работу и втихаря говорить: «Ребята, я с вами».